За зеркалами - [11]
Люк ко мне склонился через весь стол и прошипел сквозь плотно сжатые зубы:
— Какого чёрта, Ева?
— Он сказал «изнасилует и потом прикончит», — также шёпотом, глядя, как раздуваются недовольно ноздри помощника.
— И что? — Люк схватил меня за локоть, и пальцы больно впились в кожу…и мы оба с ним вздрогнули от неожиданности, когда в комнате грохот раздался. Дарк, прищурившись, пнул стул так, что тот упал, и сейчас мужчина как-то слишком пристально и зло смотрел на ладонь Люка на моей руке до тех пор, пока тот не догадался и, ошарашенный, не убрал свою ладонь. И только тогда задержанный кивнул, отходя к двери и прислоняясь к ней спиной, словно позволяя нам продолжить разговор.
— Он сказал, — стараясь говорить еле слышно и глядя в смуглое нахмуренное лицо Люка, — сначала «изнасилует», а потом «прикончит», понимаешь?
— Арнольд, прекрати играть со мной в шарады! Какая разница, что он сказал сначала, что — потом?
— Разница в том, что детей сначала убивали, потом насиловали.
— Очередность слов? Серьёзно? ЭТОМУ ты придаёшь значение? Послушай, девочка, это тебе не кражи мелкие расследовать, да редкие убийства пьяных бродяг. Здесь всё куда серьёзнее, и эта сволочь, — он кивнул головой в сторону Дарка, — переиграет тебя в этой твоей словесной шараде на раз-два, если будешь обращать внимание на такие глупости.
— Уходи, Люк. Мне нужно допросить подозреваемого. Одной.
К окну отвернулась, медленно выдыхая, собираясь с мыслями, ожидая, пока закроется за Томпсоном дверь. Усмехнулась, увидев небольшую толпу людей в грязной, рваной одежде не первой свежести. Они громко о чём-то разговаривали, передавая друг другу одну сигарету и нетерпеливо поглядывая на окна полицейского участка. Как шутил Люк, это была свита нашего короля с катакомб. Дежурили здесь день и ночь с тех пор, как несколько человек буквально ворвались в участок и потребовали допросить их по делу Дарка.
— Они тебя любят.
— А другие, — он равнодушно плечами пожал, — ненавидят.
Он говорил про другую толпу, ту, которая состояла из людей обеспеченных, из представителей церкви, местного правления и бизнесменов, пришедших с транспарантами и требовавших казни Живописца. Они кидались камнями и палками в окна, выкрикивая лозунги и ругательства.
— И тебе безразлична ненависть этих других?
Края чувственных губ дернулись кверху, будто он хотел улыбнуться.
— Мне и их любовь безразлична.
— А что насчет этих? Они стоят здесь несколько часов подряд.
На этот раз усмехнулся он.
— Им просто больше некого любить.
— А разве человеку обязательно кого-то любить?
Спросила и замерла — его взгляд изменился, потяжелел, став свинцовым.
— Чтобы не скатиться в самую бездну — да. А вы никого не любили, мисс Арнольд?
Пожала плечами, отводя глаза.
— Почему не любила? Папу…маму. Как все.
И снова ухмылка исказила его рот, и я прикусила губу — в черных глазах холод появился, и желваки заходили на скулах. Невольно засмотрелась на его лицо. Запоминающееся, необычное. Хоть черты и правильные, но нет ощущения смазливости, скорее, мужественность в каждой линии. Прямой нос, ровные темные брови, губы…чувственные. Почему-то это слово пришло на ум. И глаза…чёрные глаза, в которых будто сама бездна затаилась. Он ими насквозь прожигал, казалось, особенно когда заходил в кабинет, хоть и закованный в наручники, но как к себе домой, по-хозяйски и медленно, чертовски медленно разглядывал меня с ног до головы. Молча. Уверенно. Так, будто искал, что во мне изменилось за ночь…или будто имел право так на меня смотреть. Взгляд, от которого в жар бросало, потому что впервые поняла, что взглядом на самом деле раздевать можно. И от такого взгляда действительно чувствуешь себя обнажённой. Слишком обнажённой.
— А мужчину?
Хриплый голос возвращает в реальность, заставляя сосредоточиться на его словах. И в ту же секунду раздражение испытать от собственной реакции на его голос…и на себя за то, что позволяю подозреваемому задавать подобные вопросы. За то, что образ Росса возник перед глазами…и он размытый. Впервые за последние несколько месяцев. Неясные очертания мужского лица, как непрошеное напоминание о прошлом. И нет такой привычной тоски, которую ощущала при каждой мысли о нём.
— С каких пор здесь вопросы задаете вы, Дарк?
— Мы давно уже перешли на «ты», разве нет? — склонил голову набок, улыбнувшись, а у меня от этой улыбки мурашки по спине пробежали — самоуверенной, наглой. И на ум одно слово пришло — сильный. Силой от него веет мужской. Той самой, настоящей, которую женщина за версту ощущает. От бродяги, живущего за городом в старом домике на территории катакомб. С другой стороны, кем нужно быть, чтобы стать во главе десятков бездомных, маргиналов, не признающих ни власть, ни законы? Какой мощью нужно обладать, чтобы получить власть над подобными людьми?
И да, мы давно перешли на «ты». Перешли, потому что Дарк уже на второй день отказывался отвечать на любой мой вопрос, в котором не будет звучать его имя. А я уступила его требованию. Уступила, потому что произносить его имя казалось таким естественным, таким правильным…и потому что этот ублюдок действительно молчал, даже когда разъярённый Люк пригрозил выбить из него дух, если не заговорит. Так и безмолвствовал до тех пор, пока я всё же не обратилась к нему по имени.
Меня продали в рабство, когда я был ребенком. У меня отобрали все: имя, титул и причитающийся мне по праву рождения трон. Я же теперь никто. Презренный и жалкий раб Черных Эльфов. Гладиатор, которого можно пытать, сечь плетьми, продать за копейки, обменять, убить или изувечить. Но я адски хотел выжить и поэтому стал лучшим из смертников…И все, чего я жажду – это вырваться на свободу и вернуть то, что мне принадлежит по праву, любoй ценой. Я - Арис Одиар и я обещаю свободу всем гладиаторам и рабам Мендемая. Мы зальем кровью эти земли и разорвем на части всю знать, посмевшую помыкать нами! Мы поставим их на колени!
Когда я увидела его впервые, он мало походил на человека и скорее напоминал дикого зверя, запертого в клетке, записанного в документах, как подопытный нелюдь № 113 по кличке Бес. Так его называли охрана и мед персонал секретной лаборатории научного центра под руководством профессора акушерства и гинекологии Ярославской, занимающейся исследованиями в области генной инженерии. Моей матери. Он стал любовью всей моей жизни, а я для него способом вырваться на волю, чтобы потом вернуться и люто расправиться со всеми, кто удерживали его в неволе…и со мной в том числе. Предупреждения: В романе присутствуют сцены насилия физического, сексуального и психологического.
Иная любовь… и любовь ли это? Я представляла себе её иначе. Когда-то. До встречи с тобой. До того, как сама прописала эту адскую одержимость в каждой строчке, в каждом слове. И поняла, что для нас с тобой она иная. Точнее, для тебя, а у меня не было выбора, потому что иначе ты не умеешь. Вернул меня. Ты знал всё изначально и ждал. Твой зверь ждал. Сейчас он мечется внутри тебя… голодный, злой, обезумевший от запаха вседозволенности, и хочет полосовать меня когтями, вспарывать плоть острыми клыками и пить из меня жизнь… за каждый день отсутствия – по глотку, за каждую минуту – агония ненависти, раздирающая обоих.
Моя. Да. Вот теперь Ассоль принадлежала мне. Вот теперь мне действительно плевать, играет она очередную роль или проживает свою жизнь, говорит правду или откровенно лжет. Потому что она уже от меня никуда не денется. Моя в самом примитивном смысле этого слова — когда я могу сделать с ней что угодно и когда угодно, и никто и никогда об этом не узнает. Понимает ли это сейчас моя девочка? И насколько страшно ей от этой мысли?
Стать женой самого страшного человека, который желает отомстить ее семье — это еще не самое ужасное, что могло произойти с Кариной Вороновой. Война между двумя мафиозными кланами, развал семьи, политические интриги могут навсегда разлучить ее с отцом, а в жизни Максима и Дарины все рушится…развод и жуткая пропасть разделит их казалось бы навсегда.
Лия Милантэ — популярная писательница, автор мистических, эротических триллеров. Таинственный уровень Интернета «Тихий дом», тот самый, где таится черная бездна неизвестности и жутких сетевых лабиринтов с мертвыми сайтами, открывает Лие врата в самый настоящий Ад. Потому что после посещения одного из них грани вымысла и реальности для нее полностью стираются.Нейл Мортифер оказывается не просто безумно любимым персонажем автора, а её Хозяином, который насильно вернул свою собственность обратно. В другой мир, так похожий на наш, но с иными законами, где люди просто еда и рабы для высших существ, таких, как Нейл, который находится у самой верхушки власти.
Лорен Встреча с бывшим, которого вы не видели почти десять лет, никогда не бывает удачной. Столкнуться с бывшим, когда он тебя арестовывает, — это унизительно. Наручники застегиваются на моих запястьях в тот самый момент, когда он обещает ненавидеть меня до последнего вздоха. Я не могу его винить. Он умолял меня не уходить. Он не знает, что уход от него разбил мое сердце так же сильно, как и его. Это было не ради меня. Скорее, это было ради кого-то другого.Гейдж Я уехал из города после того, как ураган «Лорен» разрушил мое сердце.
Она — Голливудская принцесса. Он — ее новый телохранитель. Он не планировал, что она предложит ему секс без обязательств при трудоустройстве. Бизнес официально смешался с удовольствием.Стелла После тяжелого публичного разрыва я зареклась не ходить на свидания. Этот договор меняется, когда мой новый телохранитель входит в парадную дверь. Хадсон совсем не похож на мужчин в этой индустрии. Он черствый, холодный и не хочет проводить со мной ни секунды дольше, чем нужно. Все меняется, когда я начинаю размораживать его ледяной покров и обнаруживаю настоящего мужчину, скрытого внутри.Хадсон Я не хочу иметь ничего общего с голливудской жизнью. То, что мое лицо красуется на обложках журналов, не похоже на приятное времяпрепровождение. Эта работа временная и была предоставлена в качестве одолжения моему брату, который заботится о своей больной жене. Моя проблема? Я узнаю настоящую Стеллу, а не ту женщину, которую показывают по телевизору. Я пытаюсь бороться со своим влечением и сохранять наши отношения профессиональными, пока она не делает предложение: секс, пока я здесь, а потом мы разойдемся в разные стороны. Как я могу отказаться?
Иногда случается так, что в одном теле уживаются сразу несколько личностей. У каждой своя судьба, свои радости и проблемы. Как же решить, какая из них настоящая? Кто здесь друг, а кто враг? Изоляция всё расставит по своим местам. Роман «История болезни» – это продолжение романа «Изоляция». Полюбившейся читателям Чиаре Манчини придётся вернуться в прошлое, отыскать точку, когда её мир раскололся, и постараться собрать его воедино, ведь на кону самое важное – семья. Есть события, на которые мы не можем повлиять, но всегда можно сделать правильный выбор и остаться человеком.
В книге современной американской писательницы Кристи Кохан рассказывается о непростой судьбе трех наших современниц – американок, о поисках ими своего места в этой грозящей многими опасностями и соблазнами жизни.
Известная манекенщица Августа Феверстоун решает разыграть собственное похищение, однако хорошо продуманный план неожиданно разваливается как карточный домик, и жизнь девушки теперь зависит от загадочного и опасного незнакомца. Но кто он? Преступник или защитник? Циничный негодяй или сильный, мужественный, страстный возлюбленный, посланный Августе самой судьбой?..
Жизнь Энни Макхью рухнула в одночасье. В автокатастрофе погибли родители, и неожиданно выяснилось, что ее свидетельство о рождении подделано, что теперь ей предстоит освободить дом, который она привыкла считать родным, а ее настоящая мать принадлежит к сливкам высшего общества.Энни полна решимости выяснить, почему Клара Бичем отказалась от нее, и звонит в дверь роскошного дома. Но попадает она в особняк не как неожиданно обретенная дочь, а совсем в ином качестве…