За Украиной - будущее - [5]

В своем декадансе после 1989 года многие граждане североамериканских и европейских демократий стали ассоциировать свободу слова с возможностью богатых использовать средства массовой информации для трансляции самовлюбленной ерунды. Однако если вспомнить о целях свободы слова, то становится не так важно, сколько у олигарха подписчиков в социальных сетях, а важнее то, как он вообще стал богатым. Олигархи, такие как Путин и Трамп, делают противоположное: вместо того, чтобы говорить правду власти: они говорят ложь ради власти. Трамп сказал большую ложь о выборах (что он победил); Путин сказал большую ложь об Украине (что ее не существует). Насквозь фальшивая история Путина о Восточной Европе, одно из его оправданий войны, настолько возмутительна, что вынуждает вспомнить о смысле свободы слова. Если один из самых богатых людей в мире, командуя огромной армией, заявляет, что соседней страны не существует — это уже не свобода слова. Это язык геноцида и ненависти, то, чему необходимо противостоять.

В эссе, опубликованном в июле 2021 года, Путин утверждал, что события десятого века предопределили единство Украины и России. Это гротескная попытка историографии, поскольку единственное человеческое творчество, которое она допускает на протяжении тысячи лет и сотен миллионов жизней, — это ретроспективный и произвольный выбор тираном собственной генеалогии власти. Нации не определяются официальным мифом, а создаются людьми, устанавливающими связь между прошлым и будущим. Как выразился французский историк Эрнест Ренан, нация — это "ежедневный плебисцит". Немецкий историк Франк Гольчевски был прав, когда говорил, что национальная идентичность — это не отражение "этнической принадлежности, языка и религии", а скорее "утверждение определенной исторической и политической возможности". Нечто подобное можно сказать и о демократии: она может быть создана только людьми, которые хотят ее создать, во имя ценностей, которые они утверждают, идя на риск ради них.

Украинская нация существует. Результаты ежедневного плебисцита очевидны, как очевидна и упорная борьба. Ни одно общество не должно быть вынуждено сопротивляться российскому вторжению, чтобы быть признанным. Не нужно было убивать десятки журналистов, чтобы мы увидели основные истины, которые они пытались донести до нас до вторжения и во время него. То, что Западу потребовалось столько усилий (и столько ненужного кровопролития), чтобы вообще увидеть Украину, показывает, какую опасность несет российский нигилизм. Это показывает, насколько близко Запад подошел к тому, чтобы отступиться от традиций демократии.

БОЛЬШАЯ ЛОЖЬ

Если забыть о том, что цель свободы слова - говорить правду власти, то можно не заметить, что большая ложь, произносимая влиятельными людьми, ослабляет демократию. Путинский режим ясно дает это понять, организуя политику вокруг бесстыдного вранья в промышленных масштабах. Честность России, как утверждается, заключается в признании того, что правды не существует. Мол, в отличие от Запада, Россия избегает лицемерия, отвергая все ценности с самого начала. Путин остается у власти благодаря этакому стратегическому релятивизму: не делая свою страну лучше, а заставляя другие страны выглядеть хуже. Иногда это означает действия по их дестабилизации - например, неудачное вмешательство России в выборы на Украине в 2014 году, успешная цифровая поддержка ВгехК в Великобритании в 2016 году и успешная цифровая поддержка Трампа в 2016 году.

Эта философская система позволяет Путину не только действовать, но и защищаться. В один день пропаганда может говорить, что все дело в Украине, потом, что все дело в Сирии, а потом снова, что все дело в Украине. Россиян можно убедить, что, когда их вооруженные силы вмешиваются в ситуацию в Украине или в Сирии, другая сторона начинает убивать свой собственный народ. В один день им могут сказать, что война с Украиной невозможна, а в другой - что война с Украиной неизбежна, как это произошло в феврале. Им могут сказать, что украинцы на самом деле русские, которые хотят вторжения, а также нацисты-сатанисты, которых нужно уничтожить. Путина невозможно загнать в угол в его риторике. Поскольку российская власть эквивалентна контролю над закрытой системой СМИ, он может просто объявить о победе и сменить тему. Если Россия проиграет войну с Украиной, он просто заявит, что победил, и россияне поверят ему или сделают вид, что поверят.

Чтобы такой режим выжил, вера в то, что демократия зиждется на смелости говорить правду, должна быть уничтожена с помощью насилия, если ее не удается высмеять. Каждый вечер кремлевские пропагандисты объясняют по телевидению, что не может быть такого человека, как Зеленский, такой нации, как Украина, и такой системы, как демократия. Самоуправление это просто смешно; Украина это просто смешно; Зеленский - это просто смешно. И если оказывается, что это не так, то вся история Кремля о том, что Россия лучше, потому что она ни во что и никому не верит, разваливается на куски. Если украинцы действительно могут составлять общество и действительно могут выбирать своих лидеров, то почему россияне не могут делать то же самое?