За тридевять времен - [4]
Надо же: руки из неба опускаются. Перун, не иначе. Неужели он хотел меня схватить? - Ег руки нащупали что-то большое, шершавое и твгрдое.
- Какой-то камень... Мокро везде. О! Кажется, пещера!
Она забралась внутрь и мгновенно уснула.
'Человек', - подумал Дракон и повысил температуру левой передней лапы, под которую забралась девочка.
Макошь ласково потрепала Перуна по курчавой голове:
- Утомился, вояка? Полежи, отдохни, - Она погладила пальцами лиловую шишку на его лбу. Шишка посветлела и рассосалась.
Перун продолжал гневно сверкать глазами и сжимать кулаки:
- Мы ещг посмотрим, кто кого! Я ему это дерево ещг припомню!
18 ИЮНЯ
Знакомство
(d2)
Дракон боялся пошевелиться.
'Не буду ег будить, - решил он. - Пусть проснгтся сама. Интересно звучит: 'буду будить'. Тут есть о чгм пока подумать'.
Девочка безмятежно спала, пригревшись на подстилке из сухой листвы, которую Дракон осторожно пододвигал под нег всю ночь кончиком хвоста.
Сквозь крону дерева глянул Хорс. Он залюбовался девочкой в простенькой детской рубахе 284 Дети лессов носили одинаковые рубахи. Только став взрослыми, юноша имел право надеть штаны, а девушка - понгву (понгва была похожа на шерстяную клетчатую юбку, но полы не сшиты, а запахнуты одна за другую; у каждого рода был свой узор понгвы). Сарафаны появились значительно позже, в 14 веке., с алой шглковой ленточкой, вплетгнной в длинную русую косу, и другой лентой, льняной, обернувшей голову. Протянув одну из своих золотых спиц, он поставил несколько конопушек, отметин солнечного счастья, на ег маленький носик и румяные щгки, нечаянно задев длинные пушистые ресницы.
Было тепло и уютно. Девочке снилась мама, весглая и ласковая. Затем ег сон стал совсем уж розовым - сквозь веки пробивался свет. Она открыла глаза, улыбнулась Солнцу и потянулась. Рука нащупала что-то, не похожее на дерево или камень.
Девочке показалось, что рядом кто-то вздохнул, она испугалась:
- Кто здесь?
- Здравствуй! - голос был очень низкий, густой и звучал, казалось, со всех сторон сразу. Но он был совсем не злой.
- Кто ты?
- Меня зовут Дракон. Ты сейчас находишься подо мной. Я отойду, но ты, пожалуйста, не убегай. От меня почему-то все убегают.
Даже местные мальчишки считали ег смелой девочкой. Особенно после того, как она достала любимую ленточку старейшиновой внучки (ленточку унгс шалун Погода и повязал для красоты на самую верхушку большой серебристой ели). Знали бы они, как ей тогда было страшно, а она не подала виду!
Но сейчас, если бы девочка и захотела убежать, ничего бы не получилось: ноги перестали ег слушаться. Ег ночное укрытие вдруг зашевелилось, ушло в сторону и оказалось огромным чудовищем с тремя головами на длинных шеях, длинным хвостом и зубчатым гребнем на спине.
Девочка оцепенела, она не могла даже двинуть рукой. В голове пронеслись обрывки разных мыслей, самая связная из которых была примерно такая:
'Чтобы я... когда-нибудь... сначала руки с неба... потом чудища... да ни за что!... больше никогда...' С огромным трудом ей удалось заставить тело выпрямиться и переставить ногу немного назад, к дереву. Чудовище не двигалось.
- Как тебя зовут? - спросило оно.
Девочка уже карабкалась от ветки к ветке. Наконец она решила, что уже достаточно высоко, и посмотрела вниз.
Дракон лежал на траве и смотрел на нег грустными глазами.
- Ну вот, и ты убежала, трусишка, - он сложил головы крест-накрест, как люди складывают руки на груди, и стал похож на мальчишку, задремавшего за столом.
Попробовал бы кто-нибудь в посглке так ег обозвать! Но сейчас она подумала, что, может быть, зверь и прав.
Но нет, это не трусость, а разумная предосторожность! Девочка решилась заговорить:
- Ты - с неба?
- Да нет, я, пожалуй, наоборот - из земли.
Это было странно. Девочка думала, что огромная рука и это чудище как-то связаны. Она отважилась на следующий вопрос:
- А... А что ты обычно кушаешь на завтрак?
Зверя, похоже, осенило:
- Они думают, что я хочу их съесть! Ну как же я сразу не догадался! Дурьи мои бошки!
Он вдруг разразился громовыми раскатами - видимо, это был смех - и повалился на спину, болтая ногами в воздухе. И сразу стал совсем не страшным.
Отсмеявшись, Дракон улггся, заняв прежнюю позу:
- Нет, девочка, я не ем людей. И вообще никаких живых существ. А завтракаю я приблизительно так же, как дерево, на котором ты сидишь. Так как же всг-таки тебя зовут?
- Алгнка.
- Алгнка, - повторил Дракон. - Алгна.
Красивое имя. От слова 'алый', да? Как аленький цветочек. А меня иногда называли Дракоша.
На его средней морде появилось подобие улыбки.
- Алгнка, я ничего не понимаю. Наверное, меня очень сильно стукнуло тогда, очень-очень давно... Я плохо помню... Было землетрясение. Со всех сторон падали камни, меня придавило к земле. Я не мог пошевелиться. Только лежал и смотрел впергд, на узкую полоску света... Потом ег постепенно занесло пылью и листвой, и стало темно... Так было очень долго... А сегодня ко мне просочились вода и свежий воздух, я вновь смог двигаться... Судя по всему, прошло ужасно много времени. Здесь у вас, видимо, драконы не водятся. И ни одного знакомого человека. А тут ещг с головами что-то:
Приключения продолжаются. Отряд Брелова распался, власть в Фаур-Касте сменилась. Гиртрон жаждет сотворить новое воплощение, а Вавилон готовится к большой войне. Силий ищет новых воинов для противостояния вооружённым до зубов армиям Свиртенгралля, в то время как жители королевства и не подозревают о надвигающейся опасности. Как и прежде судьбы целого мира зависят лишь от горстки одухотворённых героев, чья вера в себя стала мерилом победы… Вторая часть, называющаяся «Просветление», тем не менее получилась довольно кровожадной.
Все попаданки попадают в другие миры через смерть, или по приглашению, а Лилию Светличную угораздило попасть по наследству. И что прикажете делать? Да ничего нового. Пройти квест, спасти мир и вернуться домой к своим прерваным жизненным планам. Так думала молодая и наивная девушка не подозревающая, что планы жизни имеют тенденцию кардиально меняться.
Какие тайны хранит старинный готический особняк? С чем столкнулись его прежние обитатели и что ждет нового владельца? И сможет ли человек, который стремился всего лишь к спокойной жизни наедине с природой, посмотреть в глаза порождению Тьмы и выдержать его взгляд?Эти вопросы занимают читателя с первой страницы романа и держат в напряжении до самого его конца. В книге, которую вы сейчас откроете, много тайн, и разгадать их вы сможете не сразу, но тем увлекательнее чтение. История о путешествии в иные миры, о магии и вере в свои силы, без которой даже самая сильная магия не имеет смысла, всегда завораживает.
Можно ли совершить невозможное? Готфрид считает, что да. Он человек, во всем дошедший до края, рыцарь, намеревающийся победить Богов. Готфрид путешествует по миру вечного затмения в компании соратников. Затмение — мир тьмы, страшных, завораживающих чудес и ужасающих тварей. Волей случая путешественники оказываются втянуты в войну гигантских механических машин, и гибель в этой чужой войне кажется неминуемой. Когда их путешествие прерывается вспышкой ядерного взрыва, Готфрид, глядя на нее, невольно вспоминает, как дошел до такой жизни.
В этом мире земля, истерзанная катаклизмами, порождает магов, чтобы они исцелили ее раны. Но у магов на этот счет другие планы. Обретя силу, они не спешат использовать ее на благо своего края. Ведь для этого им сначала нужно научиться выживать.Две верные подруги-колдуньи беззаботно шагают по жизни, совершенствуя свои магические умения и вмешиваясь в схватки между лордами-феодалами за деньги. Они и не подозревают, что являются частью жестокого плана. Умелая рука самого грозного мага на протяжении долгих лет ведет их к смертельной ловушке.Выстоят ли любовь и дружба против холодного расчета?..
Она не помнит, как попала в этот мир — мир, в котором небеса покоряют драконы, а земля изрезана железными дорогами, в котором телепортам присвоены серийные номера, а таблетки избавляют от магических воздействий. И этот мир не позволил остаться в стороне и спокойно за всем наблюдать, ведь он балансирует над пропастью и нуждается в самом элементарном спасении. Проблема лишь в том, что если женщина, называющая себя Кармой, вспомнит забытое, то может произойти что-то непоправимое. Но она начала вспоминать…