За тихой и темной рекой - [46]
— Понятно, — повторил Белый, продолжая осмотр.
В караульном помещении Олегу Владимировичу припомнилось, как его встретили возле ворот.
— Семён Петрович, что ж это меня к вам пропустили безо всякой проверки документов?
— Дак, э… — Картавкин спокойно повёл плечами. — Дрожки-то у вас из полицейского участка. И кучера Архипа, давно знаем. У нас тоже… всякое случается, приходится вызывать ихнего брата. Хотя караульным взбучку задам. Тут вы, ваше благородие, правы. Караул, это ж…
Семён Петрович не закончив фразу, повёл проверяющего к своему дому показывать финансовые документы. Белый посмотрел на небо. Тучи снова застили свет — свинцовые, тугие. И впрямь — придётся ночевать здесь. Не тащиться же под дождём всю ночь?
На пороге атамановой хаты их поджидала невысокая, худенькая женщина, совсем седая, опрятно одетая, с пронзительно-голубыми глазами, из которых выплескивался гнев.
— Анна Григорьевна, — представил свою супругу Картавкин. — Мой личный атаман в юбке, — как только женщина отошла в сторону, негромко, только для Белого, добавил Семён Петрович. — Сотню добрых хлопцев заменит, жаль, что саблей не владеет…
— Ты что там лопочешь? — громким и довольно сильным голосом поинтересовалась Анна Григорьевна, и Семён Петрович сморщился, словно у него вдруг зуб заломило.
— Да так, ничего. Гостю станицу нашу показываю.
— Вижу. — Анна Григорьевна жестом пригласила Олега Владимировича в дом. — Проходите. Сидайте, будь ласка. А ты, — маленькая ручка женщины цепко ухватилась за локоть атамана, — ну-ка, пойдём в кухню!
Спустя некоторое время Белый услышал возбуждённые голоса:
— Ты это что же? Только я в огород, так за бутылкой! Где взял? Почто глаза прячешь? Опять небось Митька из города привёз? Или Ар-хипка?
— Да ты что, Анюта, какая бутылка?
— А под лавкой что валялось?
— Да мало что там валялось? У нас гость в хате, а ты меня срамишь на всю округу.
— Ой, тебя посрамишь! И где твой стыд, э-эх!..
— Тихо, кому сказал!.. Лучше вот что, собери на стол. Ужинать будем. И погляди, чтоб никто в хату не входил. Слышь, никто! Готовь покуда, а мы побеседуем.
Семён Петрович вошел в комнату, достал из-под образов шкатулку, раскрыл её и в таком виде поставил на стол.
— Это денежные документы, ваше благородие. Тут не только за два года. Поболе будет. Можете хоть сейчас перелистать. Можете опосля. А можете и вовсе не листать.
Олег Владимирович пристально посмотрел в глаза атамана. Взгляд Семёна Петровича выражал всё, что угодно, но никак не подобострастие. «Умён мужик», — сделал вывод Белый и захлопнул ладонью шкатулку.
— Догадались, что я к вам не с ревизией, а, Семён Петрович?
Картавкин, кряхтя, присел напротив:
— Вы не думайте, что если я проживаю в такой дали, то понятия не имею, как должен выглядеть человек «оттуда». Поверьте мне, ваше благородие, как выглядят и как себя ведут всякого рода инспекции, я очень даже хорошо знаю, навидался на своём веку.
— Это я понял, — согласился Белый и тут же добавил: — Кстати, перестаньте называть меня вашим благородием, — он протянул руку. — Олег Владимирович.
Атаман сжал его ладонь, подержал, проверяя на крепость.
— Сильная рука. И к перу не привыкшая.
— Неправда ваша, Семён Петрович. Как раз писать мне приходится слишком много. Как же вы меня раскусили? Не внешний вид, не манеры… Что же?
— Взгляд у вас, Олег Владимирович, не статского, а военного, — Семён Петрович говорил тихо, но внятно. — Дурак из казначейства нипочем бы не увидал узкие оконца в сараях…
— Не для скотины окошки, а для стрельбы, — добавил Белый.
— И как лестница укреплена, тоже приметили.
— При наступлении с реки достаточно выбить крайние колья в верхней ступеньке — и лестница, брёвнышко за брёвнышком, обрушится на головы наступающих. — Белый достал из кармана трубку, но, вспомнив, где он находится, передумал, засунул её обратно в карман. — А центровой колышек этому бы только помешал.
— Вот тогда-то я и подумал, Олег Владимирович: не тот он, за кого себя выдаёт. Не тот. И вторая мыслишка следом: а если так, то кто он?
Владимир Сергеевич, не удостоив вниманием стоящего в углу сенцев невысокого мальчишку-китайца, прошёл в дом, сопровождаемый Селезнёвым. Кнутов встретил начальство в дверях «залы», где только что вёл допрос.
— Что с Бубновым? — Киселёв нервно потер затылок.
— Убили.
— Это мне и без вас доложили. На месте происшествия побывали?
— Так точно! Оттуда сразу сюда.
— И?
— Пока ничего определеного, господин полковник. Первая версия: убийство с целью ограбления.
— А вторая?
— Ревность. Страх.
Киселёв расстегнул китель. На улице стояла предгрозовая духота: вот-вот хлынет дождь, но пока дышать, особенно на улице, совсем нечем.
— Слушаю я вас, господин Кнутов, и думаю: что-то вы не договариваете. И вот вопрос: что?
Анисим Ильич стоял навытяжку, не зная, как реагировать на слова начальства. Мысли, конечно, имелись. Вот только выкладывать их Киселёву пока рановато. Если бы не драка, то он за час-полтора сумел бы прокрутить ситуацию и так и эдак. Прислугу бы постращал. С вдовой провёл деликатный разговор. А так, что? Время ушло на китайцев.
— Ладно, Анисим Ильич, вижу, сомневаетесь, — Киселёв выглянул в окно и облегчённо выдохнул: — Слава богу…
Два случайно познакомившихся человека неожиданно узнают, что их отцы пропали без вести в составе геолого-разведывательной экспедиции 1969 года в Забайкалье. Причина пропажи экспедиции в те годы не была установлена. Дети пропавших геологов решают предпринять попытку найти останки экспедиции спустя сорок лет. Но вскоре после начала поисков новые знакомые и их друзья сталкиваются с некой группой лиц, которые всеми способами, вплоть до убийства, пытаются помешать раскрытию тайны. Одновременно выясняется, что истинной целью экспедиции было выяснение причин появления в двух районах Амурской области брошенных, тщательно обработанных гранитных блоков – остатков неких пирамидальных объектов, схожих с пирамидами Египта, Боливии, Китая…
Петроград, лето 1918 года. Убит председатель Петроградской ЧК.Главные герои романа, питерские чекисты, неожиданно приходят к выводу: убийца действовал не один, и, судя по всему, они имеют дело с заговором. Кто же организатор заговора?Начинается расследование, но тут на пути следователей становится руководство Петрограда…
1944 год. Покушение на Адольфа Гитлера успешно состоялось. Фюрер мертв. Руководство рейха в лице Бормана, Геббельса и Геринга, воспользовавшись отсутствием в Берлине Гиммлера, принимает решение скрыть факт гибели Гитлера и на его место посадить заранее подготовленного двойника. Однако тут же перед верхушкой фашистской Германии встает ряд вопросов. Как строить внешнюю и внутреннюю политику «постгитлеровской» Германии? С кем из них лидеры Запада будут вести переговоры? И наконец, самый главный вопрос: кто будет контролировать «куклу»? Гиммлер не согласен с отведенной ему ролью статиста.
Понятие революция в сознании большинства людей является синонимом кровавого противостояния с братоубийством, разрухой, грабежами. Но в последний период все чаще в мире происходят так называемые мирные, цветные революции под красивыми и звучными названиями. Все подобные революции очень точно спланированы, хотя и считаются стихийными акциями. Организаторы протестных движений серьезно относятся к внешнему оформлению, точно ориентируясь на психологию среднего гражданина — ничего пугающего, никакой крови, никаких ужасов — цветы, шары, ленточки, флажки с символикой протеста.
Первая часть книги – это анализ новейшей англо-американской литературы по проблемам древнерусской государственности середины IX— начала XII в., которая мало известна не только широкому российскому читателю, но и специалистам в этой области, т. к. никогда не издавалась в России. Российским историком А. В. Федосовым рассмотрены наиболее заметные работы англо-американских авторов, вышедшие с начала 70-х годов прошлого века до настоящего времени. Определены направления развития новейшей русистики и ее научные достижения. Вторая часть представляет собой перевод работы «Королевство Русь» профессора Виттенбергского университета (США) Кристиана Раффенспергера – одного из авторитетных современных исследователей Древней Руси.
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Испания. Королевство Леон и Кастилия, середина 12-го века. Знатного юношу Хасинто призвал к себе на службу богатый и влиятельный идальго. Не каждому выпадает такая честь! Впору гордиться и радоваться — но не тогда, когда влюблен в жену сеньора и поэтому заранее его ненавидишь. К тому же, оказывается, быть оруженосцем не очень-то просто и всё получается не так, как думалось изначально. Неприязнь перерастает в восхищение, а былая любовь забывается. Выбор не очевиден и невозможно понять, где заканчивается верность и начинается предательство.
Пожалуй, нет на нашей планете ни одной культуры, в которой не использовались маски. Об этом свидетельствуют древние наскальные рисунки, изображающие охотников в масках животных. У разных народов маска сначала являлась одним из важнейших атрибутов ритуальных священнодействий, в которых играла сакральную роль, затем маски перекочевали в театры… Постепенно из обрядов и театральной жизни маски перешли в реальную, став обязательным атрибутом карнавалов и костюмированных балов. Но помимо масок украшающих и устрашающих, существует огромное количество профессиональных масок, имеющих специфические свойства: хирургическая – защищающая чистоту операционного поля, кислородная – подающая воздух больным и ныряльщикам, спортивные маски, сохраняющие лица от повреждений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда сны становятся реальностью…– Раз я вижу это не одна, значит я, всё же, не сошла с ума. И делала правильно, что придавала столько значения своим снам. Не я одна, как видите, вижу этот чёртов маяк!