За синей птицей - [42]

Через несколько секунд Эбби услышала удивленный возглас Рафаэля:

– Ты?!

Хлопнула дверь, и еще через пару секунд на пороге гостиной выросла внушительная фигура Анджело Феретти.

Немая сцена продолжалась несколько мгновений, первым заговорил Анджело. Не обращая внимания на брата, он посмотрел на Эбби и отрывисто бросил:

– Одевайся.

Его голос был напряжен, как струна, готовая лопнуть. Опомнившись от изумления, Эбби заметила, что и сам Анджело напряжен. Ее сердце сбилось с ритма и забилось неровными толчками, стало трудно дышать, Эбби охватили противоречивые чувства, страх и, что гораздо хуже, безумная радость.

– Одевайся, – повторил Анджело, – мы уходим.

Эбби смотрела на него и не могла насмотреться. Мощная, но гибкая фигура, темные волосы, в которые ей так нравилось запускать руки, карие глаза, чувственные губы, которые сейчас были сурово сжаты. Но его слова…его слова не имели смысла, во всяком случае, Эбби не могла его постичь.

Первым опомнился Рафаэль.

– Какого черты ты здесь делаешь? Если…

Не дав ему закончить, Анджело прорычал:

– Я забираю Эбби с собой. Она моя, я ее хочу и забираю с собой. Забудь о ней, больше она к тебе не вернется.

Он впился в Эбби жадным голодным взглядом. Она почему-то не могла издать ни звука. Анджело шагнул к ней.

– Можешь быть довольна. Я хочу, чтобы ты вернулась. Не могу без тебя. Я пытался, но не могу. У тебя будет все, что пожелаешь, ты будешь купаться в роскоши, все мои деньги в твоем распоряжении.

Он взял ее за руки повыше локтя и потянул вверх. Эбби безвольно, как тряпичная кукла, подчинилась. К ней стал возвращаться дар речи:

– Анджело, я …

Дверь распахнулась, и в гостиную вышел Дэймон, его светлые волосы были влажными, он был без халата, только обернул полотенце вокруг бедер.

– Что здесь происходит? – поинтересовался он.

Анджело резко повернулся и посмотрел на полуобнаженного красавца. Потом перевел взгляд сначала на Эбби, затем на Рафаэля. Его лицо исказила уже знакомая Эбби гримаса – точно такую же она видела, когда Анджело узнал, что она не принимает противозачаточные таблетки. В его глазах что-то вспыхнуло и умерло, взгляд погас. Он пробормотал что-то по-итальянски – по интонации и по тому, как ощетинился Рафаэль, Эбби поняла, что это какое-то ругательство. Анджело снова посмотрел на полуобнаженного мужчину в дверях ванной, потом на брата. Его губы дернулись, он перевел взгляд на Эбби. Если бы взгляды могли бы убивать, она бы уже лежала бездыханная.

– Подумать только, – медленно, с трудом выговаривая каждое слово, произнес Анджело – и я еще заверял тебя, что не люблю сексуальные извращения. Я боялся тебя шокировать, а ты…

Не договорив, он развернулся и вышел, громко хлопнув за собой дверью.

Во второй раз за последние несколько минут все присутствующие замерли в немой сцене. На этот раз первым обрел дар речи Дэймон.

– Эбби, я спятил или этот грубиян правда только что посмел предположить, что мы оба спим с тобой?

Она вскочила, как подброшенная пружиной, и бросилась к двери.

– Не надо, Эбби, не беги за ним, – попытался остановить ее Дэймон, – предоставь его нам.

Поздно. Она уже вылетела в прихожую – как карающий ангел.

– Не смей хлопать дверью!

Анджело застыл перед входной дверью, но не обернулся.

– Ни слова, Абигайль, ни единого слова, – прошипел он не своим голосом. – Я бы задушил тебя голыми руками, но мне противно прикасаться к твоему грязному телу.

Эбби схватила со столика пустой бокал и бросила в Анджело. Ударившись о его спину, фужер упал на пол и разбился. Анджело заметно напрягся, но не оглянулся.

– Обернись и посмотри мне в глаза, высокомерный ублюдок! Только твое извращенное воображение могло такое придумать! – завизжала Эбби.

Она метнула второй фужер, на этот раз он разбился о плечо Анджело. Анджело все-таки повернулся.

– Как ты смеешь! Как у тебя язык поворачивается говорить такое? Как ты мог даже предположить такое, не говоря о том, чтобы бросать эти отвратительные обвинения мне в лицо?! Ты же ничего не знаешь, абсолютно ничего!

Анджело скривил губы.

– Мне и не нужно ничего знать, факты говорят сами за себя. Одна постель, одна женщина, двое мужчин, и все трое – полуодеты. – Его лицо и голос прямо-таки сочились презрением, даже не презрением, а глубоким отвращением. – И я еще думал, что это Рафаэль тебя совратил! Да он по сравнению с тобой сама невинность. Скажи, вы развлекались втроем и до того, как ты раздвинула ноги передо мной, или это началось позже?

Эбби казалось, что его полные яда слова разъедают ее, как кислота.

– Наверное, я со своими традиционными взглядами показался тебе скучным. Если так – извини. Если бы я знал твои вкусы, я бы ради твоего удовольствия велел доставить на остров какого-нибудь красавчика. Правда, тогда бы вы развлекались без моего участия, прости, но это не мой стиль.

Анджело снова повернулся спиной к Эбби. Она швырнула в него последний третий фужер, но промахнулась, и фужер разбился о стену. Не оборачиваясь, Анджело процедил:

– Возвращайся в постель, можешь развлекаться с моим братом и дальше, мне все равно, меня от тебя тошнит.

Эбби не выдержала, гнев придал ей сил, она подбежала к Анджело и закричала: