За Синь-хребтом, в медвежьем царстве, или Приключения Петьки Луковкина в Уссурийской тайге - [37]

Еще больше удивительных вещей обнаружилось внутри машины. В помещении для пассажиров к стенам были прикреплены откидные сиденья, над ними блестели круглые, как пароходные иллюминаторы, окошки. На полу, накрытые брезентом, громоздились железные трубы, а рядом с ними на переборке горели красным какие-то цифры и стрелки. Коля хотел присесть, чтобы рассмотреть их поближе, но Петька дернул его за руку.

— Да брось ты картинки! Гляди вот! Видал?

Он стоял у кабины пилотов и от восхищения не решался перевести дух. Чего-чего только не было здесь! Горячие лучи утреннего солнца, свободно проходя сквозь стеклянный купол, ярко освещали кабину, дробились в никелированной оправе приборов, зайчиками дрожали на полу. Руки так и чесались потрогать разные кнопки и повертеть рычажки. Тут же, в кабине, было два пилотских кресла, и перед каждым на металлической тумбочке торчала похожая на мотоциклетную рукоятка.

— Руль! — догадался Петька. — Включил, повернул и… Попробуем, Коля? А? Ты тут, я — там.

Загоревшись, он шагнул вперед.

— Эй, эй! Мушкетер! Ты куда? Вертолет тебе примус, да?

Петька вздрогнул, втянул голову в плечи и повернулся.

— Да я ж… Да мы ж понарошку… Только подержаться за руль…

— За руль? — рядом с мальчишками вырос тот самый молодой парень, который помогал отцу Ляна таскать ящики. — А где он тут руль, по-твоему?

— Да вот же, — заторопился Петька. — Разве неправда? Разве не этой штукой управляют, когда вертолет летит?

— Управляют-то, конечно, этой, — улыбнулся парень. — Да только рулем она никогда не называлась. Это шаг-газ.

— Как-как? Шаг-газ? А почему?

— Так уж назвали. Если летчик повернет ручку вверх, мотор прибавляет газу, а винт увеличивает шаг и быстрее тянет машину к небу.

Парень поднялся на ступеньку и прошел в кабину. Невысокий, худощавый и темноволосый, он выглядел бы совсем взрослым, если бы не глаза. В серых живых глазах ею светилось что-то озорное, веселое, пожалуй, такое же, как у вожатого Сережи. Подметив это, Петька смекнул, что парень не из строгих, и осмелел уже окончательно.

— Дядь! А дядь! А вы кто? Летчик! Командир экипажа, да?

— А то кто же? — многозначительно кивнул парень. — Только не командир, дружок, а бери выше — второй пилот, штурман и ответственный за загрузку. Один бог в трех лицах! Понял?

Петька даже подпрыгнул от радости.

— Ответственный за загрузку?! Значит, вы можете посадить нас в кабину и покатать? Да? Покатаете, дядя?

Парень отказал.

— Ну хоть три минутки. Хоть только поднимете да опустите, — клянчил Петька.

— Ага! Только строньте вертолет с места, — робко поддакивал Коля.

Уговоры не кончились бы, наверно, до вечера. Но штурман слушать не стал. Все так же посмеиваясь, он разыскал папиросы, закрыл кабину и без церемоний выпроводил дружков из машины.

— Вот так-то, мушкетеры. Хотите кататься — проситесь у дяди Егора. Только мы вам не извозчики, а вертолет не Савраска.

Огорченные мальчишки поплелись к избушке и устроились возле поленницы. А тут, как нарочно, подлил масла в огонь еще и Лян.

Приготовив завтрак и усадив всех за еду, он взял свою чашку и подсел к беглецам.

— Ну? Чего говорил вам Вася?

— Вася? Какой Вася?

— Да штурман же. Знакомый мой.

— А-а, тот? Да что ж, хвастал, что бог в трех лицах, а покатать не взял.

— Не взял? — Лян сочувственно помолчал, хлебнул из чашки и, будто между прочим, обронил: — А я сейчас полечу.

— Ой-ой! Ври больше! — поднял глаза Петька. — Куда это?

— Поселок. Домой. Мать требует.

— А зачем? Соскучилась, что ли?

— Не знаю. Говорит, новый костюм мерить.

Помолчали опять.

— А как же мы? — сказал Коля. — Хотели собирать камни, искать дорогу, теперь…

Лян почесал ногтем нос и задумался. Но ненадолго.

— Ничего, — сказал он. — Камни найдете сами, дорогу покажет отец. Хотите — можете даже ждать меня тут. Приеду назад понедельник.

— Как приедешь? Опять вертолетом?

— Ну да. Дядя Егор и Вася везут геологам наш поселок трубы. Видали? Завтра, послезавтра возить будут тоже. Потом вернутся. Я прилечу ними и буду жить тут самого сентября.

Выход из положения получался, конечно, хоть куда. Пожить в тайге со старым охотником, посмотреть, как он выслеживает зверя, — разве это не интересно? Однако, услышав о геологах и о том, что вертолет вернется дня через два, Петька подумал совсем о другом.

— Ой, Лян! — схватил он мальчишку за руку. — У вас же там геологи! А у нас с Колей камни. Видал, сколько набрали? Что, если в коллекцию попало что-нибудь важное? А?

— Может, попало, — согласился Лян. — Так что ж?

— Как — что? Разве ты не понимаешь? Нам же позарез нужно повидать знающего человека, показать ему камни. Поговори с дядей Егором да Васей, попроси взять нас с собой.

— Ну, как же я? — заколебался маленький удэге. — Разве они послушают?

— Послушают! Послушают! — принялся уверять Петька. — Ты же — хозяин, зовешь нас в гости. А главное объясни: люди, мол, не на прогулку, а по государственному делу — открытие сделали!

Лян, наконец, решился: пошел в избушку, рассказал все отцу. Но и просьба старого охотника тоже не помогла. Пилот везти беглецов в удэгейский поселок наотрез отказался.

— Дядя ж Егор, знаете, какой? — оправдывался Лян. — Посторонних пассажиров, говорит, возить не стану.