За шаг до пропасти - [3]

Старый эл вздохнул:

– Тяжесть Тусклой убьет нас.

– А если устранить или ослабить силу тяжести на поверхности планеты?

– Любой эл знает, что это невозможно. Тяжесть так же извечна, как время или пространство.

– Я думаю иначе.

– Ты и здесь что-то замыслил, Гангарон?

– Есть одна мысль, но она пока ускользает от меня.

Тусклая планета давно уже скрылась вдали, а астероиды еще не показались. Они летели, ориентируясь по звездам. И пили на ходу энергию космоса, которая неистощима.

Старый эл задержал взгляд на далекой звезде, горевшей в немыслимой бездне. Неужели Гангарон прав и это такое же солнце, как Изумрудное светило?

– Звезду распирает лава идей, как мысли, теснятся вихри огня, – вдруг медленно заговорил Гангарон, словно угадав, о чем думает его спутник. – Играет новорожденный алмаз, кипит новорожденная ртуть…

Гангарон и Старый эл прилетели последними. Поэтому им долго пришлось кружиться над астероидами, выискивая для ночлега свободное местечко.

Старому элу повезло – он нашел крохотную свободную площадку на самом малом астероиде, где сила тяжести была наименьшей. Прикрепившись щупальцами к шершавой породе, здесь можно было отдохнуть со всеми удобствами.

Гангарону пришлось отправиться на самый крупный астероид, откуда кто-то призывно махнул ему щупальцем. Эл опустился за скалу и затаился, давая отдых измученному телу. Воду, привезенную с Тусклой планеты в скорлупе какого-то насекомого, он бережно спрятал под своим панцирем.

Сон не шел.

Высоко вверху сияли знакомые узоры созвездий. Почему одни и те же звезды, если наблюдать их с астероида, горят ровным светом, а на Тусклой планете мерцают? Еще одна из загадок мироздания, пока неразрешимых.

Скоро взойдет над астероидом Изумрудное светило. С первым его лучом элы встрепенутся и разлетятся в разные стороны, начиная привычные хлопоты. Они будут искать и ловить метеориты – крохотные комочки вещества, чтобы наращивать астероиды, увеличивать жизненное пространство.

Гангарону подумалось, что с каждым годом элов становится все больше и скоро поверхность всех обжитых астероидов перестанет вмещать их.

Непонятно по какой ассоциации Гангарон припомнил, как накануне, расчищая вместе с другими площадку для новой семьи элов, он наткнулся на камень необычной формы. Другой просто бы отшвырнул его прочь, а Гангарон принялся внимательно разглядывать, вертя в щупальцах. Небольшой грушевидный, камень заканчивался длинным острым выступом, подобным игле.

Гангарон несколько раз попытался поставить камень на острый выступ. Камень, постояв секунду-другую, начинал медленно заваливаться под действием слабой гравитации астероида.

И тут, повинуясь случайному импульсу, какому-то озарению, Гангарон резко крутанул свою находку, поставив ее на иглу, вокруг собственной оси. Камень начал вращаться и – о чудо! – перестал стремиться падать.

Несколько элов, оказавшихся поблизости, побросали работу и, словно завороженные, смотрели на крутящийся волчок. Кто-то тихонько толкнул его щупальцем, пытаясь опрокинуть, но волчок не упал, продолжая устойчиво вращаться.

Смотрел на волчок и Гангарон. Он смекнул, что открыл какое-то новое физическое явление, но не знал пока, какое применение можно найти ему на практике.

…Сон так и не пришел.

Глядя на редеющую мглу, которая исподволь начала наливаться изумрудным светом, Гангарон размышлял. Теперь он припомнил, что, когда импровизированный волчок начал вращаться, с поверхности его во все стороны разлетелись песчинки.

И что?

Мысль одного-единственного эла, это отчетливо осознавал Гангарон, была слишком слабой, недостаточной, чтобы постигать некие общие законы, улавливать закономерности вселенной. Вот если бы заставить всех или хотя бы нескольких элов мыслить сообща, переключиться временно на одну волну. Но как это сделать?

Прошло некоторое время, и наступил наконец день, когда элы приступили к расчистке последнего из неосвоенных ими астероидов. Это было вызвано необходимостью – на остальных астероидах не оставалось ни одного, даже самого крохотного свободного местечка. А число особей продолжало увеличиваться. Ведь на самом прочном астероиде, в надежном месте, бдительно охраняемые, концентрическими кругами непрерывно выкладывались коконы, медленно вызревающие под благодатными лучами Изумрудного светила.

Этого дня Гангарон ждал с нетерпением. Именно для него берег он воду, прихваченную из ручья на Тусклой планете.

Едва утро вступило в свои права, как с обжитых астероидов начал взлетать стаи элов. Все они двигались в одном направлении – к еще не обжитому небесному телу. Попытки расчистить его делались и раньше, но завалы твердых гранитных пород слабо поддавались щупальцам неуклюжих существ, действовавших к тому же разобщенно.

Старый эл хотел лететь с Гангароном вместе. Он перелетал от стаи к стае, но нигде не мог его обнаружить. Тогда он просигналил несколько раз, однако Гангарон не откликнулся.

Старый эл насторожился. Он расспросил встречных, и выяснилось, что Гангарона уже несколько дней никто не видел.

«Быть может, он снова полетел на Тусклую планету? – размышлял Старый эл. – В прошлый раз, опустившись туда за водой, он пробыл там так долго, что едва потом не погиб».