За рычагами танка - [3]
Рагозин лихо козырнул, как это делают старослужащие, четко повернулся кругом и чуть не бегом пустился в казарму.
Старшина посмотрел в спину бойца, подумал: «Механик-водитель из него выйдет…»
Старшина сдержал слово. Недели через три, когда закончился срок положенного карантина и молодые красноармейцы приняли присягу, ротный командир вызвал к себе Рагозина и после непродолжительной беседы объявил, что он зачисляется в учебное подразделение по подготовке механиков-водителей танков БТ-7.
На первом классном занятии, которое проводилось прямо у танка на танкодроме, курсантов знакомил с историей развития танков воентехник 1 ранга Карцев. Высокий, стройный, он, окинув зорким взглядом группу молодых бойцов-танкистов, сказал, поправляя фанерный щиток с плакатом, установленный у борта танка:
— Для начала — немного истории. Первые реальные проекты танков с гусеничным ходом появились в начале двадцатого века. В 1911 году русский инженер Ю. Менделеев подал в военное министерство проект гусеничной бронированной повозки, а в 1912 году англичанин Де-Моль практически осуществил проект боевой машины. Однако ни тот, ни другой проект не получил путевки в жизнь. Та же участь постигла в 1913 году предложения австрийского офицера Бурштыня, немецкого изобретателя Гебеля и многих других.
Только с началом первой мировой войны, наконец, реальное воплощение получил английский проект. Это был «сухопутный корабль» весом в 18 тонн, построенный на базе американского гусеничного трактора «буллок». Танк испытывался в 1915 году, но из-за некачественной гусеницы и ограниченной возможности преодоления окопа, был забракован…
Так день за днем молодые воины постигали нелегкую науку. Они узнали об истории создания бронированных машин, свойствах брони и снаряда, основных принципах вождения танков. Пришло время, и курсантов стали готовить к практическому вождению танка.
После нескольких упражнений на «холодной» машине, чтобы приучить к рычагам управления и педалям, курсантов, под руководством инструктора, допустили до вождения танка МС-1. Машина тихоходная и для приобретения первых навыков оказалась очень удобной. А недели через две начали водить на малых скоростях и БТ-7. Трудно, конечно, при двигателе в 400 сил и при боевом весе танка всего 14 тонн держать малую скорость: мотор, как конь повода, просит газа. Но рядом сидит строгий инструктор, Время от времени он методично повторяет будущему механику-водителю, казалось бы, азбучные истины. Некоторых из курсантов, как Шибушева, это даже раздражало. Рагозин же, набравшись терпения, все воспринимал как должное. «Повторение — мать учения», — с улыбкой говорил он тем, кто выражал недовольство настойчивостью инструктора.
Практическое вождение давалось Рагозину легко. Причиной ли тому были его постоянное стремление сочетать теорию с практикой или врожденные способности, только к концу учебы он уже свободно владел танком, не только на танкодромных занятиях, но и на марше в колонне.
На выпуске курсантов капитан поставил Рагозина в пример другим и сразу же назначил механиком-водителем танка командира роты. Это и польстило, и несколько огорчило Рагозина. Польстило потому, что на командирские машины назначают лучшего водителя из подразделения. Он на марше строго соблюдает заданную скорость, сдерживая или подтягивая колонну. При развертывании ставит свой танк так, чтобы можно было бы видеть действия всего подразделения. Ему почет товарищей, с ним иногда советуется сам командир. А огорчало потому, что, будучи механиком командирской машины, нельзя допустить каких-либо нерегламентированных упражнений, например на трамплине, не получив на то специального задания. А Рагозину хотелось прыгнуть не только с трамплина, но и через ручей с обрыва, чтобы показать, на что способна эта боевая машина, ставшая любимицей всех танкистов.
Строевые и тактические занятия, постоянный уход за материальной частью мало оставляли времени для углубления технических знаний. Однако Рагозин и его товарищи все же выкраивали его для самостоятельных занятий. На третьем году службы, в звании сержанта, Рагозин и несколько его друзей получили звание инструктора вождения танков.
Нагрузка увеличилась: кроме обучения курсантов, Ивану часто приходилось возглавлять колонны на марше при сколачивании подразделений, демонстрировать технические возможности боевой машины новичкам-танкистам.
Родина зовет
Кончилась действительная служба. Как ни уговаривали Рагозина остаться на сверхсрочную, не захотел: Москва звала к себе, словно магнитом притягивал прославившийся далеко за пределами Родины метрополитен, в строительстве которого была и его, Рагозина, доля нелегкого труда.
Весной 1941 года Иван Рагозин с группой товарищей, таких же, как и он, опытных метростроевцев, выехал в Киев для подготовки кадров.
За ежедневными хлопотами время пролетело незаметно, срок командировки кончился. Настала пора возвращения в Москву. Собрались ребята, посовещались. Столько прожили в Киеве, а города по-настоящему и не увидели: времени не хватило. Решили дня два погулять, посмотреть столицу Украины.
В день, когда гитлеровские полчища напали на наши священные рубежи, мне, тогда еще военному инженеру второго ранга, исполнилось 39 лет.После окончания в 1935 году инженерного факультета Академии бронетанковых и механизированных войск меня направили в Центральный аппарат Наркомата обороны. Мне же хотелось в войска. Но лишь через два года удалось осуществить свое желание. Так что перед войной я уже четыре года командовал окружной автобронетанковой ремонтной базой в Закавказском военном округе. Вскоре я попал на фронт, получив назначение помощником начальника автобронетанкового управления фронта.
В декабре 1971 года не стало Александра Трифоновича Твардовского. Вскоре после смерти друга Виктор Платонович Некрасов написал о нем воспоминания.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.