За рубежом и на Москве - [51]
— А вот мне поклонишься, Пётр Иванович! А вот мне поклонишься!..
— Ну, уж это ты врёшь, Семён! — рассердился Потёмкин. — Коли королю да Папежу Римскому я не поклонился, так тебе и подавно не буду…
— А я, как на Москву вернёмся, в Посольском приказе наговорю на тебя, что ты за рубежом имени царёва не держал страшно и грозно. За это либо ты в опалу попадёшь, либо тебе на Лобном месте голову отрубят. И поскачет твоя голова по ступенькам, как капустный кочан. Хочешь этого?
— Отстань! — с досадой отмахнулся от него Потёмкин. — Не можешь ты это сказать: я государево имя честно и грозно держу.
— А я крест целовать на том буду, что ты на государево имя поруху сделал, — продолжал издеваться Румянцев. — Вот ты и отвертись. А хочешь, я тебя съем, Пётр Иванович? — вдруг переменил он разговор и, сбежав с престола, впился в горло Потёмкину.
Пётр Иванович со страха вскрикнул и проснулся, весь потный.
— И приснится же такое, прости, Господи! — с досадой прошептал он и, перекрестившись, повернулся на другой бок.
X
Четвёртого сентября, в восемь часов утра, к помещению посольства приехали верхами маршал Беллефон с кавалеристами в парадных мундирах. За ними подъехали шесть золочёных карет для членов посольства.
В посольстве все чуть свет были уже на ногах. Посланники оделись в свои лучшие кафтаны из золотой парчи, поверх которых надели шубы из дорогих мехов и высокие горлатные шапки из тёмно-бурых лисиц с плюмажами, прикреплёнными драгоценными камнями. Затем Потёмкин осмотрел всех остальных членов посольства и заставил каждого прорепетировать свою роль согласно установленному с Берлизом порядку церемонии. Посланники, подьячие, переводчики и слуги, нёсшие подарки для короля, сели в золочёные кареты; остальные следовали верхом.
Кортеж, по словам историка этого посольства Луи Батиффоля, был живописен, благодаря богатым азиатским костюмам, но любопытных опять собралось мало. Однако Потёмкин воздержался на этот раз от раздражения и не сделал никаких замечаний.
Когда посольство приехало в Сен-Жермен, то посланники увидали, что по дороге к замку расставлена шпалерами, в три ряда, французская гвардия. Копьеносцы в стальных кирасах и шлемах имели в правых руках бердыши, а левые были положены на эфес шпаг. Выставив правые ноги вперёд, они, загорелые и усатые, имели очень внушительный вид. Далее стояли мушкетёры с пищалями, горизонтально закинутыми на левое плечо. В своих синих с красным мундирах они казались воинственными. При появлении посольства забили барабаны и заиграли флейты.
Кортеж остановился во дворе, где находились кухни. Когда посланники вышли из экипажей, их повели в апартаменты первого камергера короля и губернатора Сен-Жермена графа де Люда, который встретил их, окружённый пажами. Здесь русские стали приводить в порядок свои туалеты.
Сильно билось сердце Потёмкина, когда составлялась процессия, над чем хлопотали Румянцев с Яглиным и подьячим.
«Что-то даст Бог?» — думалось ему, когда он надевал на голову свою великолепную высокую шапку с плюмажем.
Наконец, когда порядок был установлен, процессия двинулась вперёд, во внутренние комнаты дворца, где их должен был принять Людовик XIV. Впереди шёл один из дворян свиты посланников, неся в руках дамасскую саблю, украшенную драгоценными камнями и предназначенную в подарок королю. За ним — младший подьячий, за которыми следовали пятнадцать слуг, нёсших подарки: сабли, украшенные бирюзой и яшмой, шкуры соболей и бобров, меха черно-бурой лисицы и горностая, подкладки на шубы из редких мехов, муфты, перчатки из соболя и так далее. Потом шёл Прокофьич, торжественно нёсший на пурпурной тафте письмо царя к королю. Оба посланника, Яглин с Урбановским и Гозеном и ещё несколько дворян замыкали шествие.
От апартаментов графа де Люда до собственных покоев короля стояли шпалерами шестьсот гвардейцев в своих живописных парадных мундирах и отдавали шествию честь своим оружием. На ступенях подъезда была расположена личная стража короля, состоявшая из ста швейцарцев. При шествии посольства трубили трубы.
У подъезда шествие встретили двое церемониймейстеров, которые пошли впереди посольства. У самого входа навстречу вышел капитан дежурного гвардейского отряда, маркиз Жевр, который приветствовал посольство и пошёл во главе процессии.
«И увидали мы многое тут, что и во сне не видывали, — записал после в своих записках Румянцев. — И зал, зело украшенный, и царедворцев, вельми изодетых, и самого короля».
На троне с голубым балдахином, с гербами Бурбонов — белыми лилиями — и с золотыми кистями сидел в шляпе Людовик XIV. Направо от него, в кресле пониже, сидел дофин — наследник престола, а слева стоял с обнажённой головой герцог Орлеанский. Вокруг трона стояли придворные.
Потёмкин остановился у подножия трона, снял свою шапку и отдал низкий поклон, касаясь рукой земли. Король в свою очередь встал, снял шляпу и сказал:
— Приветствую посольство любезнейшего нашего брата, его величества царя и великого князя Алексея Михайловича.
Затем он надел шляпу и снова сел.
Урбановский перевёл слова короля. Потёмкин был чрезвычайно доволен, услыхав, как король титулует московского царя. Порухи царскому имени здесь не было. После этого он произнёс:
Книга знакомит с увлекательными произведениями из сокровищницы русской фантастической прозы XIX столетия.Таинственное, чудесное, романтическое начало присуще включенным в сборник повестям и рассказам А.Погорельского, О.Сомова, В.Одоевского, Н.Вагнера, А.Куприна и др. Высокий художественный уровень, занимательный сюжет, образный язык авторов привлекут внимание не только любителей фантастики, но и тех, кто интересуется историей отечественной литературы в самом широком плане.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уже XX веков имя Иуды Искариота олицетворяет ложь и предательство. Однако в религиозных кругах христиан-гностиков всё настойчивее звучит мнение, основанное на якобы найденных свитках: "Евангелие от Иуды", повествующее о том, что Иисус Христос сам послал лучшего и любимого ученика за солдатами, чтобы через страдание и смерть обрести бессмертие. Иуда, беспрекословно выполняя волю учителя, на века обрекал свое имя на людское проклятие.Так кто же он – Иуда Искариот: великий грешник или святой мученик?
Знаете ли вы, что великая Коко Шанель после войны вынуждена была 10 лет жить за границей, фактически в изгнании? Знает ли вы, что на родине ее обвиняли в «измене», «антисемитизме» и «сотрудничестве с немецкими оккупантами»? Говорят, она работала на гитлеровскую разведку как агент «Westminster» личный номер F-7124. Говорят, по заданию фюрера вела секретные переговоры с Черчиллем о сепаратном мире. Говорят, не просто дружила с Шелленбергом, а содержала после войны его семью до самой смерти лучшего разведчика III Рейха...Что во всех этих слухах правда, а что – клевета завистников и конкурентов? Неужели легендарная Коко Шанель и впрямь побывала «в постели с врагом», опустившись до «прислуживания нацистам»? Какие еще тайны скрывает ее судьба? И о чем она молчала до конца своих дней?Расследуя скандальные обвинения в адрес Великой Мадемуазель, эта книга проливает свет на самые темные, загадочные и запретные страницы ее биографии.
Повесть о четырнадцатилетнем Василии Зуеве, который в середине XVIII века возглавил самостоятельный отряд, прошел по Оби через тундру к Ледовитому океану, изучил жизнь обитающих там народностей, описал эти места, исправил отдельные неточности географической карты.
В романе князя Сергея Владимировича Голицына отражена Петровская эпоха, когда был осуществлён ряд важнейших и крутых преобразований в России. Первая часть произведения посвящена судьбе князя, боярина, фаворита правительницы Софьи, крупного государственного деятеля, «великого Голицына», как называли его современники в России и за рубежом. Пётр I, придя к власти, сослал В. В. Голицына в Архангельский край, где он и умер. Во второй части романа рассказывается о детских, юношеских годах и молодости князя Михаила Алексеевича Голицына, внука В.
Интересен и трагичен для многих героев Евгения Карновича роман «Придворное кружево», изящное название которого скрывает борьбу за власть сильных людей петровского времени в недолгое правление Екатерины I и сменившего ее на троне Петра II.
Исторические романы Льва Жданова (1864 — 1951) — популярные до революции и ещё недавно неизвестные нам — снова завоевали читателя своим остросюжетным, сложным психологическим повествованием о жизни России от Ивана IV до Николая II. Русские государи предстают в них живыми людьми, страдающими, любящими, испытывающими боль разочарования. События романов «Под властью фаворита» и «В сетях интриги» отстоят по времени на полвека: в одном изображён узел хитросплетений вокруг «двух Анн», в другом — более утончённые игры двора юного цесаревича Александра Павловича, — но едины по сути — не монарх правит подданными, а лукавое и алчное окружение правит и монархом, и его любовью, и — страной.
В книгу вошли три романа об эпохе царствования Ивана IV и его сына Фёдора Иоанновича — последних из Рюриковичей, о начавшейся борьбе за право наследования российского престола. Первому периоду правления Ивана Грозного, завершившемуся взятием Казани, посвящён роман «Третий Рим», В романе «Наследие Грозного» раскрывается судьба его сына царевича Дмитрия Угличскою, сбережённого, по версии автора, от рук наёмных убийц Бориса Годунова. Историю смены династий на российском троне, воцарение Романовых, предшествующие смуту и польскую интервенцию воссоздаёт ромам «Во дни Смуты».