За растениями по горам Средней Азии - [13]

А если посеять семена луговых трав? Пахать каменистую землю под посев трудно и дорого. А если не пахать, а просто подсеять по целине, предварительно залив ее излишками воды? Ботаник Юсуфбеков знал, что каждое растение имеет свой водный режим. Пустынные растения — полыни, прутняк, терескен — это ксерофиты, привыкшие к скудному увлажнению. Значит, если резко увеличить увлажнение, ксерофиты не выдержат конкуренции с подсеянными мезофитными (влаголюбивыми) луговыми травами. И снова опыты с разными травами, при разных режимах увлажнения: и при поливе в течение всего лета, и при поливе только до середины лета (ведь нс везде же излишки поливной воды одинаковы).

Следовало продумать и технику сброса воды. Ведь при больших уклонах вода может размыть склон и тогда вместо пользы — один вред. Постепенно был выработан простой и эффективный способ: вода через водосливы подавалась на склон тонким слоем, как говорят, напуском. Один поливальщик за день таким способом мог оросить до 15–20 гектаров склона.

Помню, как в те времена Юсуфбеков буквально дневал и ночевал на участках. Даже палатку поставил у самого их края, хотя тут же, в сотне метров, была его комната в доме Ботанического сада.

Результат оказался блестящим: к концу первого же сезона такого подсева был получен урожай луговых трав, да какой!150 центнеров высококачественного сена с гектара, тогда как с одного гектара пустынной целины снимали не более 4 центнеров грубого сена! А главное — пахать не нужно, камни со склона убирать тоже не нужно. Надо было только подсеять многолетние травы по залитому склону один раз в 10 лет и следить за режимом полива. Земель, пригодных для такого активного залужения, на Западном Памире много. К тому же через несколько лет после образования лугового травостоя самые грубые почвы превращались в плодородные. И когда метод был научно обоснован, экспериментально доказан и доведен до конкретных хозяйственных рекомендаций, было принято решение освоить подобным методом на Памире 13 тысяч гектаров склонов, то есть превратить 13 тысяч гектаров горной пустыни в сенокосы. Сухость климата на этом этапе исследования была преодолена.

Сенокосы на камнях

Казалось бы, просто: сухо — так полей, плохой травостои — подсей хороший, бедная почва — удобри ее. По до этой простоты лгало додуматься (хотя и это немало). Надо было проверить и испытать все: и ассортимент трав, и нормы высева, и режим поливов, их технику на крутом склоне (не забывая об опасности эрозии). Следовало учесть и резервы поливной воды в разных районах, и чисто инженерные проблемы строительства водоотводных арыков на рыхлых грунтах склонов, и биологию луговых и пустынных растений, их долголетие, характер корневых систем. Учитывалась и физика горных почв, их водопроницаемость, подверженность размыву. Нужно было испытать разные травосмеси, чтобы выбрать оптимальные для разной высоты и для разных районов. Необходимо было учесть решительно все последствия такого активного вмешательства в природный процесс. А для всего этого нужны были годы.

Годы шли. Работа продолжалась и расширялась. Методы улучшения сенокосов и пастбищ разрабатывались для разных почв — песчаных, мелкоземистых, щебнистых, даже для каменистых осыпей. На камнях, раньше голых, серых и бесплодных, зазеленели люцерновые сенокосы. То, что оказалось хорошо для Западного Памира, не подошло для еще более сухого и холодного Восточно-Памирского нагорья. Пришлось искать особый выход из положения, так как здесь не оказалось в избытке воды. Ее было мало, поскольку на огромной высоте ледники тают медленнее. Не хватало воды и потому, что речная сеть здесь реже, а значит, и вести воду от рек при обширных пространствах нагорья нужно намного дальше, чем на западе. В конце концов выяснилось, что в почвах нагорья очень долго сохраняют всхожесть семена пустынных растений — терескена, розовоцветковой полыни, галечного ковыля. И если раз в несколько лет полить пастбища водой, то эти семена дают дружные всходы. Сенокоса при этом не получается, но зато урожайность пастбища повышается вчетверо. И способ дешевый, и воды на один полив в несколько лет хватит. И удобрения здесь следовало вносить другие, так как и химизм почвы, и режим осадков, растворяющих минеральные удобрения, тоже были другими. А потом надо было искать пути улучшения кочкарных лугов Памира, лугово-степных пастбищ Алайской долины. И найденные раньше приемы улучшения тоже не годились: там были свои природные особенности. И экономические. От них ботаник тоже не имел права отмахиваться.

А потом все надо было проверять в производственных условиях. Одно дело — на делянке, совсем другое — на больших площадях колхоза. Для начала надо было убедить колхоз, что от новшества будет не хуже, а лучше, и это тоже было непросто. А потом уж результаты агитировали сами за себя, потому что в производственных условиях они оказались не хуже, чем на делянках.

Параллельно решались и теоретические вопросы. Весь этот труд можно было выполнить, сплотив вокруг проблемы коллектив молодых энтузиастов-исследователей. И такой коллектив был создан.