За Пророчицу и веру - [90]

– Что вам здесь надо? – вскричал визгливо.

– Ты кто?

– Это главный конюший Тихон, – сообщил из-за спины Клавдий. – Он настоящий профессионал своего дела, а не занимает почетную должность. Правда, бывает излишне резок. – Он словно извинялся за старика.

Тот глянул на него и явно проглотил некое замечание.

– Я Мира, дочь Влада, сына Фенека и правитель Александрии.

– И что? – задиристо вскричал Тихон. – Это дает право хватать моих лошадей?

– Командир! – подбежал верный десятник, успевший заглянуть внутрь. – Здесь не меньше пятисот, как раз всем хватит!

– Верните немедленно назад в стойло! – закричал довольным легионерам, выводившим лошадей из конюшни, Тихон.

– Твоих, благородный? – показательно изумилась Мира, поднимая руку, чтоб остановить начавшийся без команды грабеж.

– Я развожу породистых коней, – сказал он тоном ниже, – если вы хоть что-то понимаете в них, должны знать, насколько это важно. Мои питомцы пробегают две мили за четыре минуты!

– Армия нуждается в резвых скакунах, – заявила Мира. – Поэтому у нас есть два варианта. Либо ты продолжаешь кричать, махать руками, и тогда тебя отпихивают в сторону, если будешь надоедлив, вешают на ближайшем дереве. – Взгляд Тихона стал не столько испуганным, сколько обиженным несправедливостью. – А мы забираем весь табун. Либо ты внятно и четко сообщаешь, сколько и какие племенные матки, какие жеребцы-производители нужны для дальнейшей работы по выведению новой породы. Если врать не станешь, можем договориться.

О, некоторые уроки отца она неплохо усвоила. Сначала ставь совершенно неприемлемые условия, затем сделай одолжение, и люди будут довольны, считая, что выбили нечто героическими усилиями. А резать курицу, несущую золотые яйца, в данном случае породу с прекрасными данными, нет смысла. Наверняка ведь фараон не на обычных конях ездил, а отбирали по всей ойкумене. Не стоит губить многолетний труд.

– Тридцать четыре матки, пять жеребцов, больше сорока голов, – быстро сказал Тихон, абсолютно не задумываясь, – молодняка с хорошими перспективами.

Даже если соврал, преувеличив, можно пережить.

– Данэль!

– Да, командир!

– Пусть отберет нужных ему – проследи, чтобы с нашими скандала не случилось, если кто глаз положил. Остальных – забрать.

– Исполняю! Пойдем, – сказал уже Тихону. – Не будем задерживаться, а то уведут, потом ищи-свищи.

– Варвары, – достаточно громко сказал главный конюший, но резво двинулся на спасение своих драгоценных лошадей, не пытаясь больше возражать.

Не успели пойти следом, как прибежал один из оставленных на воротах и доложил о подходе пехотной тысячи, потом примчался Анастас и сообщил о выполненном поручении. Костас со своими людьми сразу после разгрузки прибудет. Вообще в ближайший час почти все подразделения третьего легиона, включая артиллерию, прибыли по месту назначения. Ветераны четко исполнили порученное и были вознаграждены из числа личных лошадей фараона. После чего погнала с новым заданием. Всех появлявшихся требовалось распределить, устроить по возможности, чтоб не гадили на прекрасных лужайках. Ответить на кучу вопросов и уточнений, частенько не зная правильного решения и действуя наобум или по совету Клавдия. Когда у ворот взревела труба, сообщая о прибытии начальства, она вздохнула с облегчением.

Расстояния в дворцовом комплексе немалые, а с дорогами еще не ознакомилась, поэтому перехватила отца практически у дворца.

– Докладывай, – сказал он сухо.

Она выложила о шести тысячах клерухов из гвардии, брошенных в казармах и крайне недовольных этим. Первым делом артиллеристы поставили пушки на берегу, готовясь к правильной осаде. Фактически проскочить парочке лодок не так сложно. А вот если б погрузились на суда такой компанией, непременно б угодили под обстрел. Гай предпочел забрать с собой большую часть казны. Или меньшую, поскольку, по слухам, у него серьезные проблемы со сбором налогов. Во всяком случае, на монетном дворе обнаружили всего пару десятков талантов золота и под триста серебра в монетах. Отчего слуги не растащили, тайна велика. Видать, не все имели доступ, а кто имел, тоже смылся.

Почему город так легко сдался, а фараон вместо попытки мобилизовать население ударился в бегство, Мира и так догадывалась, но после нескольких разговоров с оставшимися чиновниками разного уровня уже не сомневалась. Последнее десятилетие было заполнено междоусобицами нескольких кланов, поскольку предыдущий фараон умудрился не оставить ни одного потомка мужского пола, а по женской линии трон не наследовался по старинным законам. Причем все они были родственники и имели те или иные права на трон, но легитимностью никто из противоборствующих сторон не обладал. Два мятежа, внезапная смерть предыдущего хозяина Мицраима не то от яда, не то от внезапной болезни спокойствия не добавили. Многие номы[49] не желали платить налоги в столицу, отговариваясь необходимостью чинить каналы и голодом последних лет. Чтоб как-то пополнить казну, Гай поднял платежи для неверующих в Сераписа, верховного бога, больше похожего на Зевса, но с местными атрибутами. Фактически он был эллинский, и тяжесть основного удара пришлась по признающим Единого и частично по поклоняющимся прежним туземным богам. Естественно, куча недовольных образовалась. Защищать прежнюю власть желающих не осталось.