За пределами любви - [74]

– Ну что ж, пусть будет неопределенность образа, – согласился Анатоль. – Не всегда же все прописывать сразу.

Мы помолчали.

– Ладно, спасибо за машину. Я, пожалуй, поеду, – сказал после паузы мой соратник по литературной борьбе.

– Я надеюсь, вы все же вернетесь? Я не за машину переживаю, а за наше общее дело. Оно, как и любое дело, должно быть завершено.

– Вернусь, вернусь, – пообещал он и поднялся. – Завтра вернусь, самое позднее послезавтра. Надеюсь, они тут не останутся меня поджидать.

– Что же вы все-таки натворили, почему за вами охотятся? Не думаете же вы, что я поверила вашему объяснению?

– Скоро вы все узнаете из первых рук, – пообещал Анатоль. – И со мной, надеюсь, поделитесь.

Он уходил от меня в сторону ворот, где уже блестел мой шикарный кабриолет, а я думала, что он не менее неоднозначен, чем Влэд, мой таинственный мсье Тосс.

Дальше по расписанию у меня намечались сначала теннис, потом, после ланча, бассейн с последующим массажем. Но бассейн с массажем на сегодня, по-видимому, придется отменить, так как обещанное развлечение – явление преследующих Анатоля субъектов – назначено на полуденные часы, а пропустить такое удовольствие я просто не имела права.

Я вернулась в номер, переоделась для тенниса – коротенькие юбочки мы, конечно, оставим для молоденьких девушек и дамочек среднего возраста, меня красят только спортивные белые брюки да майка, не очень открывающая декольте. Что ж поделать, если каждый возраст имеет свою эстетику? И если они не совпадают, возраст с эстетикой (я-то насмотрелась на обнаженных сверх меры старушек да старичков в обтягивающих шортах), то это вызывает по меньшей мере жалость, а порой и брезгливость.

Ах, теннис! После того как я перестала привязываться к мужчинам, ты – моя единственная страсть. Конечно, нет ничего общего между мной «прошлой» и мной «настоящей». Раньше я вполне прилично играла. Сейчас же мне доступна только парная возня, но и на том спасибо, в мои года многие без посторонней помощи и передвигаться не могут. Но мастерство, как известно, не пропьешь, вот и мне не удалось. Ведь главное в теннисе – предвидение, умение читать соперника, а в предвидении я всегда была на высоте. Так что в здешних теннисных кругах меня ценит даже молодежь. Это я о тех, кому едва за шестьдесят. И правда, моя подрезка с бэкхенда весьма стабильна.

Пропущу описание теннисного матча, как и последующих двух часов. Главное, что к четырем я заняла наблюдательный пост на веранде, ожидая прибытия гостей. Впрочем, они все не появлялись, и я развлекала себя тем, что представляла, как должны выглядеть преследователи упорхнувшего пегаса Анатоля.

Мое воображение рисовало их типичными персонажами детективных сюжетов – коротко стриженными качками со следами преступного прошлого на грубых лицах. Видимо, сказались издержки американского воспитания и пристрастие к голливудским стандартам.

Но я полностью ошиблась. И вообще, приезжие меня разочаровали.

Во-первых, они прикатили не на большом блестящем автомобиле с затемненными окнами, как должны путешествовать мафиози. Нет, вместо него к воротам подъехал и, помявшись от неуверенности, вполз внутрь поскребанный и обшарпанный «Фольксваген» – на таких в либеральных европейских столицах колесят не менее либеральные интеллигенты.

Дальше – больше. Из «Фольксвагена», неуклюже складываясь пополам, вылез долговязый господин лет сорока, в очках, с короткой ухоженной бородкой клинышком, в твидовом пиджаке с кожаными заплатками на локтях, в помятых холщовых брюках. Он близоруко щурился и поправлял длинным толстым пальцем дужку очков на переносице. Такие неповоротливые экземпляры попадаются только среди немцев или голландцев, да и то в больших городах типа Берлина или Амстердама. Работают они либо в школе учителями, либо в крайнем случае адвокатами, защищая таких же, как они, либеральных интеллигентов от притязаний разведенных жен на их ограниченную, но регулярную зарплату.

В общем, вид первого из преследователей резко сдул искусственно раздутую интригу детективного сюжета.

Длинный немец-голландец обошел автомобиль и открыл дверцу с пассажирской стороны – из нее тут же высунулся ортопедический костыль, именно такой, какой рано или поздно ожидает меня. Конечно, я ожидала, что следом появится инвалид или, что еще хуже, матрона вроде меня. Но я опять ошиблась – уже который раз за один день.

Из машины вслед за клюкой, подпрыгивая на одной ноге и осторожно ступая на другую, довольно ловко для хромого выпрыгнул складный и ладный паренек. Настолько ладный, что я подумала: предела совершеству нет и моему Карлосу есть еще над чем поработать.

Обтягивающая белая майка без рукавов только подчеркивала гармонию тела, мышцы так и выпирали многочисленными квадратиками на животе, а бицепсы, трицепсы и прочие мускулы поражали эластичностью и не создавали образ качка-культуриста. Нет, казалось, что это белокурый Аполлон спустился с заоблачного Олимпа, и слова «изящество» и «грация» тут же завертелись в моей голове.

Правда, как оно всегда бывает, разочарование не заставило себя ждать. Ну конечно, проницательно сообразила я, перед нами типичная парочка типичного сексуального меньшинства, особенно если учесть обтягивающую безрукавочку молодого красавчика и сутулую нескладность долговязого герра адвоката.