За Отчизну (Часть 2) - [8]

2. ПЕРВЫЕ ПОБЕДЫ

Милан долго смотрел на Якубка, оглядывая его с головы до ног, и вдруг неожиданно для Якубка разразился неудержимым смехом. Якубек был задет за живое: - Уж вовсе не разумею, с чего бы это тебе так стало весело? Что ты, друг мой, увидел такое смешное? - Не сердись, Якубек. Но уж очень смешно видеть тебя в воинском убранстве. Действительно, Якубек, маленький и круглый, как бочонок, был забавен в железном нагруднике, непомерно большом шлеме - саладе, в котором исчезала вся голова хлебопека; широкий меч упрямо путался между ногами, а алебарда казалась очень длинной и тяжелой. Добродушная ирония Милана задела самолюбие Якубка, но, поразмыслив, он все же должен был согласиться, что совсем не был рожден воином. Придя к такому заключению, Якубек с некоторой завистью заметил, как ловко и красиво сидит на плечистой, высокой фигуре Милана кольчуга, шлем и как ловко он приладил меч и тяжелый топор. Приятели уселись на толстом бревне, положенном поперек улицы. - Не думал я, Якубек, что ты тоже возьмешь в руки меч... - Что ж тут удивительного! Теперь каждый честный ремесленник должен стать воином за наше общее дело. - И давно ты, Якубек, превратился в воина? - Примерно с месяц. С того самого дня, как... случилась эта неприятность с Боженой. Милан недоумевающе поднял брови: - С Боженой? У тебя неприятность? Обидела она, что ли, тебя? Якубек поставил алебарду между коленями, оперся о нес обеими руками и грустно опустил голову в огромном шлеме: - Не послушал я тебя, Милан, и сунулся к Войтеху с Теклой насчет Божены. Думал, раз она не выходит ни за Ратибора, ни за Шимона, а Штепан, может, и сан священника примет - так он уж и вовсе не жених, значит Божена свободна. Со мной она всегда была приветлива. Вот и отправился к Дубам. Сначала думал так, тихонько, поговорить, а уж потом и сватов засылать. Вышло очень даже нехорошо. Поблагодарила, извинилась и... - ни с чем я домой пришел. Глянул на свое одинокое жилище - опостылело оно мне. А тут слышу: все новоместские ремесленники собираются в отряды. Ну, и я то же пошел: за правду божью повоюю и скорбь свою развею.

Милан уже не улыбался и принялся утешать своего бывшего хозяина и друга: - Якубек, но почему ты не послушал меня? Говорил же я тебе: не думай о Божене. Тебя она уважает, как хорошего, честного человека почитает и большую признательность чувствует за твое доброе сердце. Мне думалось всегда, что ей этот проныра Шимон нравился. Жалко, не знает Божена, что у него за душа... Якубек сдвинул на затылок опустившийся на глаза шлем и с сердцем стукнул древком алебарды о землю: - Она-то не знает, зато я кое-что знаю и кое в чем подозреваю Шимона. Милан в раздумье стал чертить ножнами меча -по земле и неопределенно протянул: - Шимон - хитрый и ловкий парень. Все его подозревают в разных темных делах, но поймать за руку до сих пор никто не мог - не оставляет за собой следов. К примеру, как он умудрился стать торговцем воском да свечами, никто не знает. Но что ни говори, а дела у Шимона пошли в гору, у Войтеха же- под гору, да так, что за долги пришлось и дом, и скотину, и лошадь Ратибора продать. - А Ратибор где? - Ратибор с того дня, как выбросили коншелей из окна новоместской радницы, стал во главе сотни новоместских парней. Мы вместе с ними после смерти короля громили картезианский монастырь, что около ворот. То-то нагнали тогда страху на монахов! Да не одни монахи поубежали - сколько попов, немецких богачей да всяких знатных панов удрало из Праги! С той поры Новое и Старое Место, как выгнали оттуда немцев-патрициев, отошло от католической церкви, а Малая Страна и Градчаны, где засели наместница королева Софья и пан Ченек Вартемберкский, остались оплотом сил антихристовых - Сигизмунда и римского папы. Вышеград же новоместские ребята с паном Яном Жижкой во главе отняли у пана Ченка. Якубек неодобрительно нахмурился: - Не возьму я в толк, Милан: на что это ты связался с пражской голытьбой, зачем громить монастыри, обижать почтенных граждан? Не пойму! Вот скоро приедет новый король, Сигизмунд - он наведет порядок и попри-жмет вас. Пользуетесь, что у нас нет короля, вот и буяните. - А ты знаешь, что сказал отец Ян Желивский? Якубек с досадой отмахнулся: - Что путного мог сказать этот одержимый! Пришла очередь обидеться Милану: - Вовсе он не одержимый, а мудрый проповедник и святой жизни муж. Сказал же он нам, что, по святому писанию, после смерти короля Вацлава не будет больше королей в Чехии, да и все иные королевства разрушатся. Настанет тогда мир во всем мире, не будет ни знатных, ни незнатных, ни. бедняков, ни богачей, ни сильных, ни слабых - все будут жить своим трудом и все будет общее. - И много есть дураков, что слушают его? - Не дураков, Якубек, а истинно верующих в справедливость. И немало, потому что проповедует пришествие царства божьего на земле не один Ян Желивский и не только в Праге. Ты знаешь, сколько народа из деревень и городов продает свое имущество и собирается на горах Табор, Ореб, Элеонской! Вот и сегодня к нам сюда должно прийти на помощь немало народа из деревень. Как придут-сейчас же бросимся вышибать пана Ченка из Малой Страны, Якубек с возмущением возвысил голос: