За океан. Путевые записки - [166]

«Пункт вдохновения» приходится на повороте каньона. Вверх — к водопаду — виден ярко-желтый каньон, как и из предыдущих точек, вниз — стены каньона уже не так круты и поросли густым кедровым лесом, отчего ущелье кажется еще более диким и мрачным. Когда сидишь на этом изолированном утесе, скаты каньона кажутся какою-то панорамою, потому что не видишь промежуточных предметов. Окс сравнил вид отсюда с видом из корзинки воздушного шара, хотя сам никогда не летал; сравнение, пожалуй, удачное. Но хорошо, что погода была тихая — при ветре тут не удержишься. Однако прекращаю; здесь надо быть самому, слова тут недостаточны, да читатель не станет им и верить.

Возвращение на гребень каньона было не легче карабкания на «пункт вдохновения». Конечно, указанные три точки заманчивы своими названиями, и истые туристы должны на них побывать, но и со всех прочих пунктов гребня каньона виды очаровательны. Надо думать, что в ближайшем будущем американцы ухитрятся построить тут висячий мост через ущелье (ширина около версты) или, по крайней мере, устроят элеватор, при помощи которого можно будет скоро и безопасно спускаться вниз. Я полагаю, что виды снизу вверх тоже должны быть величественны; теперь они недоступны. Впрочем, в гостинице рассказывали, что недавно нашелся любитель, пожелавший во что бы то ни стало спуститься на дно каньона, к самой воде. Это стоило ему многих хлопот и денег; его спустили и затем подняли на канате, длиною около 300 саженей.

В прогулках по гребню каньона и в прилежащем лесу прошла вся вторая половина дня. Хотя расстояния и не велики, но путь весьма затруднителен. Во многих местах лежат огромные деревья, поваленные бурями, и приходится карабкаться через них с большими усилиями и риском выколоть глаза. Говорят, что в этом лесу водится множество диких зверей, главным образом лосей и медведей, но мы видели только зайцев и орлов; последние свили свои гнезда на самых неприступных столбах каньона. Вид громадных птиц, стремглав бросающихся вниз к самой воде, очень красив, и невольно позавидуешь этим пернатым наблюдателям, которые без труда могут осматривать всё, не стесняясь неприступностью утесов.

В сумерках мы вернулись в гостиницу; обед прошел в весьма оживленной беседе, все обменивались впечатлениями. Тут же оказалась партия из нескольких молодых мужчин и дам, только что вернувшаяся из путешествия на ту сторону реки Иеллостон. Переправа находится гораздо ниже, верстах в 30-ти отсюда, где устроена даже маленькая гостиница, называемая Лагерем Иенсэй (Yancey’s Camp). Туда, однако, еще нет колесной дороги, и надо ехать верхом. На другой стороне реки есть тоже не мало замечательных мест, из которых с особенным восторгом отзываются об Окаменелом лесе и об Аметистовых горах. Окаменелый лес представляет небольшое пространство в несколько акров, занятое лесом, деревья которого окаменели в естественном виде и прямо на открытом воздухе. Под влиянием проникших к корням горячих минеральных источников деревья сперва погибли, т. е. лишились листвы, а затем та же горячая вода, проникая в поры дерева и выступая в коре, выделила кристаллы горного хрусталя, аметистов и пр. Многие деревья со своими окаменевшими сучьями напоминают разные фигуры: стоящего и стреляющего из лука индейца, разных животных, птиц и т. п. Как я упомянул выше, слухи об этом окаменелом лесе проникли в печать раньше, чем сведения о гейзерах и прочих естественных чудесах Иеллостонского парка. Однако, для поездки на ту сторону реки требовалось бы не менее трех дней, и я принужден был отказаться от этого удовольствия.

Из гостиницы каньона мы поехали прямо в бассейн Норриса, т. е. на запад. Дорога идет по нагорному плато и через перевал Иеллостонского хребта (Yellowstone Ridge). Кругом кедровые и сосновые леса. Только изредка попадались поляны, на которых пасется казенный скот. Присмотр за скотом поручен так называемым коубоям (cow boys). По большей части это молодые люди, дети степей. Все они верхами на малорослых, но сильных лошадях и одеты в фантастическую одежду; на ногах кожаные шаровары с бесчисленным множеством ременных завязок. Внешний вид коубоев весьма энергичный и воинственный. Они носят длинные волосы, живописно раскинутые по плечам. У седла каждого из них привязано лассо, употребляемое для ловли быков и коров. Недалеко от Норриса мы проехали одно довольно живописное место — Каскад Вирджинии (Virginia Cascade); река неважная, но тут она расширяется, и каскады обнимают довольно большое пространство среди глухого девственного леса.

В лагерной гостинице бассейна Норриса наша партия встретилась с другою, только что выехавшею из Мамонтовых ключей для кругового объезда «Парка». Тут я имел удовольствие говорить по-русски с г. Леш из С.-Петербурга. Мы никогда не знали друг друга, но он справлялся, нет ли русского, по книгам гостиницы, и во время ленча мы случайно оказались за одним столом. Он осуждал американские порядки, но, сколько мне удалось понять, неудовольствие происходило от того, что г. Леш, плохо владеющий английским языком, был вынужден обращаться к услугам американских немцев, а эти господа немилосердно обирают вверившихся им путешественников, убеждая, что тут везде страшная дороговизна, и настоящие американцы брали бы еще больше. На самом деле это не так, и без помощи немцев путешествовать в Америке удобнее и дешевле, но, конечно, надо знать язык.