За океан. Путевые записки - [136]

Идя не по дороге, а просто по лесу, я чуть не заблудился и попал на место уже после прохода намеченного вперед поезда, и потому волей-неволей мне пришлось ожидать около 1¹/₂ часа следующего. Я уже упомянул раньше, что в лесу была только платформа, а невдалеке виднелся какой-то домик. Томимый жаждою, я пошел к домику, желая попросить хоть стакан воды. Двери были заперты, и только после продолжительного стучания показался молодой человек, весьма плохо говоривший по-английски. Оказалось, что это француз, недавно переселившийся сюда из южной Франции. Когда я заговорил с ним по-французски, он пришел в восторг и вместо воды принес мне огромную кружку красного вина, уверяя, что это первое вино из его собственного, недавно разведенного вблизи виноградинка. Из разговора я убедился, что этот француз — весьма предприимчивый человек. Переезжая с места на место, скопив малую толику денег и узнав, что тут только-что основан университет, он купил подле платформы участок земли и рассчитывает в ближайшем будущем устроить маленькую гостиницу для приезжих и содержать экипажи и лошадей для перевозки студентов до университета и обратно. Мы проболтали самым дружеским образом всё время до прихода поезда и несколько раз наполняли наши кружки из принесенного потом из подвала целого бочонка с вином. Но всего замечательнее, что при расставании он ни за что не хотел брать (и не взял) с меня денег, уверяя, что я доставил ему огромное удовольствие вспомнить и услышать родной язык, которого не слыхал он уже целых три года. Он провел меня потом на платформу и, когда поезд тронулся, долго еще стоял и махал мне шляпою.

XXXV. В Каскадных горах

Прожив в Сан-Хосе́ полных четыре дня и совершив описанные выше поездки в окрестности, я решился наконец двинуться в обратный путь на родину; но, понятно, я выбрал уже иное направление и, не предрешая вперед, как именно ехать, взял билет только до станции Шошон, ближайшей к знаменитым водопадам на Змеиной реке. Туда надлежало сделать кружный объезд через Портлэнд.

До города Сакраменто я ехал известною уже мне дорогою чрез Сан-Франциско, но отсюда я свернул прямо на север и покатил вверх по чудной долине реки Сакраменто, среди роскошной, но дикой растительности. Налево виднелся кряж Береговых Кордильер, а направо — величественная цепь Каскадных гор, весьма обильных источниками и водопадами. Они питают не только реку Сакраменто, но и вообще всю Калифорнскую долину, которая, будучи совершенно лишена дождей в течение всего лета, без этого роскошного орошения множеством ручьев и речек обратилась бы в пустыню.

Каскадные горы состоят из ряда потухших вулканов, поднимающихся далеко выше снеговой линии, и уже издали, чуть не от Сакраменто, я мог из окна вагона любоваться снеговою шапкою величайшего тут колосса — горою Шаста (Shasta), имеющею 14 511 футов высоты над уровнем океана. О постепенном подъеме пути можно судить по следующим числам, показывающим абсолютную высоту полотна железной дороги на разных станциях: Сакраменто 30 футов, Ред-Блуф 308, Реддинг 557, Дельта 1138, Кастль Краг 1943, Верхний Содовый Источник 2360, Матта 3156 и на самом перевале у станции Сиссон 3555 футов, т. е. уже более версты. Необходимо заметить, что упомянутый перевал не есть перевал через главную цепь Каскадных гор, а перевал через наибольший боковой отрог, соединяющий Каскадный хребет с Береговыми Кордильерами. Для путешественников очень удобен американский обычай выдавать пассажирам бесплатно, при покупке билета, так называемую «time table», таблицу, в которой поименованы все станции предстоящего пути, показано время прихода и отхода поездов, а также расстояние и высота станций над уровнем океана. Такая небольшая таблица несравненно удобнее общих путеводителей в виде толстой книги, которую приходится держать не в кармане, под рукой, а в чемодане.

На станции Верхний Содовый Источник (Upper Soda Springs) все пассажиры повыскакали из вагонов и бросились в красивую беседку у самой платформы. В середине беседки устроен выложенный камнем водоем, в котором бьет ключом великолепный источник чистой, холодной и шипучей, настоящей содовой воды. Тут же имелись большие оловянные ложки, которыми каждый мог черпать и пить воду. Многие прихватили еще из вагонов бутылки и запаслись целебною водою на дорогу. Нечего и говорить, что пользование водою здесь бесплатно, и поезд стоял до тех пор, пока все желающие не покончили питье или не наполнили своих бутылок.

На следующей станции, Шаста, мы были как раз в виду этой величественной вершины, покрытой вечным снегом и, как говорят, самой красивой в Северной Америке. Я рассматривал вершину в бинокль и заметил каменный монумент и высокий деревянный шест, поставленный там Давидсоном, как прицел для наблюдений с других пунктов. На станционной платформе оказался какой-то старик с подворною трубой на треноге. Он предлагал всем желающим за пять центов любоваться горою и видневшимися на скатах обширными ледниками.

Всю дорогу местность была очень живописною, но на перевале, где пошли довольно крутые подъемы и зигзаги полотна, окружающие виды стали еще красивее и величественнее. Вскоре мы пронеслись через длинный и мрачный туннель, за которым началось обширное нагорное плато, поросшее прекрасным, густым кедровым лесом; здесь стало заметно прохладнее. Подъем еще продолжался до станции Сиссон. Из-за леса часто проглядывали величественные снеговые шапки Каскадных гор. Затем уже под вечер мы начали непрерывно спускаться, и поезд понесся с такою быстротой, что за обедом в «dining car» я опасался, как бы посуда не полетела на пол вагона; но, странное дело, несмотря на крутые и беспрерывные повороты пути, при которых сами пассажиры покачивались в стороны и трудно было даже ходить по вагонам, посуда на столах стояла неподвижно, а негры, подававшие пищу, ходили так же спокойно, как в обеденной зале гостиницы.