За оградой есть Огранда - [3]

— Думали, не возвернусь? Блуд творить промеж собой хотели? Доброе имя Чагара позорить? Не выйдет! И ты хороша! В шкафу хахаля прятать!

— Клянусь, я никого не прятала, Чагарушка! — с отчаянием воскликнула девица.

— Молчи, шлюха! — мужчина рявкнул так, что у Антошки заложило уши. — Этот молодец в шкаф что, прямо с улицы попал?

— Собственно, не с улицы, а из своей квартиры, — как можно вежливее уточнил Антон, до которого понемногу стала доходить вся пикантность положения. — Я сейчас вам все объясню. Видите ли, тут произошло небольшое недоразумение...

— Недоразумение, говоришь?! Нет, ты вывел меня из терпения! — чуть ли не в рифму воскликнул мужчина и поволок Иванова к одной из двух находившихся в комнате дверей.

— Руки прочь! — взвизгнул Антон, задетый за живое бесцеремонными манерами хозяина. — Я сам пойду!

— Руки? Руки уберу, — против опасений сразу согласился Чагар, распахнул дверь и действительно отпустил Антона.

За дверью было темно. Иванов поневоле чуть нагнулся, пытаясь различить хоть что-нибудь во мраке, и в этот самый миг Чагар пихнул гостя чуть пониже спины ногой, обутой в сапожище сорок последнего размера. От толчка Антошку бросило вперед, и он без помощи зрения узнал, что скрывалось за дверью.

Там была необычайно крутая лестница, все ступеньки которой Иванов обязательно бы пересчитал, если бы догадался вести им счет. Он кувырком прокатился по ней, — освещая путь вылетающими из глаз искрами, а потом ступеньки неожиданно кончились, Антошка открыл головой оказавшуюся в конце пути дверь, вылетел на улицу и без сознания растянулся на припорошенной пылью земле...

2

Иногда может болеть даже кость.

Иванов очнулся от сильной головной боли, той самой, которая перед этим погрузила его в беспамятство. Какое-то время он никак не мог сообразить, где находится и что с ним. Может, слегка перебрал в компании, ослабел и не дошел до дома? Но тогда помимо головной боли должны быть и другие похмельные симптомы. Классический сушняк, например.

Антошка прислушался к себе. Никакого сушняка не было. Зато болела не только голова, но и все тело. Просто голова пострадала сильнее.

Превозмогая боль, Иванов приподнялся и огляделся. Он находился на пыльной проплешине посреди бурно разросшихся трав. За спиной мрачно возвышался сложенный из потемневших крепких бревен дом с пристроенным к стенам здоровенным забором. Несколько узких, смахивающих на бойницы окон на втором этаже да массивная закрытая дверь с трехступенчатым крылечком на первом — вот и все, что выделялось на глуховатой стене людского жилища.

Антошка хотел было по привычке почесать затылок, но наткнулся на здоровенную шишку и застонал.

Теперь он вспомнил все. Мечта, в которую он так страстно и долго верил, наконец-то сбылась. И пусть она для начала изрядно поколотила Антона, зато теперь он находился за невидимой оградой скучного родного мира и мог взяться за настоящее мужское дело. Благо рядом в пыли валялся надежный крепкий меч, а чуть дальше виднелась сумка с пожитками.

С чего же начать? Может, наказать гориллоподобного хозяина, нагло и бесцеремонно спустившего с лестницы незваного гостя? Антошка невольно вспомнил широченные плечи и длинные мускулистые руки, подумал и решил оставить Чагара в покое. Как не простить человека, обнаружившего в шкафу собственной спальни постороннего мужчину? Тут поневоле не поверишь, что это пришелец из другого мира. Да и считать еще раз ступени...

Ладно, главное — это осуществление мечты, а всякие побочные явления в виде синяков и шишек можно просто не принимать во внимание.

Кряхтя и постанывая, Антошка утвердился на ногах, кое-как отряхнул перепачканную одежду, подобрал свои вещи и осмотрелся. Он ожидал увидеть поблизости какой-нибудь городок, но никаких строений, кроме негостеприимного дома, нигде не наблюдалось. В поле зрения были поля, чуть в отдалении — леса, а в сторонке поблескивало на солнце довольно большое озеро.

Иванов подумал больной головой, закинул на одно плечо меч, на другое — сумку и решительно заковылял куда глаза глядят.

Глаза же, как им и положено, глядели туда, куда он шел.

Путешествие за ограду мира началось.

Первый этап путешествия продолжался недолго. Избитое тело настойчиво просило отдыха. Набредя в лесу на родник, Антошка сбросил с плеч свой немудреный скарб и сам устало опустился рядом. Летняя духота, особенно ощущаемая здесь, под сенью дремучих деревьев, пробудила жажду. Путешественник, шумно хлюпая, напился прямо из родника, а затем всмотрелся в свое отражение. В воде отразилось хорошо знакомое лицо, украшенное на лбу совершенно незнакомой ссадиной.

«Это когда я катился по лестнице, — после раздумий догадался Антон и осторожно ощупал свежую рану. — И почему я не догадался сразу надеть шлем?»

Лучше поздно, чем никогда. Иванов достал из сумки самодельный шишак, попробовал водрузить его на голову, но не позволила шишка на затылке. Пришлось отложить похвальное намерение до лучших времен, а пока хотя бы подкрепить слабеющие силы.

Отработанным ударом меча Антошка перерубил консервную банку и принялся тщательно уничтожать ее содержимое. Несколько глотков коньяка из тех, которые люди почему-то называют лошадиными, дополнили скудную трапезу путешественника. После еды привычно захотелось немного полежать, однако, судя по солнцу, уже тихонько приближался вечер. Ночевать же в одиночку в незнакомом лесу незнакомого мира почему-то совершенно не хотелось.