За нами Москва - [27]
Напротив почты - здание городского Совета. Немецкая авиабомба угодила во двор этого дома. Взрывной волной в помещении коммутатора выбило все стекла, комната наполнилась запахом гари. Молодая телефонистка вскрикнула, закрыла руками лицо. Ей сделалось дурно, работать она больше не могла. Зато старшая телефонистка - Козлова оставалась на своем посту до последних минут. Она обеспечила бесперебойную связь как раз в те часы, когда мы создавали вокруг города импровизированную оборону.
Убедившись, что для создания обороны сделано все возможное, я решил проехать по шоссе из Каширы в Ступино. Хотелось самому встретить приближающихся к городу кавалеристов, поторопить их, посмотреть, в каком они состоянии. Было около трех часов дня, когда неподалеку от Ступино я увидел первые эскадроны. Навстречу двигался один из лучших наших полков - 131-й Таманский кавалерийский, не раз отличавшийся в трудных боях. Командир его подполковник В. Г. Синицкий старался держаться бодро, докладывал громко, но я видел, что он смертельно устал. Глаза воспалены, лицо серое. Не лучше выглядели и другие командиры. Бойцы проходили мимо меня, с трудом передвигая натруженные ноги. За неполные двое суток они совершили марш более чем в сто километров, не останавливались на ночлег, делая только короткие привалы. И весь этот путь преодолели пешком, ведя лошадей в поводу.
Стояли уже довольно сильные морозы, но снег еще не покрыл поля. Почва промерзла, окаменела. А у нас многие лошади были подкованы по-летнему, только на передние ноги. Значительная часть коней из маршевого пополнения вообще не имела подков. Твердая земля наминала мягкую часть (подушку) некованых ног. Лошади были измучены, шли медленнее, чем люди.
Эскадрон за эскадроном проходил мимо меня. Люди подтягивались, выравнивали тройки. А я смотрел на них и гордился ими. Им было очень трудно, неимоверно трудно, но они - настоящие солдаты - выполнили боевой приказ. Они шли без сна и отдыха, зная, что впереди их ждет бой, а может быть, смерть.
Прямо с марша 131-й кавалерийский полк занял оборону на окраине Каширы. Вслед за ним начали подходить и другие части 5-й Ставропольской имени Блинова кавалерийской дивизии. В нашу оборону вливались все новые и новые силы.
В тот день, 26 ноября, фашисты до 15 часов имели полную возможность с ходу захватить Каширу и переправы через Оку. Те импровизированные заслоны, которые мы выставили для защиты города, не смогли бы сдержать напор ударной группы Гудериана, насчитывавшей более ста танков. Но немцы остановились в селе Пятница, не дойдя до города восьми километров. Вероятно, противник считал, что под Каширой встретит упорное сопротивление, и подтягивал новые силы, намереваясь сразу нанести мощный удар.
Как бы там ни было, но один день гитлеровцы потеряли, а мы выиграли. К городу подошли испытанные в боях полки кавалерийского корпуса. И хотя по-прежнему противник имел над нами значительный перевес, я почувствовал себя более уверенно. Теперь нам уже было чем воевать.
На южной окраине города, поблизости от передовой, мне оборудовали наблюдательный пункт в помещении штаба местной ПВО, в глубоком надежном подвале, куда была подведена телефонная связь.
Встретив полки, я некоторое время провел на НП. Сюда мне принесли несколько телеграмм, и в том числе срочную телеграмму начальника штаба Западного фронта генерал-лейтенанта В. Д. Соколовского. В ней сообщалось, что Военный совет фронта возложил на меня персональную ответственность за оборону Каширы. Мне предписывалось действовать смело и решительно, разбить противника и отбросить его на юг.
Я и сам прекрасно понимал, что пассивной обороной город нам не удержать. Хорошо было бы упредить противника, нанести ему удар. Но для этого у меня пока не было достаточных сил. Полковник Грецов разрабатывал план обороны Каширы, а добрая половина войск корпуса была еще где-то в пути.
Покинув наблюдательный пункт, я поехал к Грецову в штаб корпуса, который разместился в деревушке Суково на правом берегу Оки. В Кашире из-за непрерывной бомбежки штабу работать было трудно, но и Суково оказалось далеко не самым удобным местом. Путь к деревушке проходил мимо аэродрома 445-го истребительного авиационного полка, которым командовал майор В. П. Круглов. Наши летчики причиняли фашистам много неприятностей, но и немцы почти непрерывно бомбили аэродром. Налеты не прекращались даже с наступлением темноты.
Бомбы падали на дорогу, ведущую в Суково. Мне пришлось остановиться на краю леса, выждать, когда прекратится бомбежка и можно будет проскочить опасный участок.
Только приехал в Суково и принялся вместе с Грецовым разрабатывать план контрудара, как из Каширы сообщили, что меня вызывает к прямому проводу Ставка. Для разговора нужно прибыть в Каширский городской комитет партии. Мы со Щелаковским переглянулись.
- Чувствуете, Павел Алексеевич, какое внимание нам? - сказал комиссар. - Из штаба фронта то и дело запрашивают, Грецов отбиваться не успевает. А теперь и Ставка требует...
- Не удивительно. От Каширы до Москвы немногим больше ста километров.
- Ясное дело, - согласился Щелаковский. - Возьмут немцы Каширу, переправы захватят, - значит, выйдут на финишную прямую к столице.
Летом 1941 года в составе Вермахта и войск СС в Советский Союз вторглись так называемые национальные легионы фюрера — десятки тысяч голландских, датских, норвежских, шведских, бельгийских и французских freiwiligen (добровольцев), одурманенных нацистской пропагандой, решивших принять участие в «крестовом походе против коммунизма».Среди них был и автор этой книги, голландец Хендрик Фертен, добровольно вступивший в войска СС и воевавший на Восточном фронте — сначала в 5-й танковой дивизии СС «Викинг», затем в голландском полку СС «Бесслейн» — с 1941 года и до последних дней войны (гарнизон крепости Бреслау, в обороне которой участвовал Фертен, сложил оружие лишь 6 мая 1941 года)
В книге рассказывается о жизни знаменитого немецкого археолога Генриха Шлимана, о раскопках Трои и других очагов микенской культуры.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Очерк об известном адвокате и политическом деятеле дореволюционной России. 10 мая 1869, Москва — 15 июня 1957, Баден, Швейцария — российский адвокат, политический деятель. Член Государственной думы II,III и IV созывов, эмигрант. .
Труд журналиста-международника А.Алябьева - не только история Второй мировой войны, но и экскурс в историю развития военной авиации за этот период. Автор привлекает огромный документальный материал: официальные сообщения правительств, информационных агентств, радио и прессы, предоставляя возможность сравнить точку зрения воюющих сторон на одни и те же события. Приводит выдержки из приказов, инструкций, дневников и воспоминаний офицеров командного состава и пилотов, выполнивших боевые задания.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.