За кулисами - [16]
«Ваши с Toмacом представления о накладных расходах с каждым днем делаются все утопичнее! Это выглядит так, будто путешествует сам Папа! Скажи–ка, может, на этот раз вы велите нести себя в паланкине?»
Я был сбит с толку. Что этот тип имел ввиду? «Не, Бургард, вздор! Что там может дорого стоить?»
«Да хотя бы ваши шоферы. В смете расходов записано, что в день им причитается 750 евро с носа».
«Сколько, 750 евро?»
«Именно, 750 евро! Семь, пять, ноль! Ты понимаешь?»
«Нет–нет», — возразил я Цальману, — «Здесь какая–то ошибка! Наверняка Тоби, наш водитель, сделал описку!»
При первой возможностия призвал Тоби к ответу: «Слушай, ты что, совсем свихнулся? Как ты смеешь рассчитывать 750 тугриков за вождение? Любой другой сделает это за сотню».
«Но я насчитал только семьдесят пять!» — настойчиво и обиженно говорил Тоби.
Я ничего не понимал. И теперь я хотел все выяснить досконально. Путем логических умозаключений можно понять, с кем я решил переговорить в следующий раз: с нашим менеджером, ответственным за все расходы и за общую планирование концертов во время турне. По той причине, что он вечно ошивался вместе с Toмacом, и оба были закадычными приятелями, я заловил комплект «два в одном»:
«Скажите–ка, эти расходы на Тоби в здешнем турне, это, наверное, какая–то ошибка?!» — поинтересовался я у обоих.
«Нет, все по плану, Дитер!» — заверил Toмac. При этом его голос звучал точь–в–точь как у того ярмарочного типа, который впаривает прохожим огурцерезку из Тайваня, — «Это дорого стоит, снять машину! Ведь ты ездишь на страшно дорогом С-классе».
«Что за вздор!» — я по–настоящему разозлился, — «Я не дурак! Не лги мне! С-класс мы получаем от спонсоров».
«Нет!» — упорствовал Toмac, — «Мы их нанимаем!»
Менеджер с готовностью кивал головой: «Да–да, нам приходится их нанимать».
Я снова к Тоби, нашему водителю: «Скажи–ка, с каких это пор мы должны оплачивать С-класс?»
А Тоби на это: «Нет, что значит оплачивать? Мы же получаем его безвозмездно!»
В тот миг подтвердилось мое самое дурное подозрение: это стакнулись два маленьких хомячка, любители наполнять карманы за щечками и прятать все, что только можно.
И вот теперь–то я всерьез занялся расследованием.
Под каждым камнем, который я приподнимал, я находил новые зимние запасы, сделанные хомячиной парочкой Toмac — Менеджер. Они урвали несколько тысяч марок за апартаменты, которые отель даром предоставлял в наше распоряжение. Или они заплатили телохранителям, которые никаких тел не хранили. Когда я все это подсчитал, то пришел к выводу, что по крайней мере на 7999 из восьми тысяч изразцовых плиткок в бассейне Toмacа на вилле на Ибице должно быть выбито:
«Неофициальный спонсор: Дитер Болен»
(Впрочем, Toмac не может плавать в бассейне, разве что только с надувным спасательным кругом. Дело в том, что он вообще не умеет плавать).
Но это была лишь вершина айсберга.
Мне сразу стало ясно, какие обширные возможности для творческих финансовых операций были у Томми и менеджера. К примеру, этот последний заключил от имени Модерн Токинг все договоры на наши концерты в России. Если я, скажем, хотел увидеть какое–нибудь письменное в подтверждение нашего концерта в Узбекистане, то слышал егостандартный ответ:
«Ах, Дитер, ты же видишь: 'Шноваковская, тра–ля–ля, как тут эта хрень читается? Нстровье'! Все написано кириллицей. Здесь сам черт ногу сломит. Ты же не хочешь, чтобы я сел и все перевел. Поверь, все отлично! Все просто отлично!»
Этим я и удовлетворился. Казалось, все действительно было отлично. И после каждого концерта на моем счету незамедлительно оказывался, якобы, весь мой гонорар.
И вот теперь мое терпение лопнуло, и я потребовал их к ответу: «Скажите–ка, Вы, парочка! Как долго вы собирались делать из меня дурака? Таких нахалов как вы двое, я в жизни не видел!» Они торчали передо мной, как два хомячка. Менеджер привычно скалился своей мерзкой торгашеской ухмылкой, а у Toмacа был особенно глупый вид.
Я повернулся к первому: «Ты можешь уходить! Ты уволен! Безо всяких предупреждений! Впредь проворачивай свой делишки в другом месте!»
«Но, Дитер!» — жалобно донеслось в ответ, — «Я бы никогда не стал тебя обманывать! Как ты можешь так думать? Ну, правда! Ну, честно! Ну, нет! Ну, я просто не понимаю! Чтобы ты думал обо мне нечто подобное».
«Да, правда!» — подключился Toмac, — «Ничего такого не было! Все было совсем иначе! А именно, так–то и так–то. И вообще, давай поговорим. Ведь мы же друзья».
И вдруг я растерял всю свою уверенность в том, что мне делать. Конечно, было очевидно, что они оба обманули меня. Но у меня на руках не было железных доказательств. И если бы я сейчас вышвырнул Toмacа, это означало бы, что Модерн Токинг разбит в смятку. Но я был еще не готов к тому, чтобы во второй раз объявить о фиаско своего детища.
Итак, я подавил в себе желание убить их обоих и попытался подойти к делу с профессиональной точки зрения. Окей, Дитер, сказал я себе. На ошибках учатся! Впредь ты заставишьих показывать тебе все договора. И ты будешь следить за всем, даже за покупкой туалетной бумаги. Должен признать, впоследствии я этого так и не сделал. У меня не было ни времени ни желания заниматься перепроверками из–за всякой ерунды.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».