За краем Вечности - [31]

— Так значит, знаешь, как достать дневник? — певучий голос Джека вывел из прострации. Утихнувшие было звуки мира снова хлынули в сознание и вернули в реальность. Я хлопнула глазами и стремительно развернулась к Джеку. Коварная улыбка расползалась по лицу и вновь подняла самооценку. Неподдельный интерес и ожидание ответа окрасили пиратское лицо авантюрной улыбкой. Знать, что эта заинтересованность вызвана моими словами было сродни счастью. Джек наконец-то смотрел на меня, как на человека, помощь которого может очень подсобить, а не как бессмысленный предмет мебели.

— Знаю.

Едва ступив на борт «Жемчужины», мы с Джеком рванули в капитанскую каюту, сославшись на очень важное дело. Гиббсу, который встретил нас, как только мы перелезли через борт, было обещано рассказать обо всём позже. Тимми, который было обеспокоился моим непривычно чумазым видом, был отправлен ожидать рассказа вместе со старпомом.

В каюте на «Чёрной Жемчужине» было прохладнее, чем снаружи. Солнце светило с другой стороны и не раскалило деревянный стол, за котором мы сидели, обсуждая подробности. Джек плеснул ром в кружку и заботливо протянул. Но даже несмотря на россказни о том, что помогает сосредоточиться, я ответила решительным отказом. Джек слушал меня внимательно, в раздумьях поскребывая подбородок. Мне же важнее всего было изложить мысли как можно убедительнее и серьёзнее аргументировать. Назвать несколько причин, почему мы должны поступить именно так, и внешним спокойствием убедить Джека в хорошем исходе предложенного предприятия.

— … Так что завтра в одиннадцать вечера корабль Кристиана Стивенса прибудет в Нассау. И это — отличная возможность застать его почти наедине, — произнесла я. Взгляд Джека просветлел. Он стукнул кружкой по столу и наклонился чуть ближе:

— Ты предлагаешь…

— Да, — я пристукнула по столешнице и наслаждённо развалилась на стуле. — Ему нужно будет добраться от города до дома. Значит, он с прислугой будет идти, или, что вероятнее, ехать в карете по дороге, что проложена через лес. Это отличный шанс застать его врасплох. Только представь, уставший губернатор, слуги уставшие, потеря бдительности… а кругом лес и тёмная ночь, — я жадно оскалилась. Непривычно. По-пиратски. Но и без дальнейших объяснений капитан Воробей уловил мысль и наверняка в мгновение ока придумал решение всем недочётам. Довольство и некая гордость отпечатались на загорелом лице. Джек откинулся на спинку кресла и закинул ногу на ногу.

— Значит, предлагаешь устроить засаду в ночи, напасть, воспользовавшись эффектом неожиданности…

— И прибегнуть к «ненавязчивым» угрозам смерти, — завершила я. — А после узнать от него, куда запрятал дневник. Если он действительно в доме — заставим выдать на блюдечке с голубой каёмочкой.

Джек прищурился, глядя куда-то сквозь меня, словно пытаясь представить себе всё описанное, распробовать, провести мысленный рейд. На первый взгляд план прост и понятен, но есть довольно важные моменты — например, стратегия нападения. Если субъект будет ехать в карете, надо остановить ее. Проще всего — перегородить путь. К примеру, упавшей прямо на дорогу пальмой… А дальше в ход будут пущены сабли, пистолеты и «прочие прелести ближнего боя». А если пойдут пешком — в первую очередь обезвредить охрану.

— В этом что-то есть, — наконец изрёк Джек. Нельзя в двух словах описать всю ту радость что чуть не сбила меня волной. Облегчение и спокойствие нахлынули следом за восторгом: если бы Джек не согласился и решил, что мой план — это глупость, пришлось бы забиться в угол своей каюты и не показываться наружу, дабы не попадаться на глаза и в который раз не чувствовать себя по-идиотски. Как в детстве, когда предлагаешь что-то родителям, а они в ответ смеются или даже ругаются; а твоё искреннее желание помочь превращается в глубокую обиду и стыд. Сейчас всё было как раз наоборот. План, который казался безумным, был принят на ура, и Джек всерьёз обдумывал возможные варианты его исполнения. Заткнув детскую радость более реальным «не всё так просто», я сдержанно улыбнулась.

— Должно сработать.

Так было положено начало разведкам и тайным вылазкам команды в город. Группе из нескольких пиратов было велено отправиться в порт и разузнавать подробности о прибытии Стивенса и обстановке в городе. Прибегнуть к расспросам местных зевак, торговцев и всех, кто мог быть сведущ в нужном аспекте хоть немного. Вопреки ожиданиям, первая группа разведки сообщила, что гвардия не поставлена на ноги и не рыщет в поисках человека, пытавшегося обворовать кабинет губернатора. Впрочем, ничего украдено так и не было, значит дому Стивенса стоило лишь усилить охрану, а искать незваного гостя нет смысла. Другая группа матросов отправилась выискивать подходящее место для засады у лесной дороги. Тёмный уголок леса, обилие кустарников и деревьев, примерно посередине расстояния от города до особняка, было признано лучшим местом для кратковременной базы.

Пока Джек и матросы занимались такими масштабными вещами, меня заботило куда меньшее, но столь же важное для меня дело. Ближе к пяти вечера на палубе заметно опустело. Большая часть команды, включая Джека отправились на вылазку, и лишь семеро пиратов остались дежурить на судне. Заметив на корме призадумавшегося Тима нельзя было не обрадоваться. Прислонившись к бизань-мачте тот курил трубку, глядя на что-то поверх гакаборта. Редкие порывы ветра взъерошивали слегка вьющиеся каштановые волосы, как волны моря. Моё появление рядом ничуть не удивило молодого пирата, но заметно обрадовало. Едва я прислонилась к мачте рядом с ним и кратко поприветствовала, на худощавом лице юноши появилась широкая, открытая, добродушная улыбка — совсем не такая, как у Джека, но тоже притягательная. Тим затянулся трубкой и выпустил изо рта несколько облачков дыма, которые сразу рассеялись в воздухе.