За краем Вечности - [110]

Я запнулась о взгляд Джека. Тот растерянно, но при том раздражённо закатил глаза, изображая, насколько ему надоел весь этот цирк. Ужас ещё не захватил каждую клеточку моего тела. Наверное, потому что пока не осознала, не поняла, не представила, что будет дальше. Не вникла во весь масштаб сегодняшних событий: кража компаса, кража «Жемчужины», а теперь и кража нашей свободы. Я нервно сглотнула. А что, если за этим следует кража жизней? По безрадостному виду Джека и торжеству солдат стало ясно: такой расклад вполне вероятен. А путь на Исла-дель-Диабльо откладывается очень надолго, если не навсегда.

Глава XIII. Точка невозврата

Дальше всё было как в тумане. Долгие шаги через городские улицы, холодное прикосновение мушкета за спиной, взгляды прохожих и чей-то осуждающий свист. Мироощущение вернулось — и хлынуло в сознание с ещё большей силой — только когда за спиной с пронзительным визгом захлопнулась решётка — стальная, массивная и поеденная первыми рыжими пятнами ржавчины.

Тогда навалилось всё сразу, легло на душу непосильной ношей — и не в силах её удержать, я медленно опустилась на дрожащие колени. Под ними ощутились холодные камни пола, чёрного и безжизненного, как и всё в тюрьме — даже свет в крошечной бойнице под потолком выглядел мертвенным, отчуждённым и безразличным к пленникам. Впрочем, разве могло быть иначе по отношению к пиратам?

Когда удалось через силу поднять голову, увидеть груз мрачных стен, угнетающую тишину без посторонних звуков, тело прошибла страшная ледяная дрожь: когда ты сидишь за решёткой, в темноте казематов, это совсем иное, чем когда о таком читаешь; в реальности же ты не видишь света, не видишь способов выбраться и даже охраны не видишь: камеры настолько прочные, что хочешь-не хочешь, не покинешь их ни одним способом.

«Бах! Скрип! Звяк!» — раздалось над ухом. Я мрачно подняла взгляд на Джека, бесстрастно колотящего ногой решётку.

— Развлекаешься? — жутковато просипела я голосом столетнего старика.

— Странные вещи ты держишь за развлечения, — прозвучало в ответ, сливаясь со скрежетом ржавчины.

— Зачем тогда ты… это?

Воробей ещё несколько раз тряхнул дверь, оглядел замок, и, наконец, оставил решётку в покое.

— Если бы штырь в петлях был короткий, можно было бы попробовать приложить рычаг силы и сорвать решётку, но…

— … Но по закону подлости, естественно, это не так, — мрачно довершила я, а Воробей ответил кивком. — Так странно, да? В тот раз, когда ты был здесь, у тебя почти не было шансов уйти от солдат. Но ты ушёл. А сейчас, когда и возможность, и стратегия была, всё вот так просто оборвалось.

Я почувствовала на себе пристальный взгляд пирата, но взглянуть в ответ не решилась, вместо чего отползла к стене, откинулась на неё и притянула колени к груди.

— Кстати, хотел узнать у тебя, почему. — Джек подошёл ближе и сердитой тенью навис надо мной. — Твой «телефон» оказался разряжен?

С губ сорвался смешок — я не смогла это сдержать, и отвернула голову в сторону.

— В этом ты прав, он действительно разряжен, — правда в другом смысле. Вероятно, Воробей имел в виду, что в нём нет взрывчатки, а уж никак не электроэнергии, но лихому капитану это знать необязательно. Со стороны донеслось одобрительное «Хм», пират привалился к стенке рядом со мной и по привычке хлопнул по карману, однако не обнаружив компаса, скованно перебрал пальцами и опустил руку.

— Но ты всё же шантажировала меня им, — прозвучало чуть спустя. Взгляд скользнул по замшелым стенам и коснулся Воробья. Тот едва заметно просветлел от улыбки: — Пиратка.

Это прозвучало очень странно и непривычно, как обычно звучит слово «мама» из уст давно осиротевшего человека. Но приятно, будто услышал то, что давно хотел. Впрочем, сейчас куда более желанно было услышать слова ободрения или убеждения, что ещё не всё потеряно, и я мысленно молила Джека, чтобы он внезапно вскочил, сообщил, что у него появилась идея… нет, не так… он бы вскочил и начал действовать, не объясняя что к чему, а я лишь выполняла бы его указания, и уже через несколько минут мы убегали бы прочь от темницы… Да, это было бы в его стиле. Последнее время приходилось полагаться лишь на себя и бороться за свою жизнь собственными силами, но сейчас этих сил не осталось — словно все идеи и мысли о возможности сбежать кто-то бессердечно скомкал и зашвырнул в дальний угол сознания.

— Интересно, скоро ли нас повесят? — вместо этого, спросила я, спустя много времени — вероятно, часа. А может, и меньше — в ожидании чего-либо время течёт намного медленнее.

— Обычно не задерживают, особенно в некрупных городах, — несмотря на риторичность вопроса, отозвался Воробей из тёмного угла камеры, куда еле-еле долетали отсветы из крохотного окошка. — Только скорее всего не нас, а меня. О нет, не надо говорить, что без меня тебе жить незачем — не бойся, я же капитан Джек Воробей! Выберусь. Как-нибудь.

— Тебя? — проигнорировав едкую шуточку, повторила я. Брови непонимающе собрались у переносицы. — Почему тебя, а не нас?

— Ты ничего не сделала. Во всяком случае, не успела заработать репутацию пиратки, — Джек качнул головой и повернул перстень на указательном пальце.