За краем Вечности - [105]

— Всё в порядке, Тим, — я положила руку ему на плечо и заглянула в стыдливо опущенные глаза. — Я тебе очень благодарна, но мне будет комфортнее в одиночестве. Эй, не обиделся?

— Нет, что ты, — встрепенулся он и попятился назад. — Раз так, то спокойной ночи!

— И тебе!

Оставшись в одиночестве, я сразу же протяжно выдохнула. Несмотря на предоставленные удобства, чувствовала себя ужасно неловко: вероятно, Тимми ожидал какой-то благодарности в ответ на снятый номер, а вместо этого получил сухое «спасибо». Впрочем, стоит ли давать ему надежды на нечто большее, когда у него нет шансов? Сердце молчало по-прежнему — забота Тима не сумела его затронуть. В то время как Джек, что меня почти ни в грош не ставит, не даёт сердцу покоя. С губ сорвалась усмешка: воистину, чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей.

Я зашвырнула перевязь с оружием на тумбу и приземлилась на койку, раскинув конечности морской звездой. Белый тусклый свет луны лежал на половицах холодными полосами и касался кровати, поэтому пришлось отвернуться, дабы спутник земли не мешал сну.

Времени прошло много. Очень. Голоса внизу постепенно приглушились, а после почти полностью стихли. Не спалось. Голову не покидали мысли, и невзирая на то, что тело вымоталось за тяжёлый долгий день, никак не получалось нырнуть в царство Морфея — спугнутый сон никак не возвращался. Приходилось лежать и представлять дальнейшие варианты развития событий, а также гадать, кто из верных матросов мог оказаться предателем. Краденый компас успел позабыться, к тому же вряд ли лихой капитан отправится на аудиенцию с Барбоссой средь ночи, даже если и те уже причалили к Сен-Бартелеми. Более того, последний вряд ли станет ремонтировать рангоут ночью, значит, лучшим временем для выяснения отношений будет завтра.

Порешив на этом, я посильнее укуталась в одеяло и спокойно вздохнула, постепенно расслабляясь и всё чаще видя под закрытыми веками цветные видения, разобрать которые во всех подробностях слишком сложно. Очень часто среди них витал образ капитана Воробья и, почему-то, незнакомой тощей мулатки с эффектным цветочным именем «Роза».

Что-то стукнулось в окно за спиной, словно голубь врезался в стекло, бессовестно выгоняя меня из приятного омута дрёмы. Я вздрогнула, заворчала и сердито натянула одеяло на голову. Позади что-то отозвалось неоднозначным скрипом и шорохом. Чуть слышно громыхнуло о пол, будто нечто перевалилось в комнату из окна. Недобрый холодок пробежался по телу, и я перевернулась на другой бок, приоткрыв щёлочки глаз: всё было на своих местах, как и прежде; комнату заливал лунный свет, неслышно колыхалась штора у приоткрытого окошка. «Ветер, — выдохнул внутренний голос. — Ну ты и параноик, подруга».

Я вернулась в прежнее положение и постаралась уснуть, однако что-то тихонько заскрипело, будто кто-то крадётся, стараясь ступать как можно тише, но доски неумолимо скрипят под каждым шагом. «Предрассудки, — хмыкнул внутренний голос. — Спи, дура». Впрочем, лёгкий страх всё равно пробежался мурашками по коже. Плохое предчувствие не спешило отпускать меня, и начало орать во весь голос, когда совсем рядом, за спиной заскрипела кровать и слегка прогнулся матрац. Сердце зашлось в мелком бое, разбрасывая мурашки по всему телу. И когда я буквально кожей ощутила чьё-то присутствие, резко повернулась.

Лёгкие сковал холод, когда взгляд уткнулся в нависшую сверху тёмную фигуру с палаческим мешком на голове, а лунный свет блеснул на лезвии кинжала. Из горла вырвался немой вскрик, а колено рефлекторно согнулось, ударяя ночного визитёра в грудь. Тёмная Личность шарахнулся, а я сразу же свалилась с кровати. Времени на раздумья из разряда «Как он выслеживает нас» и «Кто же он» не отвелось, и рука сразу же потянулась к тумбе, где блестело в лунных лучах сложенное оружие. Что-то подвернулось под ногу, пол нырнул навстречу и тело распласталось. В миллиметре от горла в доску впился нож, пригвоздив за ворот к полу. Я дёрнулась; рвущаяся ткань затрещала, и лоскут одежды расстался с рубашкой.

Стоило вскочить и кинуться к оружию, сверху навалилось что-то тяжёлое и тело снова впечаталось в пол. Я вывернулась, переворачиваясь на спину. Тёмные глаза, полные лютой ненависти, жадно сверкнули, готовые к жестокой расправе над жертвой. Рукоять кинжала, торчащая над полом, была совсем близко, и можно было дотянуться — но стоило протянуть руку и ухватиться за эфес, как Тёмная личность навалилась коленом на моё предплечье, пригвоздив к полу и едва ли не вывихнув. Руку пронзила глухая боль; я зарычала и дёрнулась, пытаясь выдернуть её, но результат был нулевым — а вдобавок пальцы маньяка в кожаных перчатках обвились вокруг горла, сцепившись сзади шеи. Он давил с немыслимой силой — глаза полезли из орбит, а изо рта вырвался хрип и бульканье. Тело зашлось в судорогах, воздуха критически не хватало — лёгкие как будто горели изнутри, разрывались мучительной болью. Перед взором пошла тёмная рябь. Я зашарила свободной рукой, задыхаясь и корчась; почти наугад хватанула Тёмную Личность за мизинец и дёрнула. Хруст и сдавленный стон коснулся слуха намного отчётливее всех остальных звуков — наверное, потому что хватка на горле ослабла и удалось впустить в лёгкие немного кислорода. Поняв, что могу кричать, я завопила во всё горло: