За кормой сто тысяч ли - [32]

Эти карликовые прибрежные царства жили транзитной торговлей; они лежали на великой морской дороге, на сквозном пути из Китая в Индию и страны Передней Азии, и умело пользовались своим выгодным географическим положением. Транзитная торговля была для них тем, чем для деревьев римбы является солнечный свет, и, подобно панданусам и баньянам тропического леса, они жадно тянулись к источнику наживы и в жестокой борьбе оспаривали друг у друга преимущественное право пользования этими источниками.

Сколько таких государств было на Суматре во времена Чжэн Хэ?

У Ма Хуаня и Фэй Синя не все они перечислены, но два источника, один более ранний, другой более поздний, почти сходятся при подсчете карликовых приморских княжеств Суматры.

В «Нагаракретагаме», яванской поэме середины XIV века, о которой упоминалось выше, перечисляется двадцать четыре вассальных владения царства Маджапахит на Суматре. Пириш в 1514 году указывал, что на Суматре девятнадцать «королевств» и одиннадцать «земель», причем из девятнадцати независимых «королевств» шестнадцать он помещал на северных берегах острова.

Флотилии Чжэн Хэ, следуя вдоль северо-восточного участка суматранского берега с гаванями в устье реки Муси, входили в узкий пролив между Суматрой и островом Бангка; пролив этот китайские мореплаватели называли Цзямэньдашанем («Горы — узкие ворота»). Царство Шри-виджая-Саньфоци уже лет за сто до Чжэн Хэ стало называться у китайцев землей Цзюган, причем авторы XIV века подчеркивали, что страна эта утратила свое былое значение. Не только сильные соседи, но и сама природа нанесли Шривиджае сокрушительный удар.

Ма Хуань писал, что до бывшей столицы Саньфоци надо было добираться, сменив у берегов острова Пэнцзя (Бангка — остров, лежащий против устья реки Муси) большие корабли на малые суда. А между тем еще за двести-триста лет эта столица лежала у самого моря и боевые корабли Шривиджаи прямо от пристани выходили в пролив, отделяющий Суматру от острова Бангка.

Гавань, выброшенная на мель

В течение нескольких сот лет река Муси, этот суматранский Нил, за счет ила и наносов удлинила свою дельту на несколько десятков километров. Печальная судьба постигла многие города, лежащие в низовьях больших рек и в местностях, где береговая линия испытывает значительные колебания. Так, Равенна, в эпоху Римской империи большой и оживленный порт на берегах Адриатического моря, в средние века оказалась в положении рыбы, выброшенной на берег. Сучжоу, в танское время приморский город, «отодвинулся» в глубь страны, и только его выгодное положение в дельте Янцзы с ее озерами, протоками и каналами позволило ему сохранить значение крупного порта.

Географическая трагедия Шривиджаи косвенно содействовала рождению нового центра транзитной морской торговли — Малакки, и щедрым крестником этого новорожденного города был, как мы увидим, Чжэн Хэ.

Да, Цзюган — захолустная область, «переместившаяся» вверх по реке Муси, ничем уже не напоминала той страны Шривиджаи, о которой в восторженном тоне писали китайские и арабские путешественники VII–X веков.

Город стоял на воде. Не у воды, а именно на воде; Ма Хуань писал, что простой народ живет здесь на бамбуковых плотах, привязанных к деревьям и столбам, и плоты эти поднимаются на речных волнах в часы прилива и опускаются во время отлива. Картина эта вряд ли могла поразить воображение уроженца Китая. На великих китайских реках тысячи людей постоянно жили в легких джонках, и такие джонки усеивали и рукава реки Жемчужной, на которой стоит Гуанчжоу.

У пристаней было много небольших судов, а на берегу довольно многочисленные каменные строения, свидетели былой славы Шривиджаи.

Рынки здесь были куда беднее, чем на Яве, и местные купцы торговали главным образом бетелем, лаковым деревом и красными птичьими перьями. В окрестностях города вся земля была тщательно возделана и давала три урожая риса.

Пириш полагал, что всего в «королевстве Палимбан» (Палембанг) — так называл он область в низовьях Муси [31], проживает около десяти тысяч человек, причем он подчеркивал, что мусульман в «Палимбане» было мало — признак, указывающий, что и сто лет спустя после экспедиций Чжэн Хэ область эта не находилась на бойких торговых путях.

От устья Муси корабли шли далее на северо-запад вдоль низких обрамленных душными мангровыми зарослями северных берегов Суматры. Море на много ли от берега было мутным — суматранские реки выносили огромные массы желтого ила.

Страна амазонок

В междуречье Джамби и Сиака лежали земли малайских племен минангка-бау. Здесь было множество негари — общин, объединенных в племенные союзы, причем рубежи каждой общины считались священными и неприкосновенными, и история этого народа не знала междоусобиц. Каждая община имела несколько селений (кота), где строго соблюдались любопытнейшие обычаи и порядки. Здесь жили «большими семьями» по семьдесят-девяносто человек в огромных домах на высоких сваях.

Деревянные галереи вокруг домов были украшены великолепной резьбой и огромными буйволовыми рогами. Счет родства минангкабау вели только по материнской линии, и основной ячейкой их общества была родовая группа —