За гранью вечности - [45]

– Ребята! – Из динамиков послышался хрипловатый голос мистера Шрайвера. – Как вы уже знаете, мы с уважаемыми коллегами разработали для вас специальную междисциплинарную анкету, с которой вам предстоит поработать сегодня во время посещения музея.

Все в автобусе застонали и заохали.

Никакого впечатления на нашего учителя это не произвело.

– Вы можете обмениваться друг с другом информацией, однако одинаковые ответы засчитываться не будут. Когда мы остановимся перед музеем, мисс Эвенсон раздаст вам анкеты. Срок сдачи задания – до двенадцати часов. После этого мы встречаемся в кафе музея, чтобы пообедать. А завершит нашу программу лекция профессора Бакли.

– А как же наша прогулка по городу? – растерянно спросила одна из девочек.

– Профессор Бакли – доцент кафедры истории искусств в университете штата Теннесси, – парировал мистер Шрайвер. В голосе его послышалось недовольство. – Это большая честь и привилегия, что он смог выделить для нас немного времени. Поэтому избавьте меня от дальнейших дискуссий и имейте в виду: встреча с ним намного важнее шатания по городу и походов по магазинам.

В автобусе раздался недовольный шепот, но возражать учителю никто не посмел.

Я поглубже вжалась в сиденье. Значит, никаких прогулок по Чаттануге. Что ж, жаль.

Мистер Шрайвер отбарабанил нам правила поведения в общественных местах, после чего автобус, фыркая, остановился и мы друг за другом вышли на парковку. Взяв у мисс Эвенсон анкету и входной билет, я догнала Далилу, Мэтта и Анабель. Они уже просматривали свои вопросы, а я не могла отвести глаз от музейного комплекса, архитектура которого действительно впечатляла.

Музей американского искусства Хантера располагался на берегу реки Теннесси и представлял собой комплекс, состоявший из трех архитектурных этапов. В центре возвышался особняк в стиле классицизма. Он чем-то напомнил мне Белый дом, с той лишь разницей, что фасад его был выложен красным кирпичом. Справа от него находилось массивное железобетонное здание, которое резко контрастировало с первым. Возможно, архитекторы стремились к балансу, поэтому слева добавили крыло в стиле футуризма. Поверхность этой квадратной конструкции украшали металлические панели, блестевшие на солнце. Над главным входом бросался в глаза огромный волнообразный навес, а под ним уже собралась часть учеников. Там был и Кириан. «Куда он так торопится?» – спросила я себя я.

– Ну что, начнем? – произнес Мэтт. – Чем быстрее мы с этим покончим, тем скорее освободимся.

Ди с сомнением взглянула на него.

– Обожаю твою практичность. Но мне кажется, мы эти задания и через неделю не закончим.

– Разберемся, – бодро сказал Мэтт и повел нас к остальным.

Когда мы встали в очередь, рядом появились Фил и Шелби, которая шла за ним, как приклеенная. Он самодовольно улыбнулся.

– Если вам понадобится помощь, дайте знать. Я неплохо разбираюсь в истории искусств.

– Уверена, что не только в этом, – промурлыкала Шелби.

С ума сойти, как сильно она действовала мне на нервы. Хотя Шелби Бенсон всего лишь произнесла вслух то, о чем думали большинство окружающих нас девушек.

Подошла наша очередь. Я отсканировала входной билет, прошла через турникет и впервые открыла анкету с заданиями.

Она была разделена на разные эпохи. Я прочитала, что все ответы мы найдем на передвижной выставке «Европейское искусство от античности до наших дней», а также в учебниках истории, которые захватили с собой.

Не желая сразу погружаться в античное искусство и древние легенды, я решила выполнять задания в обратном порядке.

– Начну с девятнадцатого века, – сообщила я друзьям.

– Отличная мысль, – улыбаясь, сказал Фил и махнул в сторону указателя. – Нам на первый этаж.

К моему удивлению, остальные согласились. Все вместе мы двинулись к западному крылу, где и располагалась передвижная выставка. Из большого окна открывался прекрасный вид на реку Теннесси. Наверх вела винтовая лестница. Мои друзья бодро поднимались по ступенькам, я же зачарованно смотрела на искусно выполненные металлические конструкции, которые свисали с потолка. Казалось, будто они парят в воздухе.

Перед входом на выставку стоял огромный план отдельных залов, каждый из которых соответствовал определенной эпохе. Пока большинство наших одноклассников, как и положено, пошли направо, мы держались левой стороны и отправились в выставочный зал, где висели полотна девятнадцатого века. Его разделяли на ниши и зоны белые отштукатуренные перегородки. В центре я заметила сиденья, обитые кожей, – на них можно было присесть, если появлялось желание подольше задержаться у какой-нибудь картины.

Мэтт открыл учебник истории и осматривал зал, а Ди зачитывала ему первый вопрос. Шелби в сопровождении Фила прохаживалась мимо работ экспрессионистов, Анабель и еще пара учеников, которые, очевидно, тоже были не в ладах с античностью, осматривали экспонаты и делали заметки. Я непроизвольно поискала глазами Кириана, но не увидела его.

Усилием воли отогнав все мысли о нем, я открыла анкету на последней странице и погрузилась в работу. Вскоре я с удивлением поняла, что этот метод мне очень нравится. Время шло, и постепенно я с головой уходила в более ранние эпохи. Группа наша рассредоточилась, собираясь встретиться чуть позже и разделиться снова. Конечно, мы кое-что подсказывали друг другу, но только у Шелби хватало наглости записывать ответы под диктовку Фила.