За гранью снов - [2]

Койот наблюдал за ней.

Дейдра открыла заднюю дверь и подложила под нее камень. Надо, чтобы у койота был путь к отступлению. Она зашла в процедурный кабинет.

Зверь приблизился к порогу и зашевелил носом, принюхиваясь. Потом вошел в дом.

Может, он дрессированный? Дейдра слышала о собаках полукойотах, но о дрессированном койоте ей слышать не приходилось. Как она справится с ним?

Дейдра открыла дверь в хирургическую, подперла и ее и похлопала по операционному столу, обитому нержавеющей сталью.

— Прыгай сюда.

Койот собрался и прыгнул на стол. Потом сел, уставившись на нее.

— Хорошо, — сказала Дейдра и глубоко вздохнула. Она, должно быть, сошла с ума. А что, если он ее покусает? Надо успокоить зверя. Если бы он спал, можно было бы без опаски оперировать его. Но без веттехника трудно сделать анестезию; все-таки операцию надо делать вдвоем. Сначала бы сделали укол, чтобы животное успокоилось, потом подождали бы, пока оно уснет — ничего сложного. Следить в ходе всей операции за тем, как через трубку поступает усыпляющий газ, подавать инструменты, держать животное, согревать его грелками и теплыми полотенцами — вот чем должен заниматься веттехник.

Может, позвонить Анжи? Но она, скорее всего, сейчас ужинает с мужем и трехлетней дочкой.

Дейдра внимательно посмотрела на койота, а он на нее.

— Ладно, давай лапу. — Она медленно протянула руку.

Койот позволил ей взять свою лапу.

Порез был глубоким и свежим.

— Вот что нам придется сделать. Сначала надо очистить рану, выбрить вокруг нее шерсть, потом соединить края и сшить их. Это будет больно, поэтому я хочу усыпить тебя, но зато потом ты поправишься. Зачем я все это тебе говорю?

— Гав.

— Да потому, что я всегда разговариваю со своими пациентами, если рядом нет Анжи. Она считает меня сумасшедшей.

Дейдра, взглянув на койота, решила, что он весит фунтов сорок. Она открыла упаковку со стерильным шприцем, проткнула иглой резиновую пробку на пузырьке с обезболивающим и, набрав нужную дозу, подошла к койоту.

— Будет немного больно, но это лучше, чем делать операцию без наркоза, — сказала она, показывая ему шприц.

Интересно, позволит он схватить себя за шкирку и сделать укол?

Койот зарычал.

— Все, ладно. Если ты будешь сопротивляться, я ничего не смогу сделать для тебя.

Койот поднял левую лапу.

— Ты хочешь, чтобы я оперировала без наркоза? А ты обещаешь, что не укусишь меня, если тебе будет больно? Конечно, укусишь, это естественно.

— Гав.

Дейдра выбросила полный шприц в мусорное ведро.

— Попробуем потихоньку, — сказала она. — Мне надо было сразу догадаться, что ты не совсем обычный. Сначала я нанесу немного геля, чтобы выбрить шерсть вокруг раны и чтобы волоски не попали в нее.

Койот смирился с гелем и бритвой. Он не вздрогнул, не дернулся, в общем, не сделал ничего угрожающего.

Дейдра вымыла руки, надела хирургические перчатки и снова вздохнула. На всякий случай она вынула остывший лоток со стерильными инструментами.

Она смочила марлевые салфетки в растворе нольвазана, потом взяла в руку лапу койота и мягко промокнула рану антисептиком.

— Воууууу! — Койот поднял голову и завыл.

Три собаки в клетках откликнулись громким лаем. Некоторые кошки зашипели. Через открытую дверь она взглянула на ряды клеток: шерсть у кошек стояла дыбом.

Странно, что этот концерт начался только тогда, когда койот завыл: обычно все животные немного волновались, когда в смотровую приносили новое животное, а уж дикий койот должен был свести собак с ума с самого начала.

Дейдра закончила чистить рану.

Койот скулил, но не кусал ее. Остальные животные успокоились, никто больше не рычал.

Дейдра повернулась к лотку с инструментами.

— Как насчет местной анестезии?

«Это сумасшествие, — подумала она, — я с ним разговариваю, как будто он может понять меня. Вот сейчас я обсуждаю с пациентом варианты лечения, чего от ветеринаров обычно не ждут. Но с другой стороны, это ведь не совсем обычный пациент».

Не совсем обычный.

У нее в груди что-то дрогнуло. Она порвала с магией, когда уехала из Гуфри поступать в ветеринарный колледж в Орегонском Университете. В Гуфри она возвращалась лишь однажды и поняла, что магия выцвела и изветшала. Призрак стал намного меньше и совсем потускнел, а все ее друзья разъехались.

Когда она была маленькой, она соприкоснулась с магией. Она носила ее, как пальто. Но магия так и не вошла в ее кровь, как это произошло с другими, и не приняла ее в крут своих избранных. Дейдра понимала, что, наверное, с ней было что-то не так. Ей было суждено быть обычной. И с этим нужно как-то примириться и устроить свою обыкновенную жизнь наилучшим образом.

Ее брак длился почти три года.

Койот вскинул голову.

— Если я сделаю тебе укол, — сказала Дейдра, — твоя лапа онемеет, и ты не будешь чувствовать боли. Один укол вместо множества. Что скажешь? — Конечно, тогда придется еще ждать какое-то время, но ей все равно больше нечего было делать вечером, кроме как смотреть телевизор дома.

— Гав.

— Ты уверен?

Койот лапой отвел ее руку. Она вздохнула.

— Ладно. Никакой анестезии. Мне надо, чтобы ты лег на бок.

Койот улегся и вытянул раненую лапу. Дейдра вставила нить в кривую иглу, установила катушку и приступила к работе. Ее пациент время от времени жалобно скулил, но не вырывался и не мешал ей.