За гранью обыденного (сборник) - [13]

— Здравствуй, Славушка! На улицу идешь? Погодка-то нынче эво как разгулялась! — от такого невозмутимого приветствия у Славы подкосились ноги.

«Старая курица, тебя совсем не смущает, что я в окружении каких-то непонятных типов?!», — мысленное негодование тут же сменилось ужасной догадкой, — «Она их не видит…»

— З-здрасьте. Ага… — только и смог вытянуть из себя Слава.

Старушка мило улыбнулась и стала закрывать дверь на замок. Пройдя мимо Валерии Павловны, Слава заметил, что остальные члены группы едва ли не касаются ее, но она совершенно ничего не замечает.

Когда они вышли на улицу, «режиссер» поднес рупор ко рту и громогласно объявил: «Так, внимание, окно на двадцать минут, работаем в темпе, снимаем с первого дубля!». Никто из прохожих и ухом не повел.

— Ты понял? С одного дубля. — выцветшие глаза прожигали насквозь.

— К-куда мы идем? — в полушоковом состоянии пролепетал Слава.

— Тут недалеко есть отличный перекресток. Сценарий-то помнишь? А то могу еще раз объяснить, если что.

— Я… Я… Что вы от меня хотите?

— Бросишь несколько людей под машину, а мы снимем. Не забудь, тебе еще сыграть потом нужно будет, и сыграть хорошо — ты же не хочешь Его огорчить, верно? Впрочем, ты сам комедию выбрал.

Славу всего затрясло. «Что происходит?!»

— А если я не сделаю?.. — пробормотал он.

— Ох, парень, очень не советую. Такой поворот событий Его сильно расстраивает. Если ты не сделаешь то, что от тебя требуется сейчас, тебе напишут другой сценарий. Тебе напомнить тот, что пришел на имя Александрова? — «режиссер» многозначительно взглянул Славе в глаза, — Получишь нечто подобное.

— Почему его письма приходили на наш адрес? Он там уже много лет не живет. — Слава попытался изобразить из себя невинную жертву обстоятельств.

— Сынок, поверь, бюрократия во всех мирах одинаково работает. Вас только на Земле семь миллиардов сейчас ходит — попробуй, уследи за всеми, — «режиссер» выдавил из себя ухмылку, обнажив ряд черных зубов, — Но ты не переживай. Этот ваш бывший жилец роль свою исполнил отлично. Такой горящий факел был! Веселый Санта! Видел бы ты, в какой истерике его жена потом билась! — бездушный приступ хохота этого чудовища заставил Славу оцепенеть.

«Это сон, я просто сплю. Я просто сплю. Я просто сплю.» — без устали твердил он про себя.

Тем временем вся группа подошла к перекрестку. До зеленого сигнала светофора оставалось сорок секунд.

— Камера! Мотор! — проорал в рупор «режиссер».

Все члены съемочной группы мгновенно разобрались по своим местам. Слава остался позади прохожих. Он чувствовал, как его уже снимают с нескольких ракурсов на самые навороченные кинокамеры. Двадцать пять секунд. Кто-то из съемочной группы включил «Yakety sax» на полную громкость. Двадцать секунд.

— Девочку, вон ту, самое главное, не забудь! — «режиссер» тыкнул пальцем на маленького ребенка, лет шести, держащего в правой руке мороженое, а в левой — мамину руку, — Все, время! Давай! У нас один дубль!

Тринадцать секунд до зеленого сигнала. От дикости происходящего Слава осознавал, что сейчас потеряет рассудок. Первый неуверенный шаг навстречу прохожим. Двенадцать секунд. Второй, третий. Десять секунд. Переход на легкий бег. Восемь секунд. Бег все быстрее и быстрее! Пять секунд. Мать с ребенком в одном шаге впереди, нужно лишь толкнуть их!..

Слава оттолкнул женщину с дочерью в сторону и, не глядя, прыгнул прямо на проезжую часть. Маленькая радость водителя, успевшего проскочить на зеленый свет, тут же была залита адреналином после того, как подросток, неожиданно выскочивший на дорогу, отлетел на несколько метров после смертельного удара.

В приемном отделении районной больницы № 96 Максим Андреевич нежно гладил по голове Анастасию Константиновну. Несчастным родителям сообщили, что их сын, скорее всего, очень спешил куда-то и выскочил на дорогу под запрещающим сигналом светофора. Слава находился в реанимационном отделении: врачам удалось перевести его из критического состояния в крайне тяжелое. Через пару часов к родителям вышел врач.

— Доктор, что с ним?! — Анастасия Константиновна готова была сорваться в истерике.

— Сядьте, пожалуйста, — мягким тоном попросил врач, чей огромный опыт так и не научил его искусству сообщать людям плохие новости. Горе, оно всегда горе, как о нем ни скажи, — Ваш сын сейчас в предкоматозном состоянии. У него множественные переломы, черепно-мозговая травма, повреждения внутренних органов… Боюсь, если он впадет в кому, то уже не выйдет из нее.

— Что можно сделать, доктор? — Максим Андреевич еле сдерживал слезы.

— Мы делаем все, что в наших силах. Остальное уже зависит от Господа. Крепитесь. — врач уже собрался вернуться обратно в палату, но вдруг задержался и пристально поглядел на несчастных, — Хотя… Есть один… радикальный метод. Только нужно с ним сначала ознакомиться. Вам будет необходимо подписать договор, если Вы, конечно, согласитесь с условиями…

— Что за условия?

— Что еще за договор? — одновременно произнесли родители Славы.

— Все подробно изложено здесь… Можете ознакомиться. — доктор не спеша достал из кармана два аккуратно сложенных конверта.

Белоснежные конверты без обратного адреса.