За чистое небо - [5]

- Товарищ генерал, перехватчики задачу выполнили. Все контрольные цели атакованы.

Сергей Васильевич выслушал доклад, посмотрел на световую карту. Да, летчики действовали хорошо. Только пока вот здесь, над изломом береговой черты, идет последний воздушный бой, один из истребителей еще дожимает "противника".

...Последний бой. Был он и у Деменкова. Генерал отчетливо вспомнил этот бой в сорок пятом - в том самом году, когда над зданием фашистского рейхстага в Берлине заалело наше советское победное знамя. Однако Сергей Васильевич считает своим последним боем воздушную схватку летом сорок четвертого над Выборгом.

Дело в том, что именно здесь он завершил свой личный боевой счет и как бы подвел итоговую черту в списке сбитых им гитлеровских самолетов. Хотя и после этого приходилось ему еще не раз выполнять различные задания большой и малой сложности, все-таки этот поединок над Выборгом он относит к завершающему в своей фронтовой биографии.

В тот день командир эскадрильи Сергей Деменков повел шестерку истребителей на задание. До самого возвращения домой полет проходил благополучно. Время пребывания в воздухе уже подходило к концу, на пределе был запас горючего в самолетных баках. И тут, как назло, со стороны солнца вынырнула шестерка "фокке-вульфов".

Долго раздумывать не пришлось. Выручить в данной ситуации, как справедливо рассудил Деменков, могли только внезапность, стремительность атаки и точность огня.

- Навязываем бой, - скомандовал он и начал круто набирать высоту.

Сзади и чуть справа неотступно следовал ведомый Деменкова младший лейтенант Калинин. Вытянувшись в кильватер - пара за парой, истребители стали сближаться с противником.

Фашистские летчики не бросились наутек, как это нередко бывало. Надеясь на ограниченный запас горючего и боеприпасов на советских машинах, они приняли вызов.

Деменкову были хорошо известны повадки врага и боевые характеристики "фокке-вульфов" (один из первых сбитых под Ленинградом самолетов данного типа приходился на его долю). Приказав Калинину пристроиться поплотнее и распорядившись о последовательности действий, он решил атаковать не ведущего группы, как этого, очевидно, ожидали гитлеровцы, а третью пару вражеской шестерки.

Тактический маневр удался. На какое-то мгновение летчики "фокке-вульфов" оказались сбитыми с толку, и этого оказалось вполне достаточно для того, чтобы комэск и его подчиненные осуществили свой замысел. Атакованный гитлеровец сделал все возможное, чтобы уйти из-под удара. Но поздно: в его самолет врезались сразу три снаряда, и он взорвался прямо в воздухе. Такая же участь постигла и его ведомого - метким огнем его сбил младший лейтенант Калинин.

Вот теперь фашисты дрогнули. Не успев, что называется, и глазом моргнуть и потеряв два самолета, они поспешно ретировались.

Это был пятнадцатый вражеский самолет, сбитый Деменковым за годы войны.

После разбора тактического учения Сергей Васильевич вышел на улицу. Город уже зажигал огни. Машину он отпустил, решив добраться до дома пешком и подышать морским воздухом. Со стороны Каспия потянуло свежим ветерком, и в его дыхании Сергей Васильевич уловил нарастающий знакомый гул. В вечернее небо уходил самолет. Где-то на большой высоте он будет чертить в стратосфере белые дорожки инверсионного следа и нести над ночным городом воздушный дозор. Будет продолжать то дело, которому посвятил свою жизнь мелитопольский комсомолец тридцатых годов, Герой Советского Союза, ныне генерал-майор авиации Сергей Васильевич Деменков...

Навстречу, старательно приложив руку к головному убору и подчеркнуто чеканя шаг, шел молодой солдат. "В первом увольнении", - догадался, улыбаясь и отвечая на приветствие, Сергей Васильевич. И вспомнил о неоконченном письме земляку-солдату...

На другой день он снова сядет к столу и допишет письмо. Будут в его письме и такие слова:

"...истоки храбрости - в глубокой убежденности в правоте справедливого дела, в беззаветной вере и преданности своему народу и своей матери-Родине".

Г. Шарпило

Обычная работа

Поезд замедлил ход. Остановился. Поток пассажиров хлынул на перрон.

Вместе со всеми Николай быстро зашагал в сторону старенького здания Финляндского вокзала.

Выйдя на площадь, огляделся. Ничего вроде не изменилось с тех пор, как он в последний раз приезжал в Ленинград.

Но что это? На том месте, где стоял памятник Владимиру Ильичу, возвышалось какое-то странное сооружение, напоминавшее усеченный конус.

Николай подошел поближе и невольно улыбнулся. Как же он сразу не догадался, что памятник по-прежнему на своем месте. Только сейчас он был заботливо укрыт футляром из досок.

Николай немного постоял, наблюдая, как бойцы народного ополчения с винтовками наперевес шагали по площади, отрабатывали приемы с оружием.

В поезде думал: каков он, Ленинград, сейчас, когда идет война, когда ее пожар вот уже полтора месяца полыхает на нашей земле?

А он все так же красив, все так же величествен. Как будто ничего не изменилось. Только вот футляр вокруг памятника, маскировочные сети над некоторыми зданиями да зенитки на площади Ленина, зорко вглядывающиеся своими длинными стволами в небесную синеву, готовые по первому сигналу открыть огонь, - все это придает городу суровый облик.