Ыых покидает пещеру - [9]

— Он кусается! — крикнул Вовка, как бы призывая в свидетели Сверчкову.

Схватив обидчика за длинные жесткие волосы, он резким движением пригнул ему голову, а другой рукой сильно ударил в подбородок. При этом Вовкин пистолет отлетел в сторону, а мохнатый забияка, взвыв от боли, покатился в угол пещеры. Но дикарь мгновенно поднялся на ноги и снова набросился на Вовку. Тутарев опрокинулся на спину и с ужасом почувствовал, что грубые пальцы дикаря неумолимо тянутся к его горлу.

Галка неотступно следила за ходом странного поединка. Увидев, что Вовка выронил пистолет, она быстро подняла игрушку. Отважный Тутарев понял, что слабеет. Он с отвращением ощутил прерывистое сопение дикаря у самого своего лица и вскрикнул. Девочка схватила мохнатого обидчика за ухо и так сильно дернула, что тот снова взвыл и отпустил Вовку.

Дикарь понял, что перед ним уже двое противников. Нагнувшись, он схватил какой-то камень. Увидев это, Галка сделала два шага вперед и в упор выстрелила в него из Вовкиного пистолета. Ужасный крик, сменившийся воем, огласил пещеру. Мохнатый мальчишка выронил камень, бросился на колени, затем подполз к Галке и застыл в лежачей позе, прикрыв голову трясущимися руками.

Галка с недоумением и боязнью следила за столь удивительным проявлением покорности. Оправившийся от потрясения Вовка медленно поднялся, потер укушенную ногу и, шатаясь, подошел к Сверчковой. Дикарь продолжал оставаться недвижимым. Можно было подумать, что он окаменел.

С минуту ребята глядели на присмиревшего мальчишку, не зная, что предпринять. Вовка вздохнул и, переглянувшись с Галкой, нагнулся к своему недавнему противнику.

— Послушай, ты, пацан, — примирительно произнес он, — давай, кончай! Помиримся!

Не дождавшись ответа, Вовка осторожно дотронулся до плеча мохнатого забияки. Но тут же отдернул руку, так как тот затрясся всем телом и жалобно застонал.

— Мальчик, — как можно ласковей обратилась к лежащему Сверчкова. — Вставай. Мы тебя не обидим!

— Ну, хватит, — сказал Вовка. — Поднимайся. Мы тебя не съедим, мы же не людоеды! — Тутареву очень понравилась эта мысль, и он улыбнулся.

Однако и теперь дикарь не двигался, словно его парализовало.

— Какой-то малахольный, — пожала плечами Галка. — Оставим его пока, а сами пойдем к рюкзакам. Эх, напиться бы…

— А ты молодец, Галка, — невольно облизав пересохшие губы, тихо произнес Вовка, когда они уселись около рюкзаков. — Если б не ты, он бы мне горло перегрыз.

— Прямо уж, перегрыз!

— Я знаю, я это чувствовал.

— Гляди-ка, Вовка, он все еще лежит. Вот чудак!

— Испугался выстрела. Просто смехотура — ведь это игрушечный пистолет. А что было бы, если б настоящий? То кусается и хватает за горло, а то ведет себя, как самая сопливая нонпарель…

— Как кто?

— Ну, нонпарель… Как бы тебе объяснить? В общем, это долгая история, когда-нибудь расскажу.

— Ты знаешь, Вовка, по-моему, он жил среди…

— Медведей, — перебил Тутарев.

— Откуда ты знаешь, что я хотела сказать?

— Да я и сам об этом подумал. Наверно, когда он еще не умел даже ходить, его утащила в свою берлогу медведица. Я читал о таких случаях.

Наступила пауза. Ребята с любопытством глядели на неподвижно лежащего мохнатого мальчишку и, пожалуй, на какой-то миг совершенно забыли, в каком положении они находятся сами. Вдруг где-то совсем недалеко послышался крик, от которого у них забегали по спине мурашки. Они испуганно переглянулись.

Вовка дотронулся до плеча Сверчковой и кивнул головой в сторону мальчишки. Тот неожиданно поднялся, издал радостный клич и стал приплясывать на одном месте, время от времени завывая и размахивая руками так, словно пытался схватить какую-то высоко подвешенную игрушку.

— Он что, помешался? — прошептала Галка, с недоумением следя за движениями косматого дикаря.

— По-моему, он чему-то радуется, — предположил Вовка. — Наверно, что-то чувствует.

— Я тоже.

— Что?

— Я тоже что-то чувствую. У меня даже сердце заболело, как будто вот-вот что-нибудь должно случиться.

— Может, графине Сверчковой дать валерианки? Галка обиженно отвернулась и хотела уже довольно язвительно ответить, но вскрикнула и испуганно прижалась к Вовке: там, наверху, в проеме, выдолбленном мохнатым, мальчишкой, показалась чья-то большая косматая голова.

Юный дикарь, не медля ни минуты, кинулся вперед. Очутившись под самым проемом, он принялся подпрыгивать, издавая какие-то нечленораздельные звуки. Косматая голова, свесившаяся сверху, на минуту исчезла, отчего в пещере стало немного светлее. Затем на том же месте появились две такие же головы.

Остальные события произошли в течение нескольких мгновений. В пещеру спрыгнули двое косматых верзил. Раздался крик, заставивший сжаться сердца наших юных героев. Одно из мохнатых чудовищ схватило за руку Вовку и потянуло к себе с такой силой, что мальчику показалось, будто он лишился плеча. Другое схватило за руку Галку. Она завизжала и тут же лишилась чувств, выронив Вовкин пистолет, о котором от страха забыла.

Вовка закричал страшным голосом:

— Не трогайте ее, фашисты!

Однако до мохнатых верзил, видно, не дошло оскорбление, нанесенное им Тутаревым, и они продолжали тащить ребят за руки. Когда же Вовка, изловчившись, укусил дикаря за противную мохнатую кисть руки, тот нанес ему такой сильный удар кулаком по голове, что мальчик потерял сознание.