Южный фронтир: Россия — Украина — Донбасс - [30]

Структурный функционализм представляет общество как объект, подвластный разумному индивиду. Структурнофункциональный подход отрицает историчность. Классики структурного функционализма, в частности Б. Малиновский, указывают, что для практических нужд управления и для теоретических нужд исследования нужно знать, как общество работает сейчас, и нет нужды выяснять, как оно работало раньше [Клейн 2014. С. 405 — 406]. Эта интенция есть проявление социокультурной ориентации на снятие и нивелирование исторической памяти, что приводит к ослаблению тех социокультурных форм, которые основаны в первую очередь на трансмиссии культуры. Для этнического или религиозного сообщества его собственные традиции важнее окружающего культурного фона. Именно культурная память в таких сообществах конституирует нормы социального взаимодействия, эстетические идеалы, правила формирования и воспроизводства культурных систем. Благодаря трансмиссии культуры люди одной религии могут проживать в разных странах, но ощущать свою принадлежность к единому сообществу. Ослабление или уничтожение трансмиссии приводит к распаду таких общностей.

Социокультурная ситуация в Европе Нового времени вызывает коррозию и ослабление старых этно-религиозных общностей. Инструментом такого разрушения является теория и практика самодостаточного индивида, то есть культурный архетип фаустовского человека. В тоже время наряду с уничтожением старых общностей возникают новые: нации, корпорации, идеологические объединения, субкультурные образования. Эти структуры формируются на основе синхронной коммуникации, отличаются подвижным составом, но довольно устойчивы и проявляют способность к адаптации и продвижению в социальном пространстве. Экспансионистский характер таких общностей, наличие иерархии и стремление к созданию универсальных форм являются характерными чертами архетипа святого царства в европейской культуре. Таким образом, структурный функционализм как теоретический концепт диалектически объединяет оба культурных архетипа европейской культуры.

Еще одна характеристика модерности, социальный эволюционизм, подразумевает, что все общества проходят единый путь развития, и парадигма прохождения этого пути задана европейскими народами. Человек европейской культуры становится образцом, под который он может подгонять и подстраивать других людей и другие народы, что вменяется ему даже в обязанность и становится нравственным поступком. Таким образом, за провозглашенной объективностью законов эволюции скрывается самоутверждение европейского человека в общественной сфере, то есть культурный архетип бесконечного индивида. В то же время стремление к созданию универсальной системы, включающей любую этнокультурную общность, которая оказывается вовлечена в процесс межкультурной коммуникации, является характерной чертой архетипа святого царства. Европа не создает изолированных общностей, самоценных и самодостаточных, а постоянно использует инокультурные формы, в том числе исторические, для улучшения и обновления своих собственных, вовлекая их в коммуникацию и социокультурную трансформацию. Такое постоянное появление новых форм при разрушении старых становится возможным только в линейном времени европейских социокультурных систем.

Социокультурное время в Европе линейно как наследие христианского видения истории. Христиане считают явление Христа значимым для всех народов планеты, поэтому даже те народы, которые ничего не знают об этом историческом событии, тоже включены в процесс христианизации мира, независимо от формальных признаков своих культур и даже народного самосознания, которое осмысляет место культуры в мире и место человека в культуре. Линейное время европейской культуры обусловило существование истории. Для христиан вся история всех народов имеет начало и конец, а христианские народы суть те народы, которые участвуют в историческом процессе осознанно.

Линейность социокультурного времени делает возможным теорию прогресса как процесса, реализующего универсальные ценности модерности, заложенные в культуре и истории. Концепция прогресса является секулярным вариантом учения Иоахима Флорского (ум. в 1202) о Третьем Царстве, согласно которому все время до Воплощения Христа является Царством Отца, первого Лица Троицы, время после Воплощения представляет собой Царство Сына, потому что в начале этого периода Сын явился во плоти, а Третье Царство будет царством Духа, третьего Лица Святой Троицы. Третье Царство принадлежит будущему, оно еще не явлено на земле, но обязательно наступит (см. историю и анализ учения о Третьем Царстве у Шпенглера [Шпенглер 1998. С. 26 — 27], в обобщающей работе о концепциях времени И. М. Савельевой и А. В. Полетаева [Савельева 1997, С. 334 — 335], а также в статье С. С. Аверинцева [Аверинцев 1975. С. 277]).

Концепция Иоахима Флорского является наложением логической схемы на историю. Процесс секуляризации привел к сохранению концепции с выхолащиванием смысла — остаются формальные моменты начала и конца истории, а также представление о группе народов, которая является авангардом всего человечества на этом общем для всех народов пути. Если не принимать христианскую космогонию и антропологию, отвергнув значимость христианства и Христа для всего универсума в целом, то остаются формальные признаки принадлежности к историческим народам, которые теоретически применимы к другим народам, кроме европейцев, но фактически неевропейские народы в круг исторических не включаются или включаются с оговорками. На попытки подвести теоретическую базу под эту концепцию у европейцев ушло не одно столетие, и несмотря на процесс метамодернистского размывания критериев научной строгости в современном европейском обществе, попытки придать научную форму европейскому мирочувствованию и в наше время определяют вектор развития гуманитарных наук в этом культурном регионе. Таким образом, социальный эволюционизм реализует оба европейских культурных архетипа в их взаимосвязанности.