Южноуральцы — Герои Советского Союза - [9]

Два года с лишним осваивал Глухов новую работу и стал настоящим горняком.

Но вот разразилась война… Протяжно засвистели «кукушки», зашумели тревожные гудки, скликая на митинги рудокопов, бригадиров, инженеров и техников, комсомольцев и коммунистов.

Засверкали гневом глаза Ивана на невидимых врагов, и скоро вместе со многими Глухов ушел воевать.

— Я двенадцать лет строил. Строили наши отцы, — заявил Иван замполиту роты, куда его назначили стрелком. — Никому не дано порушить начатое дело. Пусть это знают любители до чужого.

Через несколько дней Иван Глухов встал в оборону Сталинграда.

Иван не был рожден для войны и ему очень трудно было привыкать, «обстреливаться», проходить «боевую обкатку», как шутили понюхавшие пороху бойцы.

У волжской твердыни проходил боевую выучку арматурщик, лесоруб и горняк Иван Глухов.

Смерть стояла рядом и днем и ночью. Смерть не разборчива, на войне особенно. Безусый юнец и славный рубака гражданской войны, прославленный генерал падают каждый на своем посту. Их некогда оплакивать. Вздрагивает земля от взрывов, рушатся стены горящего Сталинграда, но он не сдается.

Глухов снимает автомат и бьет по фашистским гадам вторые сутки, не смыкая глаз. «Стоять насмерть!» — гласит приказ. «Так будет!» — отвечает Иван Глухов.

Что говорить о трудностях, о лишениях. На войне их также много и они также неизбежны, как неизбежно за днем следует ночь. Глухов давно забыл, что такое улыбка, что такое нормальная еда и что такое человеческий отдых. Но когда 19 ноября всесокрушающей лавиной обрушились советские войска на фашистских захватчиков, а потом окружили отборные армии Гитлера, командир отделения Глухов впервые улыбнулся и сказал по-немецки: — Гут!

3. СОЛДАТСКИЕ БУДНИ

Солдатское счастье помогало сержанту Глухову уходить невредимым из множества боев, сражений и битв. Два года без устали, как когда-то на медеплавильном заводе дробил руду, бьет и дробит фашистскую погань отделение Ивана Глухова.

Чтоб легче и быстрее догонять отступающих врагов, сформировали лыжные батальоны, бригады. Глухов со своими бойцами прошел на лыжах сотни километров. Лыжники появлялись, как снег на голову, там, где их совсем не ждали. Стрелок — это почетная профессия, а стрелок-лыжник — вдвойне.

Но однажды счастье изменило Ивану, и он в жестоком бою получил тяжелую рану. Товарищи вынесли командира из зоны огня и смерти, отправили в тыл.

В эвакогоспитале, недалеко от Волги, Иван заскучал.

— Прошу отправить в часть, — настаивал он перед лечащим пожилым врачом. — Я совершенно здоров.

— Мне лучше знать, — спокойно говорил врач и уходил к соседней койке. — Вы, наверное, думаете, больной: «Врачи самые отсталые люди и не знают, что любой здоровый воин нужен фронту, как свежий воздух усталому путнику».

— Я думаю о другом. Мои друзья скоро пойдут на Киев, потом на Берлин, а вы все со своей микстурой пристаете. Не выпишете, сам уйду.

Спор окончил заместитель начальника госпиталя по политчасти майор с суковатой палкой, хромавший на правую ногу.

Глухова выписали из госпиталя лишь в конце октября. Он с радостью поехал догонять своих.

4. У САПУН-ГОРЫ

Шли решающие бои под Севастополем. За два года пребывания на Крымской земле захватчики поправили старые и построили новые укрепления. Оборона гитлеровцев на севастопольском плацдарме состояла из трех полос железобетонных оборонительных сооружений, сочетавшихся с сильными естественными горными рубежами.

Самым мощным узлом сопротивления обороны являлась Сапун-Гора, на которой было построено шесть ярусов сплошных траншей глубиной от метра до двух, прикрытых минными полями и проволочными заграждениями в три-пять рядов.

Инженерные сооружения были усилены разнообразными огневыми средствами, располагавшимися как на открытых площадках, так и в долговременных сооружениях.

Гитлеровцы трубили на весь мир, что они отсидятся за тремя мощными оборонительными рубежами, однако они не учли, что дело имеют с Советской Армией, недооценили высокий моральный дух и мастерство солдат, сержантов, офицеров и генералов, имевших за плечами трехгодичный опыт войны.

5 мая после артиллерийской подготовки и бомбовых ударов авиации, войска 4-го Украинского фронта перешли в наступление на укрепления с северо-востока и с севера.

В течение двух дней боев советские воины, действуя в трудных условиях, прорвали две, а местами и три линии траншей противника. Пехота, преодолевая сильный ружейно-пулеметный и артиллерийский огонь врага, взбираясь по отрогам все выше, медленно продвигалась вперед.

…Взвод старшего сержанта Глухова наступал на самую вершину Сапун-Горы.

Много раз кидались в атаку мужественные воины вместе со своим командиром, но гитлеровцы косили пулеметным огнем из дзотов, и взвод все больше редел.

Глухов подал команду окапываться, а сам, набрав гранат, медленно пополз вперед. Изумленные храбростью своего командира, бойцы, окапываясь, вели огонь по амбразурам дзотов.

Рискуя каждую секунду жизнью, Иван полз и думал: «Только бы добраться, я бы их угостил мерзавцев, отомстил за погибших бойцов».

Желание во что бы то ни стало отнять у врага вершину горы и тем самым добиться решающего успеха, прибавляло ему сил, а об опасности он и не думал. Война приучила Глухова к хладнокровию, а настойчивости у него хоть отбавляй.