Южное открытие, произведенное летающим человеком, или Французский Дедал - [63]
Итак, дорогие мои братья, те люди, которых я вижу и которые считаются цивилизованнейшими из людей, вопреки природе, вопреки своей религии, вопреки здравому смыслу, освятили неравенство — варварское, чудовищное различие между братьями.
Порождено это неравенство, прежде всего, богатством. Вы не можете иметь представление о значении этого слова. Это значит иметь больше средств существования, чем другие. Обусловливается это душевным пороком, называемым жадностью, и страхом перед нуждой, а вовсе не способностями. Обогащаются вовсе не умнейшие и не способнейшие из людей; напротив, эти как будто даже пренебрегают богатствами. Таковы люди, положившие начало неравенству, поставившие себя выше других! И так называемые государственные люди считают еще справедливым поддерживать преобладание в обществе их потомков, — преобладание, противное природе и осужденное религией! Вы презрительно улыбнулись бы или задрожали бы от негодования, если бы, как я, слышали, какие аргументы приводят люди для обоснования необходимости неравенства. Прежде всего, вы услышали бы, как богачи одобряют этот, по их мнению, прекрасный порядок, эту субординацию, при помощи которой беспрекословно выполняется все, даже самые черные работы. Они в восторге, что могут командовать равными им по разуму существами, столь услужливыми, податливыми, предупредительными, что нельзя даже сказать, что это их братья. Но разве все работы не выполняются у бобров, которые равны между собой? А разве мы, наказывая нерадивых часовых, не несем поочередно эту обязанность? Испробуйте равенство, чудовищные люди, и вы увидите, как сладки станут все работы! Они превратятся в удовольствие, тогда как сейчас они крайне для вас тягостны. Чудовищные люди, сколько вы прилагаете усилий, чтобы быть несчастными! Ты, смешной, несправедливый, глупый, гнусный щеголь, говоришь, что надо ведь кому-нибудь выполнять ту или иную грязную работу? А почему сегодня не должен выполнять ее ты?.. Разве ты забыл об интендантах и прокурорах? Первые обкрадывают тебя, вторые налагают арест на твои земли и приобретают их с публичных торгов. В один прекрасный день они превратятся в сеньоров, и если не ты, то, уже наверно, твои внуки станут низшими людьми, принужденными выполнять низменные функции, которые, будь они распределены между равными, перестали бы быть унизительными. О братья мои, почему вы не можете иметь тех же познаний, что я? Тогда, уж наверное, не было бы больше обезьян-подражателей. Лошади и ослы стали бы лягать человека, вместо того, чтобы служите ему. Быки его преследовали бы, слоны давили бы его, львы покинули бы свои леса, чтобы напасть на него в городах, весь животный мир поднялся бы против этого безумного, сумасшедшего, нелепого существа, нарушающего предписания природы и собственного разума!
В самом деле, кто не возмутится при виде человека, который обращается с другим человеком хуже, чем с нами! Это его брат, и тем не менее, он ведет себя по отношению к нему так, как если бы он был его богом и получил от природы право собственности на него. А другой, — непонятное противоречие! — другой, будучи тем же надменным и гордым животным, подчиняется этому игу. Львы, покиньте ваши леса, растерзайте наглое начальство и подлого и трусливого подчиненного!.. Часто этого последнего ставят ниже нас. Вот хотя бы в доме моей доброй хозяйки. Разве какой-нибудь несчастный раб осмелится нанести удар мне, собаке или кошке. Как с ним поступят! У других же хозяев ему пришлось бы еще хуже. Нас кормят, ласкают, правда, по капризу. И в то же время (стыдно даже писать об этом) несчастные из человеческой же породы изнемогают от нужды и перегружены работой, слишком тяжелой даже для осла или лошади.
Мои братья, тот, который господствует над нами всеми, это мерзкое животное. У нас совсем недостойный хозяин. Среди людей есть такие, которые объедаются доотвала, не хуже, чем волки, которых они презирают и убивают; они никогда не снизойдут до того, чтобы дать излишки брату, у которого нет ничего и которой смиренно протягивает им руку с отчаянием в глазах, с голодной бледностью на лице и со стенаниями, исходящими из глубины души. Даже я был тронут некоторыми сценами, которые мне довелось видеть. В нашем доме был излишек хлеба, и я роздал его нескольким таким несчастным. И знаете, что тогда произошло? Добрая хозяйка, которая никогда не бранит меня даже за разбитое зеркало или поломанный фарфор (что стоит, по крайней мере, столько же, сколько тысяча хлебов), наказала меня своей собственной рукой за то, что я два раза бросил пищу ее же бедному брату!
„Цезарь из Малакки, пишущий письмо существам своей породы“.
Это надменное существо, не подчиняющееся законам природы и пренебрегающее законами своей религии, когда последние совпадают с первыми, это существо, любезные братья, захотело само создать себе законы, чтобы освятить свое безумие, свою нелепость, свою гнусность. Эти законы, в противоположность законам природы и религии, не предоставлены личному усмотрению отдельных лиц. Они обладают обязательной силой. Имеются специальные надзиратели и надсмотрщики, принуждающие других соблюдать эти законы, хотя сами они их нарушают. Служители этих законов во всем похожи на служителей религии: они соблюдают их хуже всех. Да и зачем им соблюдать их, имея возможность их нарушать, раз они противоречат природе и религии. Тут еще одна из тех несуразностей, которую я обнаружил: у людей: их законы находятся во взаимном противоречии. Их религия запрещает судебные тяжбы и исключительное владение. Она особо запрещает своим служителям пользоваться какой бы то ни было мирской властью и иметь какие-либо мирские интересы. Она приказывает прощать обиды, осуждает месть и предписывает даже любить врагов своих, усматривая именно в этом истинный героизм общественного человека. Наоборот, законы дают право на судебные тяжбы и освящают исключительное владение. По этим законам служители религии имеют особое право судиться не только из-за имущества, которое им запрещено иметь, но и по вопросам чести. Молитесь за тех, кто на вас клевещет, — говорит религия. Преследуйте их без пощады, — говорит закон; и священнослужитель следует предписаниям закона, забывая свою религию. Это настоящее вероотступничество, если я только что-нибудь понимаю. Ведь здесь явное нарушение заповедей божественного законодателя, предписавшего терпеть обиды и молиться за обидчика. Я бываю каждый раз ошеломлен, когда ежедневно слышу, что священнослужители судятся и проигрывают свои дела. Поистине, эти люди считают себя мудрее своего бога, поистине, они издеваются над ним или же они совершенно безумны!
