Южнее реки Бенхай - [165]

Заняли свой рубеж и морские пехотинцы, и южновьетнамские подразделения, и батальоны особого назначения, которым предстояло проводить карательные акции, если местное население окажет сопротивление.

Готовились к предстоящим боям и силы национального освобождения.

Генерал Ле Хань, принявший командование новым участком фронта незадолго до того, как Уэстморленд утвердил свой план, имел приказ главного командования сжать кольцо блокады вокруг базы и заставить американское руководство или перебрасывать в этот район новые части, ослабляя оборону на других направлениях, или эвакуировать базу. Военный совет сил освобождения не сомневался, что база обречена, надо было только усилить удары по ней, заставить постоянно обороняться, подрывать боевой дух ее гарнизона, настойчиво пробивать брешь в американской обороне южнее 17-й параллели.

Генерал Ле Хань, поставив задачу перед всеми разведчиками не упустить из виду ни одной мелочи, скоро стал получать сообщения из различных источников, что противник готовит какие-то меры, видимо, наступательного характера.

Об этом говорила переброска сюда целой воздушно-десантной дивизии. Однако в первое время дивизия, не была активной силой, се подразделения использовались лишь в карательных операциях, не имеющих решающего значения.

Данные, полученные от Фам Ланя, заставили Ле Ханя по-другому посмотреть на события. «На базу прибыл генерал Уэстморленд, — сообщал Фам Лань. — Идут секретные совещания высшего офицерского состава. Из случайно подслушанных разговоров и наблюдающейся активности на базе можно сделать вывод, что готовится крупная операция. Необходимо усилить наблюдение за размещенными в разных местах частями воздушно-де-сантной дивизии генерала Томаса, которой, видимо, отводится в этой операции основная роль. Я беру на себя штаб дивизии, откуда рассчитываю получить надежные сведения».

«Старый друг, — тепло подумал Ле Хань о разведчике, — никогда не дает непроверенных данных». Он вызвал к себе начальника разведки, и они вместе наметили, куда и кого из разведчиков направить немедленно. Бригады и батальоны американской дивизии не были обойдены вниманием и до этого, но теперь требовалось знать по возможности больше о намерениях противника.

Когда вертолеты начали переброску дивизии в пункты, заранее выбранные генералом Томасом, пришло новое донесение Фам Ланя: «Дивизия полностью меняет дислокацию. Как мне стало известно, штаб второй бригады будет размещаться в Таконе. Где-то там же, точных координат установить не удалось, будет находиться командный пункт командира дивизии. Поэтому со своей стороны предлагаю предусмотреть атаку на штаб дивизии, остающейся в Хыонгхоа, и постараться разгромить его. Конкретные соображения сообщу после более точного изучения обстановки».

А события на рубежах, занятых американо-сайгон-скими подразделениями, сразу пошли развиваться не так, как рассчитывали те, кто их планировал. Когда стало ясно, куда переброшены основные силы противника и его намерения, штаб генерала Ле Ханя предпринял контрмеры. Несколько полков, державших под контролем дорогу номер девять или находившихся в резерве, получили приказ подтянуться скрытыми горными дорогами и тропами к месту сосредоточения вражеских частей. К тому времени разведчики совершенно точно нанесли па карты, такие же, какие были у противника, позиции его бригад, батальонов, рот и даже взводов. Бойцы сил освобождения получили приказ запять рубежи на максимально близком расстоянии от противника и сделать это так, чтобы атака и огневой налет на его позиции были для него полной псожидашюстыо.

Надо было обладать бдительностью, умением искусно маскироваться, бесшумно отрывать по ночам окопы и ячейки, незаметно переносить в вещевых мешках, в собственных гимнастерках, в пробковых тропических шлемах вырытую землю, а на день, замаскировавшись, замирать, ничем не выдавая себя, обходясь за весь день лишь горсточкой жареного или скатанного в колобок клейкого риса, страдая от жары и жажды, чтобы оказаться хитрее, а значит, и сильнее противника! Для отвлечения внимания где-нибудь в тылу, на какой-нибудь ничем не примечательной высотке вдруг начиналась стрельба, рвались мины. Наблюдатели американских подразделений сразу засекали позиции Вьетконга, выбывал а вертолеты, и те, ориентируясь «точными» данными, обрушивала на них мощный огонь.

В штабе базы к концу дня собрались обнадеживающие донесения. Все шло к тому, что объединенные американско-сайгонские подразделения прочешут, как гребень волосы, покрытые лесом холмы и горы и вытолкнут солдат Вьетконга под огонь морских пехотинцев и южновьетнамских полков. Генерал Томас в соответствии с указанием штаба по руководству всей операцией отдал распоряжения командирам бригад, а те командирам батальонов: с восходом солнца приступить к уничтожению противника.

Но противник, не зная об этом общем приказе, ночью начал свою атаку. Воины Фронта освобождения, которым уже было невмоготу скрываться, терпеть лишения, вырвались на свободу и пошли па ничего не подозревавшего врага. Они забрасывали его окопы гранатами, завязывали рукопашный бой в его линии обороны. Полностью, конечно, внезапного удара не получилось — противник был начеку, — завязались затяжные бои, по все равно всюду американские и южновьетнамские подразделения оказались в невыгодном позиционном и психологическом положении. Весь день шли бон с переменным успехом, но ряд важных опорных пунктов оказался в руках сил освобождения.