Ютланд и Мелизенда - [23]

Подхватив с пола брошенный в него дротик, он швырнул с силой в Автардала, тот успел метнуться в темную нишу, оттуда сразу же донесся его испуганный крик:

– Я сдаюсь!.. Я сдаюсь!

– Сразу бы так, – проговорил Ютланд.

Он перешел на шаг, но все же приближался осторожно, мало ли какую хитрость задумала эта сволочь, сказал, что сдается, а сам сунет клинок под ребро…

В нише темно, он не стал даже заглядывать туда, сперва нащупал на стене и, не глядя, сорвал светильник, осторожно сунул огнем в темноту.

Челюсти сжались сами по себе. В каменном укрытии пусто, нет даже следов Автардала, если не считать, что остался неприятный запах чего-то ненастоящего, чем так любят украшать себя женщины.

– Автардал! – прокричал он страшным голосом. – Я все равно тебя найду!

Ответа не было, он вдвинулся в нишу, долго бесцельно ощупывал стены, везде сплошной камень, наконец со злостью ударил в низкий свод.

Он уже вышел было обратно, как за спиной чуть скрежетнул камень, задняя стена сдвинулась. Он поспешно протиснулся в открывшийся туннель, за спиной потайная дверь так же неторопливо встала на прежнее место.

Он постоял чуточку на месте, уже понимая, что и тут хитрый правитель мог настроить ловушек.

Яркое одеяние Автардала мелькнуло на той стороне коридора и скрылось за углом. Ютланд едва не ринулся следом, но в голове промелькнул несложный расчет, что пока он старался понять, как противник исчез из ниши, тот мог пробежать коридор втрое длиннее…

…а значит, сейчас просто заманивает, чтобы ринулся к нему, ни о чем не думая.

Красная пелена снова начала застилать взор, он торопливо затряс головой, но к красной пелене добавился еще и звон в ушах. Злой на себя, ринулся по коридору, увертываясь от выскакивающих из стен металлических штырей и копий, перепрыгивая внезапно появляющиеся ямы.

Только одна польза от этого состояния, когда впадает в бешенство и уже ничего потом не помнит: звериная чуткость предупреждает о ловушках, и та же звериная и более чем звериная ловкость помогает избежать их…

И все-таки он удержался, не впал в полное буйство, повторяя имя той принцессы с капризной мордочкой и пышными локонами цвета роскошного заката, и когда оказался на той стороне длинного туннеля, там в нише обнаружил забившегося в страхе Автардала.

– Как… ты… сумел? – пролепетал он.

Ютланд ухватил его за шиворот, огляделся. Длинный подземный ход заканчивается отвесной лестницей, а наверху пробивается солнечный свет.

– Надо было убегать, – прорычал Ютланд. – А ты остался посмотреть, что именно меня убьет?

Автардал, бледный как смерть, смотрел на него остановившимися глазами.

– Кто… ты?

– Пока не знаю, – ответил Ютланд.

Он поднялся наверх, держа беглеца все так же за шиворот, а когда вылез из глубокой норы и огляделся, снова покачал головой. Не только дворец, сам город остался по ту сторону высокой крепостной стены. Подземный ход хорош, в случае войны позволил бы выскользнуть незамеченными правителю, а то и всей дворцовой знати.

– Хорошо, – сказал Ютланд, – продумано.

Автардал зыркал по сторонам исподлобья злобно и затравленно, но вид все еще несломленный, Ютланд почти видел, как бешено разум вернувшегося из подземного мира правителя ищет лазейки, чтобы избежать возвращения обратно.

Он сам остановился и посмотрел по сторонам, еще не зная, возвращаться ли в город или же искать таинственного посланца из потустороннего мира.

В синем небе показалось быстро увеличивающееся черное пятнышко. Ютланд ждал, а ворон опустился в двух шагах на высокую корягу, каркнул звучно и зловеще.

– А как говорить, – сказал Ютланд, – уже забыл?

Ворон спрыгнул на землю, каркнул снова, начал вырастать в размерах и превратился в худого человека в черной неопрятной одежде.

– Спасибо, – сказал он сухо, – ты сделал нужное дело. Дальше я сам. Этот человек будет наказан.

Ютланд кивнул, повернулся и пошел вдоль городской стены в ту сторону, где были ворота.

Когда через минуту оглянулся, на том месте пусто, ворон и Автардал исчезли, словно там никого и не было.

Возможно, неизвестный в облике ворона в будущем как-то выкажет благодарность, хотя, скорее, тут же забудет. Но попытаться стоило. На миг мелькнула надежда, что в облике ворона мог появиться сам Властелин Преисподней, однако маловероятно: человек-ворон слишком сдержан, вежлив и даже учтив, а безумный бог Патута известен постоянной яростью, его бешенство все время ищет выхода, он злобен и неистов, его распознать легко в любом облике.

«Да вряд ли он его меняет, – подумал Ютланд. – Вот я бы ни за что не менял».

Хорт выбежал навстречу, только Алац сделал вид, что его больше интересует отборный овес в кормушке, но Ютланд видел, что и конь рад его возвращению.

В следующем городке в таверне о черном всаднике ничего не слыхали, кроме древних историй, которые уже знал, но совершенно неожиданно наткнулся на ниточку, ведущую к Осеннему Ветру, мужу Пореи Солнцерукой и своему отцу, хотя теперь и сам понимает, что жизнью, вообще-то, обязан властелину подземного мира, который в безумной ярости изнасиловал небесную деву.

Двое забулдыг указали на дом, где живет известный странствователь по дальним землям Синегуб из клана Лихое Братство. Сейчас, правда, залечивает раны, полученные в сражениях с дивами Севера, но это ему не впервой, а новому человеку будет рад.