Юстиниан - [94]

— Жители Константинополя! — голос Юстиниана звучал уверенно и мощно. — Едва ли мне нужно напоминать вам, что сегодня мы стоим в двух шагах от страшной опасности — наши враги, жестокие и многочисленные дикари, уже почти у стен великого города. Войска наши далеко и не могут помочь нам — так где же искать защиту для наших семей и нашего города? Никто не поможет нам, кроме нас самих. В том, что вы не подведёте, я не сомневаюсь, ведь вы — граждане Нового Рима, смелые сердцем и сильные духом, и вы никогда не позволите варварам топтать родную землю. Я говорю вам: все мужчины, способные сражаться, в возрасте от 16 до 60 лет пусть отправятся в Арсенал, где Велизарий — как вы видите, он не оставил нас в беде — организует вас в отряды и прикажет раздать оружие. Когда это будет сделано, всем собраться у Золотых Ворот — и мы с Велизарием поведём вас на язычников-котригуров. Бог на нашей стороне, мы не можем не победить.

Тишина царила ещё несколько мгновений, а затем форум взорвался рукоплесканиями. Люди были воодушевлены при виде своего старого императора и его прославленного полководца.

— Прекрасно! — выдохнул Юстиниан, в восхищении глядя на огромную, как казалось, армию, выстроившуюся на высоком берегу Атироса. — Мои поздравления, Велизарий, действительно прекрасная работа. Отсюда даже я не могу отличить, кто из них настоящий.

— Будем надеяться, Заберган подумает так же, — проворчал Велизарий, страшно довольный реакцией императора на его военную хитрость. — Только каждый двадцатый — солдат, остальные — чучела на деревянных подпорках для копий. Что ж, скоро мы это выясним. Взгляни. Видишь облако пыли? Это приближается Заберган.

Несколько минут спустя разведчики подтвердили слова Велизария. Вскоре котригуры подошли так близко, что Юстиниан уже мог разглядеть их в деталях: коренастые, крепкого сложения мужчины с плоскими лицами восточного типа сидели на громадных полудиких конях; за спиной у каждого всадника висел мощный лук и колчан с длинными стрелами. Вскоре сделалось очевидно, что котригуры не желали сразу сталкиваться с целой армией и потому свернули в долину возле реки — как раз на это и рассчитывал Велизарий. Прославленный полководец постарел и набрал лишний вес, но военного чутья не утратил.

— Купились! — воскликнул он, радостно хлопая ладонью по бедру. — Цезарь, пришла пора пустить в дело наши ловушки.

Они с Юстинианом поскакали вдоль каменного гребня, обогнав замедлившую ход колонну кочевников, и вскоре прибыли туда, где берега реки становились крутыми и высокими настолько, чтобы создать узкое ущелье. Наверху были размещены стрелки с луками, дротиками и копьями, а по краям ущелья сложены загодя собранные камни.

Несмотря на почтенный возраст и то обстоятельство, что последние 50 лет он никуда из столицы не выезжал, Юстиниан поймал себя на том, что наслаждается ситуацией.

В ожидании врага нервы звенели натянутыми тетивами... Наконец из-за излучины реки показались первые кочевники, а вскоре к ущелью приблизилась и основная масса котригуров.

— Ну что же, ребята... давайте угостим их! — произнёс Велизарий.

Град камней и железа обрушился на головы кочевников. Падая с большой высоты, камни превращали в кровавое месиво всадников вместе с лошадьми, дротики и копья поражали почти беспомощные цели... Не в силах ответить, ошарашенные и испуганные варвары метались, словно слепые на пожаре, и лишь через несколько минут их вожди опомнились. Отчаянный звук рога возвестил об отступлении, котригурам удалось развернуть обезумевших лошадей, и они помчались прочь, оставляя на равнине окровавленные тела убитых.

Заберган развёл руками в знак глубочайшего сожаления, и на его плоском монгольском лице появилась кривая ухмылка.

— Мои молодые воины так безрассудны и быстры! — проговорил он извиняющимся тоном. — Всего лишь угон скота во Фракии — вот всё, чего они хотели. Так они мне сказали. Всё пошло не так, боюсь, я за ними не уследил.

Заберган снова тяжело вздохнул и покачал головой.

Юстиниан думал, глядя на него: вот хитрый и безжалостный восточный деспот, которого одинаково боятся и его жертвы, и его подданные. Два правителя сидели на подушках в шатре Забергана — посреди варварского великолепия восточных ковров, шёлковых драпировок, разнообразного, богато изукрашенного оружия, золота и серебра, мехов и звериных шкур. Заберган менее всего на свете походил на человека, который не в состоянии за кем-то уследить...

Разрываясь между негодованием и неуместным весельем, император кивнул.

— Хорошо, назовём это... ну, пусть досадным недоразумением. Итак, теперь ты хочешь принести foedus[153] вместе со своими людьми, чтобы стать другом Рима?

— Конечно, мой император. Это привилегия — служить тому, чьи подвиги славятся во всём мире. — Заберган склонил голову на плечо и лукаво подмигнул: — А ещё всему миру известна щедрость императора к его союзникам.

— Хорошо потрудившийся достоин награды за свои труды, это правда. Учти, мне нужен результат! Никаких утигуров, славян или булгар на земле Римской Империи. Устроит ли хана котригуров ежегодная субсидия в размере 50 фунтов золота?