Юстиниан - [109]
Почтовые станции cursus publicus...
Имперская почта — слава римской администрации. Почтовые станции были расставлены через каждые восемь миль на всех основных дорогах; здесь можно было нанять лошадей или повозки. На Западе система почтового сообщения продержалась почти до самого конца. На Востоке в эпоху Юстиниана её упразднили, посчитав слишком расходной статьёй для казны, и отчасти из военных соображений, на дороге от столицы до персидской границы. Во времена Константина служители церкви получили особые привилегии для путешествий с помощью почтового сообщения.
В присутствии епископа...
Мне нужно было придумать сценарий того, как Феодора попала к Тимофею, а позднее к Северию, поскольку на самом деле мы об этом ничего не знаем. Однако известно, что встречи эти состоялись, что кажется почти невероятным, учитывая её происхождение и положение, — и это многое говорит о силе её характера и ума. Мало того, это стало началом глубокой и плодотворной дружбы с двумя лучшими умами Римской Империи; у них Феодора училась риторике, искусству интеллектуальных бесед и уважению к монофизитам. В каком-то смысле её александрийский опыт схож с обращением Иоанна Дамаскина.
Греко-римское мышление...
Страстная озабоченность людей поздней античности вопросами о происхождении Христа может показаться нам сегодня непонятной, чрезмерной и бессмысленной — богословским пустяком. Однако это не совсем так — если мы посмотрим на это с позиций греко-римского склада ума, стремящегося установить истину с помощью разума и логики, воплощением которых (как говорит мой Тимофей) являются греческая философия и римское право. И чтобы не быть несправедливыми, вспомним, что и наше время знает столь же страстные и бессмысленные, на чей-то взгляд, споры. Сколько лесов погублено ради того, чтобы напечатать бесчисленные трактаты, посвящённые диалектическому материализму, марксизму-ленинизму, экзистенциализму и т.д., а поиски удовлетворительного объяснения сущности Троицы продолжают будоражить умы епископов. Нетерпение и двусмысленность — вот что заставляло яростно спорить римских теологов. Истинные наследники Афанасия и Августина — это скорее Чарльз Дарвин и Ричард Докинз (а до них Пьер Абеляр, Фома Аквинский, Джон Локк и Дэвид Юм), нежели кардинал Ньюман или Рональд Нокс.
Феодора... отплатит за добро тысячекратно...
Выйдя замуж за Юстиниана, Феодора — в уплату за доброту Тимофея и Северия — уговорила мужа (а разве можно было ей отказать?) прекратить гонения на монофизитов. Это не только имело немедленный эффект — Феодора стала немыслимо популярной среди монофизитов, но и сделало эту небольшую секту особо любимой при дворе, а Северия даже пригласили на переговоры лидеров ортодоксальной церкви и монофизитов, чтобы он мог примирить и урегулировать их разногласия.
...с обожанием глядя в лицо любовницы...
История знает немало примеров, когда волевые, умные женщины предпочитали в любви представительниц своего пола мужчинам, и имели достаточно силы характера, чтобы не обращать внимания на критику общества и жить в соответствии с зовом собственной природы. Сафо, Афра Бен (удивительно эрудированная дама, борец за права женщин и расовое равноправие), возможно, королевы Анна и Екатерина Великая, Энн Листер — помещица времён Регентства, мемуаристка, открыто объявившая себя лесбиянкой, Колетт, Рэдклифф Холл, Виржиния Вулф, Вита Саквилль-Вест, Вайолет Кеппель (Трефусис), Фрида Кало, а также другие во времена движения за освобождение женщин 1960—1970 годы.
С её интеллектом, независимым и сильным характером Феодора как нельзя лучше вписывается в этот ряд. И это вовсе не означает только её сексуальные пристрастия — хотя, учитывая всё известное о ней, есть некоторый соблазн утверждать и это, даже если точный ответ неизвестен. У Гиббона есть загадочная фраза, которая, возможно, способна пролить свет на этот вопрос: «В её потайных покоях собирались её фаворитки... с которыми она делила свою страсть...» Трудно сказать, о чём идёт речь. Гиббон не называет свой источник; очевидно, это не Прокопий — тот наверняка посвятил бы лесбийским наклонностям Феодоры целую главу в своей «Тайной истории», если бы знал о них. Насколько я смог выяснить, никто из современников не упоминает о том, что, возможно, имеет в виду Гиббон. Таким образом, за неимением веских доказательств, была ли Феодора лесбиянкой или бисексуалкой, нам остаётся довольствоваться старым шотландским принципом «не доказано». Что, впрочем, не лишает меня права, как я полагаю, на некоторый художественный вымысел и изображение любовной связи Феодоры и Македонии.
Адресованное некоему Петру Савватию...
Энтони Бридж в своей замечательной «Феодоре» говорит: «Прежде чем вернуться в Константинополь, она отправилась в Антиохию, где подружилась с известной танцовщицей Македонией... Вполне возможно, именно при посредничестве Македонии Феодора и встретилась с человеком, так радикально изменившим её судьбу [Юстиниана]». Он подтверждает, как и другие источники, включая Гиббона, что по возвращении в столицу она зарабатывала на жизнь прядением шерсти — я приписал это помощи Македонии. Имя «Пётр Савватий» уже официально изменено на «Флавий Юстиниан», именно так он записан в списке консулов «Fasti» за 521 год; другого консула зовут просто Валерий. «Флавий» указывает на особый статус члена императорской фамилии, возможно, это уже намёк на то, что Юстиниана готовят в качестве преемника Юстина.
Европа. Начало V в. н. э. Два старых друга, а теперь — злейшие враги, сходятся лицом к лицу на поле боя. Аттила, предводитель гуннов, уже испытал разлагающее влияние власти, тогда как Аэция, последнего из великих римских полководцев, власть облагородила. Ставки в предстоящей битве как никогда высоки: от ее исхода зависит судьба как Рима, так и империи гуннов…
«Преследовать безостановочно одну и ту же цель – в этом тайна успеха. А что такое успех? Мне кажется, он не в аплодисментах толпы, а скорее в том удовлетворении, которое получаешь от приближения к совершенству. Когда-то я думала, что успех – это счастье. Я ошибалась. Счастье – мотылек, который чарует на миг и улетает». Невероятная история величайшей балерины Анны Павловой в новом романе от автора бестселлеров «Княгиня Ольга» и «Последняя любовь Екатерины Великой»! С тех самых пор, как маленькая Анна затаив дыхание впервые смотрела «Спящую красавицу», увлечение театром стало для будущей величайшей балерины смыслом жизни, началом восхождения на вершину мировой славы.
Главные герои романа – К. Маркс и Ф. Энгельс – появляются перед читателем в напряженные дни революции 1848 – 1849 годов. Мы видим великих революционеров на всем протяжении их жизни: за письменным столом и на баррикадах, в редакционных кабинетах, в беседах с друзьями и в идейных спорах с противниками, в заботах о текущем дне и в размышлениях о будущем человечества – и всегда они остаются людьми большой души, глубокого ума, ярких, своеобразных характеров, людьми мысли, принципа, чести.Публикации автора о Марксе и Энгельсе: – отдельные рассказы в периодической печати (с 1959); – «Ничего, кроме всей жизни» (1971, 1975); – «Его назовут генералом» (1978); – «Эоловы арфы» (1982, 1983, 1986); – «Я все еще влюблен» (1987).
«Редко где найдется столько мрачных, резких и странных влияний на душу человека, как в Петербурге… Здесь и на улицах как в комнатах без форточек». Ф. М. Достоевский «Преступление и наказание» «… Петербург, не знаю почему, для меня всегда казался какою-то тайною. Еще с детства, почти затерянный, заброшенный в Петербург, я как-то все боялся его». Ф. М. Достоевский «Петербургские сновидения»Строительство Северной столицы началось на местах многочисленных языческих капищ и колдовских шведских местах. Именно это и послужило причиной того, что город стали считать проклятым. Плохой славой пользуется и Михайловский замок, где заговорщики убили Павла I.
Конец XIX века, научно-технический прогресс набирает темпы, вовсю идут дебаты по медицинским вопросам. Эмансипированная вдова Кора Сиборн после смерти мужа решает покинуть Лондон и перебраться в уютную деревушку в графстве Эссекс, где местным викарием служит Уилл Рэнсом. Уже который день деревня взбудоражена слухами о мифическом змее, что объявился в окрестных болотах и питается человеческой плотью. Кора, увлеченная натуралистка и энтузиастка научного знания, не верит ни в каких сказочных драконов и решает отыскать причину странных россказней.
Когда-то своим актерским талантом и красотой Вивьен покорила Голливуд. В лице очаровательного Джио Моретти она обрела любовь, после чего пара переехала в старинное родовое поместье. Сказка, о которой мечтает каждая женщина, стала явью. Но те дни канули в прошлое, блеск славы потускнел, а пламя любви угасло… Страшное событие, произошедшее в замке, разрушило счастье Вивьен. Теперь она живет в одиночестве в старинном особняке Барбароссы, храня его секреты. Но в жизни героини появляется молодая горничная Люси.
Генезис «интеллигентской» русофобии Б. Садовской попытался раскрыть в обращенной к эпохе императора Николая I повести «Кровавая звезда», масштабной по содержанию и поставленным вопросам. Повесть эту можно воспринимать в качестве своеобразного пролога к «Шестому часу»; впрочем, она, может быть, и написана как раз с этой целью. Кровавая звезда здесь — «темно-красный пятиугольник» (который после 1917 года большевики сделают своей государственной эмблемой), символ масонских кругов, по сути своей — такова концепция автора — антирусских, антиправославных, антимонархических. В «Кровавой звезде» рассказывается, как идеологам русофобии (иностранцам! — такой акцент важен для автора) удалось вовлечь в свои сети цесаревича Александра, будущего императора-освободителя Александра II.
Иван Данилович Калита (1288–1340) – второй сын московского князя Даниила Александровича. Прозвище «Калита» получил за свое богатство (калита – старинное русское название денежной сумки, носимой на поясе). Иван I усилил московско-ордынское влияние на ряд земель севера Руси (Тверь, Псков, Новгород и др.), некоторые историки называют его первым «собирателем русских земель», но!.. Есть и другая версия событий, связанных с правлением Ивана Калиты и подтвержденных рядом исторических источников.Об этих удивительных, порой жестоких и неоднозначных событиях рассказывает новый роман известного писателя Юрия Торубарова.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.