Юродивый Эрос - [12]
…Черный космос одиночества. Слышно, как душа зубами стукотит — не то от страха перед забвением, не то от холода запредельного, непознанного.
Глаза видят черное, душа ищет просвета.
Без мышки, без джостика пробираюсь вслепую. Поворот мыслей, души поворот заменяет мне шаг — шаг в никуда. Мне страшно — и я беру вправо; я в растерянности — по инерции ступаю вперед; изумлен, возбужден до предела — поворачиваю налево. Чувства ведут, чувства уводят — все дальше от реальности уводят меня.
Черно и душно.
Не могу обернуться — страшно. Правда страшно. Ужас стальным обручем сжал мою голову — вот-вот она лопнет, как переспелый арбуз.
Черно и душно.
Я могу мыслить и чувствовать, только глядя вперед — в непроглядную темень. Хватаю ртом ее однородную плотную массу. Мне дурно, меня всего воротит от кромешной тьмы, я ужасно боюсь ее, но при этом вынужден проникать в нее все глубже и глубже. В мыслях и чувствах утопать, увязать в ней, как убийца утопает в предрешенной крови, как вор и продажная девка увязают в делах греховных и непотребных, надеясь раскаянием испросить у Бога прощения… У кого я буду просить прощения?
Когда вокруг черно и душно.
Без зрения я безоружен, беспомощен, словно охотничий сокол в колпаке — сокол на перчатке судьбы, ожидающий своего часа. Боже, какие только образы и сравнения не приходят мне в голову — убийца, вор, сокол…
Без зрения я гол как сокол. Лишенный возможности видеть, глажу, ощупываю свое тело — единственную реальность, доступную моим ощущениям. Глажу… Нет, определенно на мне что-то есть. Очень похоже на латы: рука касается гладкого и холодного. Эх, хочется верить, что на мне рыцарские доспехи, а тело мое могуче, выносливо, ухожено, умаслено и весь я, преисполненный благородства и доблести, создан для похода, для подвига.
Я так хочу в это верить!
Так хочу… Чу! Что там?.. Хххх… Мымымы… Господи, что это?! Что за странные звуки? Шшшш… Значит, я не один в своем одиночестве? Неужели не один… Так это же здорово! Я не один!!
Ух ты, а это еще что за чертовщина?! Вслед за шорохом и сопением — два ржавых каменья с червоточинами посредине. Да-а, брат, рано ты обрадовался — камни близко-близко от моего носа возникли. Черт, того и гляди заедут мне в глаз! Я пытаюсь увернуться, как в следующую секунду до меня доходит: Бог мой, да это ж и есть сами глаза! Пара бойких, как ртуть, глаз! Шмыг — влево, шмыг — вправо, — они словно в горелки играют друг с другом… Вдруг шмыг черной кошкой на грудь мне! Я чуть в штаны не наделал.
— Убоись, брат, не мене, но мира сего паче лютаго зверя. Зверь бо тело вредит, а души не может погубити. Сей же зверь, мир прелестный, сластьми своими тело упитевает червем на снедение, а душу вовеки губит и потом муки вечныя готовит… Да скинешь ли ты с себя колпак покойницкий али нет?!
…Я просто в шоке. От внезапного голоса, властного и слегка гнусавого, от сумасшедших слов, из которых хрен чего разберешь, со мной чуть удар не случился. За какие-то пару секунд я лишаюсь воли и способности чувствовать: то не видел ничего, а теперь и не чувствую. Как иной не чувствует после сна руки или ноги, онемевшей за ночь. Никаких ощущений — вместо них нечто смутное, обрывистое, ускользающее, наподобие туманной взвеси… И, что странно, мне даже не страшно, вернее, уже не страшно: безграничный ужас мгновенно оказался вытесненным еще более неохватным, напористым мраком. Господи, прямо наваждение какое-то… Вздыхаю и невольно провожу рукой по глазам — казалось, безнадежно незрячим, набухшим, как черной водою, тьмой. Я просто касаюсь бесчувственных глаз, но стоит мне сделать это, как вместо одного наваждения возникает другое, на этот раз приняв видимые очертания и форму: с дурацкой рыжей макушкой, едва-едва достающей моего плеча, с рыжей жидкой бороденкой, с рыже-зелеными глазенками, углями мерцающими на крохотном кострище… Ну и рожа у незнакомца — абсолютно черная, не то вымазанная сажей или еще черт знает чем, не то зверски загоревшая… Но не негр же этот коротышка! Только его мне не хватало! Рыжий пигмей с зелеными глазами — прямо шаман какой-то! А одет в такую рвань, что последнему бомжу за него стыдно будет: лоскут на лоскуте, заплата на заплатке, все торчит и топорщится, а воняет так, что блевать хочется. И речь такая же тормознутая — слово на слово налазит, ничего не разберешь: «…мир прелестный сластьми своими тело упитевает…»
— Гляжу, задели-таки глаголы мои жгучие умишко твое щучье… На-ка, прикрой покамест срам-то. Зело ты бел и изнежен паче девки боярской.
С этими словами рыжий негритос достает какую-то тряпку… Она-то и выводит меня из оцепенения. Оторвав взгляд от странного человечка, я наконец осматриваю себя: руки-ноги целы, голова и член на месте… Черт, я ж совсем голый!! Засранцы, кто посмел раздеть меня?! И где те чертовы доспехи, что я гладил минуту назад?!.. Пигмей как ни в чем не бывало швыряет мне тряпку. Да она хуже того маскарада, что напялен на нем!
— А ты как хотел? — рыжий ухмыляется в бороду. — Благодать, брат, почиет на худшем. Раз подвизался, крест юродивого избрал… Аще подвиг избрал — забудь про роскошь и бал, а хочешь князя загнать в грязи — живи сам яко грязь, от жизни плотской отречась. Унизь плоть — спасешь душу.
Книга Павла Парфина «Сувенир для бога» — путешествие по перпендикулярным мирам. История эта, случившаяся в начале 2000-х, начинается с хлопот для главного героя — молодого рекламиста Вальки Дьяченко. Его заказчик по прозвищу Хек, решивший заняться поставками сувенирной продукции, задает Дьяченко, казалось бы, риторический вопрос: зачем нужны сувениры. При этом традиционные способы применения Хека не интересуют. Ломающему голову Дьяченко попадает на глаза оригинальный сувенир — бронзовая фигурка единорога.
Книга Павла Парфина «Сумасшедший репортер» — рождественский детектив с зимним налетом мистики. Конец 90-х, город Сумы, канун Рождества. У героя книги журналиста Евгения Безсонова несколько дней назад родился сын. Безсонов погружен в мысли о крошечном сыне, о том, как прокормить семью, как наконец ему выбиться в люди… Безсонов собирается написать репортаж о небольшом предприятии, сумевшем остаться на плаву в наше сложное время. По дороге на завод Безсонов знакомится с неким Геной, водителем трейлера.
Книга Павла Парфина «Любовь. mp3» — русская рулетка, виртуальные гностики и реальная любовь. Кондрат Гапон (персонаж книг «Юродивый Эрос» и «Гемоглобов») исповедует взгляды киберпанка, представителя радикального направления контркультуры. Его кумир — Сид Вишес, один из лидеров британской панк-группы 70-х «Секс Пистолз». Вместе с друзьями, Эросом и Палермо, Кондрат проводит в доме, в котором живет, кровяной интернет — Гемоглобов. Информация в необыкновенной телекоммуникационной сети перемещается в виде логосов, растворенных в крови.
Книга Павла Парфина «Сопротивление бесполезно!» — повесть о вурдовампах. Начало 2000-х. Одно за другим кузнеца Гриценко преследуют несчастья. Сначала кузнеца увольняют с завода, затем от Гриценко уходит жена. Инициатором увольнения является мастер Борис Савельич Приходько, заводской мачо и любимец женщин. К нему, разумеется, и уходит Людка Гриценко. Дальше — хуже. Ночью подвыпившего Серегу, решившего затопить грусть-печаль портвейном вперемежку с пивом, избивают четверо холеных молодчиков, а потом они же пытаются изнасиловать дочь Гриценко Машу… Как в жизни — пришла беда, отворяй ворота. Кузнец горит жаждой мести за себя и дочь.
Книга Павла Парфина «Посвящение в Мастера» — путешествие по загадочному лабиринту искусства. Действие происходит в 2000-х годах в обычном украинском городе. Художник-керамист Вадька Ходасевич, отправившись 8 марта на персональную выставку знакомой художницы Катарины Май, становится свидетелем невероятного открытия — гибкой керамики, которая во время сгибания не трескается и не ломается. Ходасевич одержим желанием узнать секрет загадочной керамики, попадает в авантюрное приключение, в котором смешаны детективная история, любовь, мистика, философия, вакханки, древнегреческая мифология, эзотерические обряды и неожиданное погружение в историю культуры Древнего Вьетнама… На протяжении всего действия Ходасевич и Катарина много и неожиданно рассуждают об искусстве, музе и вдохновении.
Книга Павла Парфина «Новая погоня» — пьеса о приключениях трех криминальных Улиссов и одной немой Пенелопы. Герои книги-пьесы — три киллера и одна девушка. Все бандиты в свое время попали в разные переделки, после чего обрели удивительные способности. Один парень, набрав на мобильном телефоне какой-нибудь номер, слышит душу человека, говорящего с ним по телефону, и может выведать у нее самую сокровенную тайну. В сердце второго бандита угодил осколок солнечной батареи, поэтому этот парень не нуждается в обычной пище, подпитываясь энергией солнца, и неутомим, как машина.
Героиня романа Ксения Кабирова родилась в 50-ти градусный мороз в конце первого послевоенного года в г. Якутске. С раннего детства она предпочитала мальчишечьи игры, была непослушной, вредной, например, дети пекли пирожки в песочнице, она их пинала ногой, сыпала песок в глаза за обиду. В ее душе как будто застыла льдинка. Через много лет она написала: «Заморозило морозами сердце детское мое…» И в юности не стало лучше: ее исключили из комсомола за аморальное поведение, не допустили до экзаменов в школе… Замужество не смирило ее характер: нашла коса на камень.
Мой мир никогда не делился на части. Я жила мгновением и успешно справлялась со своими проблемами. Для меня не было деления на будущее, настоящее и прошлое.2015 год. Мое настоящее. В котором были мама с папой, четвертый курс университета с дипломной работой и дальнейшим обучением в магистратуре, друзья и спокойная жизнь. Я не знала, что будет дальше.3116 год. Мое новое настоящее. В котором где-то далеко на других планетах есть 3 капсулы сна с моими родными. Их необходимо найти!Я очнулась в далеком будущем на собственном корабле с долгом — продолжить дело отца и во что бы то ни стало не дать никому причинить вред моим новым друзьям и подопечным.ЧЕРНОВИК.
Любовная лирика всегда очень личный предмет. Трудно найти человека, который не испытывал бы подобные чувства внутри души, только не мог выразить словами то, что доступно поэту. Любовная лирика близка тому, кто сам погружен в негу нежности и буйство неистовых желаний.Любовная лирика в книге – это многогранная поэзия, где царствуют чудесные мгновенья, таинственный покой, томительный обман, очарование неземных чувств.Где бьются волны неземных чувств, сладостных молитв, возвышенных страстей – «всё то, что так и гибельно, и мило».
Руководство для выживальщиков от автора «оптимистичных (пост)апокалипсисов» от археопрограммирования — «Пламени над бездной», «Витлинга» и «Детей небес».Обычно произведения в жанре пост-апа эксплуатируют клишированный набор представлений о немедленном упадке человеческой цивилизации и ее откате в варварство планетного или галактического масштаба. На самом деле для любой сколько-нибудь развитой цивилизации потеря всего багажа накопленных знаний крайне маловероятна, как только достигается стадия повсеместной информатизации.
Рассказ описывает настоящее время. Главный герой повествования, одинокий парень, каких в нашем мире много. Можно сказать, что он самый обычный персонаж. Но! В один из дней он знакомится с женщиной, при обстоятельствах, которые по началу, можно было назвать «вольностью от скуки». Буквально за короткое время он влюбляется, и в тот же вечер, по своей рассеянности из за чувств нахлынувших на него, прощается с героиней, не узнав номера ее телефона. Существует ли любовь с первого взгляда, или это всего лишь «химия»? Сможет ли главный герой снова встретить девушку, которую так глупо потерял в тот вечер?
В книге собраны разнохарактерные стихи и песни Артура Арапова, написанные в конце XX и начале XXI вв. Многие представленные в сборнике песни неоднократно исполнялись со сцены, также их можно послушать в Интернете.