Юрка Гусь - [15]
Юрка широко раскрыл рот и вдруг громко загоготал:
- Ого-го-го!
- Ты что, парень? - Дядя Вася еще ниже нагнулся к Юрке.
Гусь стащил с головы солдатскую ушанку, постучал себя кулаком по круглой голове, прислушался:
- Звон в башке… Ду-у-у! - Он повернул к ребятам испуганное лицо. - Оглох я… как бабка Василиса. Стась, крикни-ка мне в ухо!
Стасик крикнул.
- Громче!
- Юр-р-р-ка-а! - во всю мочь заорал Стасик.- Слышишь?
Юрка схватился за уши, потер их.
- Теперь слышу. Только плохо. Г удит… проклятая… Ду-у-у!
Дядя Вася смотрел в зеленые Юркины разбойничьи глаза и говорил:
- Что прикажешь делать с тобой, Гусь? На гауптвахту тебя засадить? Ну, что мне, Гусь, с тобой делать? А?
Юрка молчал. И непонятно было, слышал он это или нет. Улучив удобный момент, он выхватил из-за пазухи ракетницу и сунул в сугроб. Капитан и виду не подал, что заметил. Не спеша расстегнул полушубок, стащил его и накинул оглохшему и замерзшему Юрке на плечи.
- Домой, герои! Быстро!
Ребята гуськом побрели по протоптанной б снегу дорожке. Юрка шел последним и все время оглядывался на дядю Васю, который почему-то отстал. И все-таки он не увидел, как капитан вытащил из сугроба еще теплую ракетницу и запихал ее в карман галифе.
ОБИДА
К голой спине будто ледяную глыбу приложили. Юрка ловит рукой ускользающую фуфайку, но поздно - фуфайка шлепается с печки на пол. Он вскакивает и больно ударяется головой в потолок.
- У-у-у-у, черт! - Юрка яростно скребет зудящую макушку.
- Не смей, говорю, чертыхаться! Грех! - ворчит бабка из-под вороха одежек, прикрытых сверху серой овчиной.
- Пощупай, какая шишка вскочила! А ты - грех! - огрызается Юрка. Ему не хочется слезать с нагретой печки. Внизу морозно, как на улице. Печку топить нечем. Дрова кончились, жерди от забора-тоже. Такой ненасытной печки Юрка еще сроду не видал. В последний раз она сожрала хромую табуретку, доску от Жоркиного крыльца, рассохшуюся кадку из-под соленых грибов.
Дрожа, Юрка напялил на себя кофту (опять пригодилась!), гимнастерку, обмотал шею бабкиным шерстяным чулком и храбро соскочил на холодный пол. На замороженных окнах пышно расцвели узоры, похожие на елочные лапы. За окном мороз. Не мороз, а собака. На двор выйдешь - набросится, искусает. Юрка хотел было зачерпнуть из ведра воды, но ковш скребнул по льду. Ткнул ладонью сосок умывальника - примерз.
Тяжелые дни наступили для бабки Василисы и Юрки Гуся. Кроме картошки, в доме ничего не было. Хлеба хватало только на обед. Если бы не военные, которые иногда останавливались на постой, совсем было бы плохо. А так нет-нет да что-нибудь и перепадет от них: то буханка хлеба, то банка консервов, то сухари.
Немецкие самолеты каждую ночь наведывались на станцию. Но бомбы кидали редко. Видно, поджало, жалеют. Бабка спрашивала военных, как там дела на фронте. Военные говорили, что кончилась для фашистов масленица - наступил великий пост. И по радио передавали, что немцев остановили. И люди на станции, несмотря на холод и голод, заметно повеселели. Перестали прятаться от самолетов в щели. Крутит над станцией немецкий самолет, а люди занимаются своими делами и внимания не обращают. Будто это не бомбардировщик, а так, чепуха. Каждый вечер, перед тем как улечься спать, бабка долго простаивала на коленях перед иконой и молилась за нашу победу, за сына-танкиста.
А Юрке все время хотелось есть. Об этом он думал вечером, ложась спать, и утром, вставая. Он еще больше похудел, глаза его стали вдвое больше и в них появился голодный блеск. А вот Жорка Ширин был все такой же круглощекий и самодовольный. Он с матерью недавно вернулся из деревни. Бомбить-то стали реже. Насчет ракетницы пока не заикался. Жорка как-то похвастался, что они из деревни привезли целую кадку свинины. Мамка на что-то выменяла. Это она умеет. Где, интересно, эта кадка у них стоит? В чулане или в подполье?
- Господи, неужто так и помру на печи… - зашуршала овчиной бабка Василиса.
Косая упрямая морщинка появилась на Юркином лбу, глаза хмуро впились в светлое оконное стекло.
- Я сичас, - пробормотал он и, плечом распахнув заиндевевшую дверь, выскочил в сени.
Вернулся не скоро. Зато в руках - выше носа - охапка тонких поленьев. С грохотом свалил их, крикнул:
- Иди, баб, затопляй. - И снова за дверь.
Бабка выбрала из поленьев самое легкое, сухое, нащипала лучины.
- Баб! - надрывался Юрка за дверью. - Открой же!
Грохнув бабке под ноги еще охапку звонких поленьев,
Юрка вытер рукавом фуфайки мокрый красный нос.
- Опять на станцию эшелон прибыл. Бензовозы сгружают… Баб, я пойду, а? Надо снег расчищать, а то им не попасть на аэродром.
Бабушка нащупала на шестке коробку со спичками, чиркнула.
- Какой из тебя расчищатель? И лопату-то в руках не удержишь. Сиди уж…
- Сиди, сиди… Надоело.
Робкий язычок пламени лизнул лучину, и она вспыхнула, затрещала.
- Где поленья-то раздобыл? Небось, опять украл? - Бабка подержала над трескучим огнем озябшие пальцы. По морщинистому печальному лицу ее запрыгал красный отблеск.
- Нашел… - уклончиво сказал Юрка. - Я же знаю, что красть грех.
Поленья весело потрескивали в печи, когда пришла Шириха. Вернее, не пришла, а влетела, как вихрь. Из-за ее. спины выглядывала круглая физиономия Жорки.
Сережа и его старшая сестра Аленка проводят летние каникулы на родине отца.Здесь они встречают ребят, которые своими руками создали на маленьком озерном островке летний лагерь.О законах этой мальчишеской республики, о жизни ребят на острове вы узнаете, прочитав повесть Вильяма Козлова «Президент Каменного острова».Издательство «Детская литература» 1967 г.
Во второй книге трилогии автор продолжает рассказ о семье Андрея Абросимова, андреевского кавалера. В романе, который охватывает период с конца Великой Отечественной войны до середины 70-х годов, действуют уже дети и внуки главы семьи. Роман остросюжетен, в нем есть и детективная линия. Показывая жизнь во всем ее разнообразии и сложности, автор затрагивает и ряд остросоциальных вопросов.
Продолжение популярной повести «Президент Каменного острова», в которой автор, известный ленинградский писатель, прослеживает дальнейшие судьбы основных героев — Сорокина и его друзей, окончивших школу, вступивших в большую жизнь.
В центре романа ленинградского писателя Вильяма Козлова — история простой русской семьи, которую автор прослеживает на протяжении десятилетий, включающих годы революции, строительства социализма в нашей стране, суровые испытания в период Великой Отечественной войны.
Новый роман ленинградского писателя Вильяма Козлова "Маленький стрелок из лука" затрагивает морально-этические проблемы нашего современника, особенно молодого поколения. Нелегок и непрост путь героев произведения, не сразу они находят свое место в жизни.
Книга рассказывает о подростках, вместе со всем народом прошедших через трудности и опасности войны, о становлении их характеров в суровых испытаниях.
Описание виденного автором в Армении и Карабахе, перемежающееся с его собственными размышлениями и обобщениями. Ключевая мысль — о пагубности «армянского национализма» и «сепаратизма», в которых автор видит главный и единственный источник Карабахского конфликта.
Книга рассказов о легендарном комбриге Котовском и бойцах его бригады, об их самоотверженной борьбе за дело партии. Автор рассказов — Морозов Е.И. в составе Отдельной кавалерийской бригады Котовского участвовал во всех походах котовцев против петлюровцев, белогвардейцев, банд на Украине.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Командир партизанского отряда имени К. Е. Ворошилова, а с 1943 года — командир 99-й имени Д. Г. Гуляева бригады, действовавшей в Минской, Пинской и Брестской областях, рассказывает главным образом о женщинах, с оружием в руках боровшихся против немецко-фашистских захватчиков. Это — одно из немногих произведенной о подвигах женщин на войне. Впервые книга вышла в 1980 году в Воениздате. Для настоящего издания она переработана.
15 февраля 1989 г. последний советский солдат покинул территорию Демократической республики Афганистан. Десятилетняя Афганская война закончилась… Но и сейчас, по прошествии 30 лет, история этой войны покрыта белыми пятнами, одно из которых — участие в ней советских пограничников. Сам факт участия «зелёных фуражек» в той, ныне уже подзабытой войне, тщательно скрывался руководством Комитета государственной безопасности и лишь относительно недавно очевидцы тех событий стали делиться воспоминаниями. В этой книге вы не встретите подробного исторического анализа и статистических выкладок, комментариев маститых политологов и видных политиков.
Книга представляет собой сборник воспоминаний. Авторы, представленные в этой книге, родились в 30-е годы прошлого века. Независимо от того, жили ли они в Советском Союзе, позднее в России, или в ГДР, позднее в ФРГ, их всех объединяет общая судьба. В детстве они пережили лишения и ужасы войны – потерю близких, голод, эвакуацию, изгнание, а в зрелом возрасте – не только кардинальное изменение общественно-политического строя, но и исчезновение государств, в которых они жили. И теперь с высоты своего возраста авторы не только вспоминают события нелегкой жизни, но и дают им оценку в надежде, что у последующих поколений не будет военного детства, а перемены будут вести только к благополучию.