Юрий Лотман в моей жизни - [92]
Вообще жаловаться – грех. Вот только что я отвечал на такое письмо; я получил оттиск научной статьи, автор которой, молодой (лет 25) лингвист, по неизвестной никому причине – покончил с собой – повесился в лесу. Мать издает его статьи и прислала мне оттиск. Статья хорошая. Его жалко, а о матери страшно и подумать. Беда в том, что мы страдаем от потерь, но не можем радоваться от того, что какая-то потеря не произошла.
Все мои книги – а их в производстве пять – где-то позастревали. Вообще сейчас у нас так: издательства есть, и с каждым днем их все больше, договоры заключают, даже иногда платят какието деньги, которые обесцениваются прежде, чем их положишь в карман. Но книги не выходят. Мы не издаем книги, а играем в издания (может быть, мы не живем, а играем в жизнь?).
Пришли Саша и Элен (Саша – Мишина, Элен – Алешина). Я с ними занимаюсь французским, и потом мы слушаем Окуджаву. И эти занятия доставляют мне больше удовольствия, чем лекции студентам, – состарился, видно! Песни Окуджавы, как казалось бы, потеряли злободневность – все другое, а слушать их без волнения нельзя. Это наш мир. Как у Тютчева: «мир, где жили мы с тобою»[471]:
Помнишь эту песню? Это «В моей душе запечатлен портрет одной прекрасной дамы…».
Вот так…
Но довольно болтать, пиши мне. Целую. Приветы всем твоим.
Марине особый.
Юра
19. XI.91.
Р.S. Пишу, а читать мне трудно. Посему не исправляю ошибок и опечаток.
3 декабря 1991 года
Юрочка мой любимый, любимый, любимый!
Сегодня, после почти двух месяцев без слова от тебя, пришло твое письмо, которое добиралось сюда полтора месяца: отправленное 19 ноября, пришло сегодня – 3 декабря. Спасибо Господу за это. Я уже решила, что письма просто не отсылают от вас через Москву и, устав страдать, только тихо стонала ночами, думая невесть что. Ты жив, ты выдержал прекрасно Прагу (чего я так хотела!), ты кончил ГЛАВНУЮ книгу – все хорошо. Я так хочу на парусный корабль с тобой, одним тобой, и чтобы никого. Я тоже только в прошлом, которое чем дальше, тем яснее. Поскольку письма теперь «ходят» месяцами, то не могу не вспомнить, что скоро тебе 70 лет – дай Бог тебе дожить, прожить этот день без горя и забот. Вспомни и меня, если захочешь.
Я буду в этот день думать, сколько всего с тобой было перечувствовано и пережито мною за 24 года (27 января будет 24 года от того вьюжного дня в Москве). Ты и Марина – вот все в моей судьбе. Нет ни книг, ни особенно добрых дел. Нельзя же думать, что 17 лет, когда я, дура, учила детей, как Нагульнов раскулачивал крестьян, а Ниловна под ручку с сыном ходила на демонстрации[472], – нельзя думать, что это была полезная жизнь[473]. Горько, да, но – не я одна…
Теперь даже нельзя понять, что это за жизнь. Прекрасный город, нет забот о хлебе насущном, никто меня не обижает, а не живется – и все. Я постоянно грустна. Думаю, что это просто возраст, а может быть, крутые перемены так трудны?
Монреаль сегодня весь в снегу – первый снег. Метет «по всей земле», бело и чисто, город, несмотря на растущую дороговизну, безработицу и т. д., готовится к Рождеству: уже сияют тысячи цветных лампочек возле домов, на маленьких елочках и молодых деревцах. Новостей особых нет. Вот Федя в порядке: учится, работает успешно, ни о чем никого не просит, его хозяин по дому им доволен. Если – редко – забегает, то выглядит довольным и уверенным в себе. Увы, часто забывает русские слова, ведь он совсем лишен теперь русской речи, но… как уж будет. Марина пока без работы. Сценарий, книжка – все без движения. Теперь появился новый «проект», который мне кажется чистой химерой, но, быть может, я не понимаю этой жизни. Она задумала организовать нечто вроде обмена между культурными деятелями Лен-да (Спб!!!) и Канады. Инициатива – из Лен-да. Те просто хотят сюда – это понятно, а вот канадцы спрашивают, чем они могут быть полезны там, чего мои дорогие соотечественники и сформулировать не могут, увы… Роль Марины – все организовать, а главное – найти на все благотворительные деньги, из которых и должна составиться ее зарплата. Трудно ужасно, а главное, дадут ли деньги. Ее главная цель – поехать в Союз, чтобы увидеть Юру – могла бы быть достигнута. Вот такие дела. <…> Есть еще одна надежда: попасть преподавать в колледж, причем она сама должна придумать какой-нибудь курс-курсик. Что-нибудь по эстетике, искусству, м.б., по театру. Уровень здесь такой, что каждый может, пишет она просто хорошо, на определенном журналистском уровне, и это бы пошло. Но устроиться непросто, поскольку в университетах платят меньше, чем в колледжах[474], а творческие люди, чтобы иметь возможность заниматься своим делом, зарабатывают на жизнь таким образом. Причем гуманитарные легкие курсы читаются в колледжах вполне технического или естественного профиля. Сужу по Федьке, который в первом семестре занимался Чеховым, а сейчас, во втором, выбрал себе историю Древнего мира – он это давно любит <…>. Хорошо, что студенты сами выбирают из того, что им предлагают, что им интересно. У Федьки в колледже, кстати, очень интеллигентная обстановка и прекрасно поставлены его математика и физика.
21 мая 1980 года исполняется 100 лет со дня рождения замечательного румынского поэта, прозаика, публициста Тудора Аргези. По решению ЮНЕСКО эта дата будет широко отмечена. Писатель Феодосий Видрашку знакомит читателя с жизнью и творчеством славного сына Румынии.
В этой книге рассказывается о жизни и деятельности виднейшего борца за свободную демократическую Румынию доктора Петру Грозы. Крупный помещик, владелец огромного состояния, широко образованный человек, доктор Петру Гроза в зрелом возрасте порывает с реакционным режимом буржуазной Румынии, отказывается от своего богатства и возглавляет крупнейшую крестьянскую организацию «Фронт земледельцев». В тесном союзе с коммунистами он боролся против фашистского режима в Румынии, возглавил первое в истории страны демократическое правительство.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Лина Кавальери (1874-1944) – божественная итальянка, каноническая красавица и блистательная оперная певица, знаменитая звезда Прекрасной эпохи, ее называли «самой красивой женщиной в мире». Книга состоит из двух частей. Первая часть – это мемуары оперной дивы, где она попыталась рассказать «правду о себе». Во второй части собраны старинные рецепты натуральных средств по уходу за внешностью, которые она использовала в своем парижском салоне красоты, и ее простые, безопасные и эффективные рекомендации по сохранению молодости и привлекательности. На русском языке издается впервые. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Повествование описывает жизнь Джованны I, которая в течение полувека поддерживала благосостояние и стабильность королевства Неаполя. Сие повествование является продуктом скрупулезного исследования документов, заметок, писем 13-15 веков, гарантирующих подлинность исторических событий и описываемых в них мельчайших подробностей, дабы имя мудрой королевы Неаполя вошло в историю так, как оно того и заслуживает. Книга является историко-приключенческим романом, но кроме описания захватывающих событий, присущих этому жанру, можно найти элементы философии, детектива, мистики, приправленные тонким юмором автора, оживляющим историческую аккуратность и расширяющим круг потенциальных читателей. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.
В этой книге рассказано о некоторых первых агентах «Искры», их жизни и деятельности до той поры, пока газетой руководил В. И. Ленин. После выхода № 52 «Искра» перестала быть ленинской, ею завладели меньшевики. Твердые искровцы-ленинцы сложили с себя полномочия агентов. Им стало не по пути с оппортунистической газетой. Они остались верными до конца идеям ленинской «Искры».