Юрий Гагарин. Первый человек в космосе. Как это было - [11]

– Ну, вот и дома.

…Самолет рулил туда, где возле здания аэропорта уже разлилось людское море. Сейчас, сейчас люди увидят Героя Юрия Гагарина, гражданина Союза Советских Социалистических Республик, вернувшегося на родную землю из далекого космоса.

«Комсомольская правда»,

14 апреля 1961 года

«Родина слышит, Родина знает, как в облаках ее сын пролетает» Леонид Репин

Десятого апреля 1961 года домой мне звонит МихВас (Михаил Хвастунов), завотделом науки «Комсомолки», и просит завтра с утра обязательно быть в редакции.

В десять утра в отделе науки собралось несколько человек. У всех на лицах – недоуменное ожидание.

– Привет, классики! – появился МихВас, – вы будете участвовать в великом событии! Завтра утром у нас будет запущен первый человек в космос!

– Не может быть!

– …Пока это государственная тайна, – продолжает он, – но мы немедленно, прямо сейчас должны готовить материалы в газету. Вне этих стен, – он выразительно окинул взглядом комнату отдела науки, – никто не должен услышать от вас ни слова.

Каждый из нас должен был подготовить отклик двух, а лучше трех академиков или членов-корреспондентов Академии наук СССР. По телефону, конечно. И ни в коем случае не раскрывая близость события.

Я начал с академика-химика Тананаева – крупного ученого, но закрытого наглухо, поскольку работал он исключительно по секретной программе. Мы с ним однажды встречались. Но сейчас начинать приходилось издали: «А вот как бы вы, Иван Владимирович, отреагировали на такое событие, как полет человека в космос? Что бы вы могли сказать по этому поводу?»

Хитрец-академик, не вдаваясь в подробности, начал наговаривать текст прямо по телефону. Оставалось только придать ему литературную форму и добавить эмоции. Потом я взялся за академика Петра Александровича Ребиндера.

Неизвестный космонавт еще сидел на земле, а мы про него уже слагали поэмы в прозе…

Врач прорывался к космонавту, размахивая пистолетом Леонид Репин

Подполковник медицинской службы и опытный парашютист Виталий Волович руководил группой врачей-спасателей, которые должны были прийти на помощь Юрию Гагарину, если бы во время приземления что-то пошло не так. Суматоха началась с раннего утра 12 апреля. На аэродроме поселка Кряж, что под Куйбышевом, спешно готовили к вылету самолет с врачами. Но тот завяз в грунте аэродрома по самые шасси. Спасателей погнали в обычный грузовой Ил-14.

К предполагаемому месту посадки подошли в точно назначенное время. Но гагаринский «Восток» приземлился совсем в другом месте. Когда врачи оказались над степью, по которой стелился огромный оранжевый купол корабля, космонавт на вертолете уже летел в город Энгельс, в НИИ ВВС. Обследовать Гагарина после приземления, как это требовалось, не удалось!

Прорывался сквозь толпу возле КП на аэродроме в Энгельсе Волович, размахивая пистолетом. Ринулся на второй этаж, где находился Гагарин. Обнялись, расцеловались. Гагарин что-то рассказывал окружавшим его людям, рапортовал по телефону в Москву о том, как проходил полет. А Воловичу всё никак не удавалось провести обследование.

Только в спецсамолете, летящем в Куйбышев, врач наконец смог расстегнуть рукав комбинезона Гагарина, измерить давление. 120 на 75! Пульс – 65! И всего 12 вдохов в минуту!

– Всё отлично! – выдохнул врач.

В Куйбышеве самолет с Гагариным встречала толпа. Юрий Алексеевич растерянно смотрел на бортовой журнал полета, вертел в руках пистолет в кобуре, побывавший в космосе: что с ними делать? И протянул все Воловичу.

Чуть позже, уже на обкомовской даче, куда увезли Гагарина, к Воловичу подошел незнакомый человек в изрядно помятом костюме и спросил: «А вы что здесь делаете?» – «Я – врач, обследовал Гагарина». – «А-а, ну и как он?» – «Всё отлично. Только его пистолет и бортовой журнал не знаю, кому отдать…» – «А вон Быковский идет. Ему и отдайте».

Волович подошел к Быковскому (космонавт первого отряда, в космос полетел пятым): «Валера, а кто это?» – и кивнул на гражданина в мятом костюме. Быковский расхохотался: «Это же Королёв!»

Врач Виталий Волович – первый слева

ЧП, которые произошли во время полета первого космонавта О некоторых из них разрешили рассказать только в начале 1990-х годов Александр Милкус

ЧП 1. Крышка люка нормально не закрылась

Долгое время цензура не давала журналистам возможности рассказать о нескольких неурядицах, произошедших на борту «Востока»: как это так, советский космический корабль – и ненадежен?

На самом деле за несколько часов до старта инженерам пришлось устранять неисправность. Когда Гагарина усадили в корабль и закрыли за ним люк, выяснилось, что контакта нет, кабина негерметична. Стартовать нельзя. Спешно снова отвинтили крышку. К счастью, неполадка оказалась мелкой. Известен человек, который всё исправил и закрыл люк гагаринского корабля, – это Олег Ивановский, ведущий конструктор кораблей «Восток».

ЧП 2. Потеряли связь с кораблем

Потом, уже во время подъема ракеты, была потеряна связь с кораблем.

– «Кедр» (позывной Гагарина), как чувствуете себя? – добивался ответа «двадцатый» (Сергей Павлович Королёв). – «Кедр», отвечайте!

А в динамиках только хрип.