Юрий Долгорукий - [5]
Да и что можно нового увидеть? Красив боярин, величав, такому поклонишься. Высокий, прямой, с могучими плечами, широкой бородой. Глаза густыми бровями завесил - не поймёшь, радуется или тревожится. Четвёртый десяток лет разменял Георгий Симонович, в самой мужской силе, служить ему ещё и служить. Но раскрываться до конца даже перед таким близким человеком, как боярин Георгий, всё же ни к чему...
Посылать княжича из рода Всеволодовичей следовало безотлагательно, но не только потому, что издвоились бояре в Ростове. Знал Мономах то, чего даже ближнему боярину знать было не дано.
Исподволь, таясь даже от ближних людей, Владимир Мономах готовил большой княжеский съезд, чтобы согласно принять и скрепить общим крестным целованием новый порядок наследования княжеских столов.
«Каждый да держит отчину свою».
В эти чеканные слова хотел зажать Владимир Мономах мятежную княжескую братию. Владей-де отчиной своей, на чужое не зарься, ибо укрощать тебя будем сообща, все, кто святым крестоцелованием решение съезда скрепил. А захочешь земли переделять - делись в пределах своего собственного княжества, хоть на лоскутья его режь!
Только так можно утишить усобицы, совокупить княжеские дружины для обороны степной границы. Должны же понять это самые безрассудные владетели! В единачестве - сила Руси!
Хлопотным это оказалось делом - собрать за одним столом Владимировичей, Изяславичей, Святославичей, Всеволодовичей, потомков великого князя Ярослава Мудрого, хоть и называли они друг друга братьями. А первым, кого пришлось уговаривать долго и настойчиво, оказался сам великий киевский князь Святополк Изяславич, двоюродный брат Мономаха.
Не только потому медлил Святополк с согласием, что навечного закрепления княжеских столов опасался (для своих собственных чад где вотчины искать, если все города по родичам расписаны?). Были причины низменнее, земнее.
Великий князь Святополк Изяславич старался избегать новизны. Где новизна, там лишние хлопоты. К чему это Святополку? Ни войны, ни княжеских советов, ни охоты Святополк не любил, больше домоседничал.
Однако в лености упрекнуть великого князя было бы несправедливо. Святополк слыл великим книгочеем, бессчётное множество книг прочитал, и не без пользы для себя: столь памятлив был великий князь, что годы спустя мог рассказать прочитанное слово в слово. А на походе иль на совете разве вникнешь в мудрость книжную? То ли дело тихая, покойная горница...
И ещё держала Святополка на киевском дворе беспощадная поздняя любовь. Поял Святополк себе в жёны юную наложницу и так её любил, что на малое время без слёз разлучиться не мог и во всём её слушался, за что упрекали его князья и за глаза, и явно.
Мономах же с наложницей-женой держался уважительно, привозил дорогие подарки. Когда намёками, когда прямыми советами, но убедил-таки недоверчивую женщину, что съезд великому князю на пользу. Не далее как на прошлой неделе Святополк Изяславич, пожевав бескровными губами, произнёс наконец:
- Съезд княжеский... Пусть так и будет... Только, Владимир, ты уж сам с братьею сговаривайся... Моим великокняжеским именем, но — сам...
И недопитый кубок отодвинул - грустно так, обессиленно. Блюдо с тушёной кабанятиной осталось нетронутым. Ел великий князь редко и мало, а вино если отхлёбывал, то лишь из большого уважения к сотрапезнику, да и то больше для вида.
Был Святополк худ и бледен, прямые волосы опускались на плечи, бородёнка узкая и редкая, глаза слезятся. Накинь вместо нарядного платья чёрную ряску - монах по обличью, не великий князь. А ведь не стар ещё, на половине пятого десятка. Жить бы да жить...
Отогнал Мономах свои жалостливые мысли, поторопился закрепить великокняжеское согласие. Тут же оговорил время и место съезда: будущим летом в городке Любече.
Любеч был отчиной Владимира Мономаха, в чём остальная братия увидит глубокий смысл и поймёт, что переяславский князь вроде как хозяин съезду...
Святополк Изяславич ничего обидного для себя в выборе Любеча не увидел, обрадовался даже. От Киева близко, полтораста вёрст днепровского водного пути — необременительно и безопасно. А почему великий князь для съезда свой двор не предложил, знающим понятно. Хлопотно и дорого. Весьма скупым и сребролюбивым был Святополк, для наполнения великокняжеской казны не брезговал ничем. Обижались киевляне, что Святополк корысти ради жидам многие свободы пред христианами пожаловал, чем киевскому торгу и ремёслам нанёс немалый урон.
Непонятным и нелепым казались Мономаху многие деяния Святополка, но своего осуждения он не показывал, жалел двоюродного брата. Слабым оказался Святополк, неожиданно вознёсся на великокняжеский стол из невеликого Туровского княжества, бедного землёй, людьми и городами. Закружилась голова от немыслимой высоты, от киевского изобилия и великолепия. Бог ему судья! Хоть не мешает, и на том спасибо...
Через ту заботу Мономах перешагнул, ныне - новая. Кого из сыновей посылать на Ростовское княжество? Старший Мстислав в Новгороде сидит, средний Ярополк — в Смоленске. Страгивать их с места никак нельзя, важные города. Да и не отпустят Мстислава новгородцы, своим полагают, городом взращённым. Изяслав убит Олегом Гориславичем под Муромом. Без Вячеслава на опасном степном рубеже не обойтись. Кто вместо него с союзными половцами будет дружбу водить? Побратимом его многие ханы называют и присылают конные тысячи хошь на соплеменников своих, немирных половцев, хошь на князей-соперников. Можно ли Вячеслава из Переяславля отпускать?
О жизни и деятельности младшего сына великого князя Александра Невского, родоначальника московских князей и царя Даниила Александровича (1261–1303) рассказывают романы современных писателей-историков Вадима Каргалова и Бориса Тумасова.
В ЖЗЛ уже вышли книги о выдающихся полководцах прошлого — Дмитрии Донском, Александре Невском, Александре Суворове, Михаиле Кутузове. Сборник «Полководцы Древней Руси» продолжает биографическую летопись ратной славы нашей Родины, обращаясь к эпохе становления и расцвета Киевской Руси в X — начале XII века к победам Святослава и Владимира Мономаха.
О выдающихся русских полководцах и военачальниках XVII века, об их подвигах во славу Отечества рассказывается в этой книге, основанной на документальных материалах, дошедших до наших дней.Для массового читателя.
О выдающихся полководцах России X-XVI веков, о блистательных победах русского оружия рассказывается в этой книге. Для массового читателя.
Об одном из наиболее прославленных государственных деятелей Древней Руси, великом киевском князе-полководце Святославе (942 – 972) рассказывает роман известного писателя-историка В.Каргалова.
Роман хроника Вадима Каргалова охватывает важный период отечественной истории — вторую половину XIII века, когда сыновья Александра Невского Дмитрий Переяславский и Даниил Московский начали борьбу за объединение русских княжеств В центре произведения — русский народ, защитник родной земли.
Роман индийского писателя повествует об истории Индии на рубеже XV и XVI веков, накануне образования империи Великих Моголов, рассказывает о междоусобной борьбе раджпутских княжеств. Книга завоевала пять литературных премий и получила широкое признание в своей стране.
Жан-Мишель Тернье, студент Парижского университета, нашел в закоулке на месте ночной драки оброненную книгу — редкую, дорогую: первый сборник стихов на французском языке, изданный типографским способом: «Le grant testament Villon et le petit . Son Codicille. Le Jargon et ses Balades». Стихи увлекли студента… Еще сильнее увлекла личность автора стихов — и желание разузнать подробности жизни Вийона постепенно переросло в желание очистить его имя от обвинений в пороках и ужасных преступлениях. Студент предпринял исследование и провел целую зиму с Вийоном — зиму, навсегда изменившую школяра…
Действие романа относится к I веку н. э. — времени становления христианства; события, полные драматизма, описываемые в нем, связаны с чашей, из которой пил Иисус во время тайной вечери, а среди участников событий — и святые апостолы. Главный герой — молодой скульптор из Антиохии Василий. Врач Лука, известный нам как апостол Лука, приводит его в дом Иосифа Аримафейского, где хранится чаша, из которой пил сам Христос во время последней вечери с апостолами. Василию заказывают оправу для святой чаши — так начинается одиссея скульптора и чаши, которых преследуют фанатики-иудеи и римляне.
Данная книга посвящена истории Крымской войны, которая в широких читательских кругах запомнилась знаменитой «Севастопольской страдой». Это не совсем точно. Как теперь установлено, то была, по сути, война России со всем тогдашним цивилизованным миром. Россию хотели отбросить в Азию, но это не удалось. В книге представлены документы и мемуары, в том числе иностранные, роман писателя С. Сергеева-Ценского, а также повесть писателя С. Семанова о канцлере М. Горчакове, 200-летие которого широко отмечалось в России в 1998 году. В сборнике: Сергеев-Ценский Серг.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Произведения, включённые в этот том, рассказывают о Древней Руси периода княжения Изяслава; об изгнании его киевлянами с великокняжеского престола и возвращении в Киев с помощью польского короля Болеслава II ("Изгнание Изяслава", "Изяслав-скиталец", "Ha Красном дворе").
Юрий Долгорукий известен потомкам как основатель Москвы. Этим он прославил себя. Но немногие знают, что прозвище «Долгорукий» получил князь за постоянные посягательства на чужие земли. Жестокость и пролитая кровь, корысть и жажда власти - вот что сопутствовало жизненному пути Юрия Долгорукого. Таким представляет его летопись. По-иному осмысливают личность основателя Москвы современные исторические писатели.
Время правления великого князя Ярослава Владимировича справедливо называют «золотым веком» Киевской Руси: была восстановлена территориальная целостность государства, прекращены междоусобицы, шло мощное строительство во всех городах. Имеется предположение, что успех правлению князя обеспечивал не он сам, а его вторая жена. Возможно, и известное прозвище — Мудрый — князь получил именно благодаря прекрасной Ингегерде. Умная, жизнерадостная, энергичная дочь шведского короля играла значительную роль в политике мужа и государственных делах.
О жизни и деятельности одного из сыновей Ярослава Мудрого, князя черниговского и киевского Святослава (1027-1076). Святослав II остался в русской истории как решительный военачальник, деятельный политик и тонкий дипломат.