Юрий Данилович: След - [122]
Вон какой у вас недогляд, господа татары!
Было и ещё чего многое… так ведь, коли успеть, и ангела можно грешником выставить. Так что прежде чем в Орду пойти, вооружился Юрий и грамотками, и свидетелями - в свидетели к нему пошли все те же князья да бояре, коих Тверской под Бортенево пленил, а у Синеевского выпустил.
В Сарай Юрий прибыл ещё летом. Узбек свидания ему не давал. Однако же и не казнил сразу по прибытии. И то уж добрый был знак. Зато иные татары, даже из самых высоких, с сочувствием встретили. Да хоть тот же Кутлук-Тимур с глаз долой не прогнал!
«Ништо, брат Кутлук, ужо отплачу! Всю Русь к ногам положу, дай только выбраться!»
Да уж пришлось Юрию расщедриться из последних сил да не только на живое серебро, а опять же и на обещания. Али Русь не залог?
А своя-то казна, считай, пуста была. То и было в ней, чем сумел одолжиться у тех же новгородских бояр да что у Ваньки взял.
Хе! - взял! Не взял, а с мольбой еле выпросил!
«Н-н-н-н-да, совсем ожидовел Иван на своей Москве. Богат стал, сказывают, безмерно! А ходит в простом кафтанишке, да экую хитрость выдумал: во всяк большой праздник цепляет к поясу кошель с полушками, идёт по Москве и всяк-то нищего, что на пути ему встретится, одаривает из того кошеля:
«На, мол, тебе на своё убожество, так уж и помолись за меня перед Господом!..»
Ан боится, знать, не взойти ему в Царствие Небесное, как верблюду не пройти в ушко игольное! По грехам и пуглив! Ан по страху и хитёр, Ванька! Как на земле загадлив, так заране и на Небе место себе чужими устами отмаливает! Ишь, каков нищелюбец!
Вот уж будет время и сила, прижму пса ухватистого…»
Впрочем, рано о том мечтать, дождаться бы утра! Скоро ли? Сбудется ли ныне то, к чему шёл всю жизнь? Пли напрасно и шёл?
Ветер обжимает шатёр. Тяжко хлопают сшитые из бычьих шкур полосы. Изредка доносятся сквозь вой ветра крики. В соседнем шатре кой день беспрерывно идёт гульба: бояре пируют победу. И то, кажись, выкрутились!
И Юрий бы пил, да не может! Будто судорогой душу свело. Замерла то ли в страхе, то ли в конечной радости. Дал знак ему могущественный Кутлук-Тимур:
- Решилось. Твоя взяла Юрий.
- Когда же?
- Ныне.
- Хочу быть там! Хочу!.. Кутлук-Тимур качает головой:
- Нет, Юрий, не ты! Князь - не убийца.
- Видеть хочу!
- Якши, Юрий. Тебя позовут, - усмехается беклеребек.
- «Якши, якши… Да когда же?»
Юрий, не видя, смотрит перед собой. Да и что увидишь в непроглядной тьме ночи?
Но он видит то, что хочет увидеть, будто угадывая, как все будет. Даже видит кровавую руку убийцы и на той руке Михаилово сердце. Безжизненный, жалкий кусок парной плоти, пред которым он трепетал всю жизнь!
«Неужели же ныне?..
Да свершится ли, в конце-то концов?!
За великим буду бечь, а не поспею?!.
Врёшь, ведьма! Ить нагнал я его, нагнал!
Сколько ж можно гнаться за ним, за великим?»
Долог суд у татар…
Велика и вина пред татарами великого князя Тверского - видно, враз не рассудишь. Вот и волокут они его за собой неведомо куда от самого Дешт-и-Кипчака, к Хулагидскому морю, через горы, через город Маджары, через город Дедяков? Когда уж и кончится этот волок?
Второй месяц пошёл, как пытают. Вроде ухе в судах все вины ему разъяснили, ан отчего-то никак смерть не дают. Да ведь ясно, почему не дают: смерть-то легче, чём муки!
Тяжёлая колода из толстых дубовых плах, скованных меж собой железом, давит на плечи, шея стёрта в кровь жёстким воротом, руки, поднятые на уровень плеч и стиснутые той же колодой, давно онемели…
Да ведь не в том и мука!
Вон давеча в Дедяково на торгу поставили на правёж. Согнали русских, прочих иноязычных купцов, велели бить его плетьми, всякому, кому лестно. Так ведь никто не ударил. Даже свидетели, что против него на суде показывали. Знать, и им совестно стало? Совестно не совестно, а глаза прятали, когда он их взглядом в толпе находил.
Ну а уж тот суд татарский, ясно - какое позорище.
Да ведь не в том и позор, что татары судили, а в том, что русские на суде неправдой божились. А ведь и божбой их не попрекнёшь - знать, веруют! Да вот только ведают ли, чему веруют?
Знал, что изрядно Юрий купил лжесвидетелей, а все одно не думал, что столь хулы нанесут. И не ложь удивила, но то, как правду в угоду татарам искажали бессовестно! А после суда-то, говорят, те бояре напились вина допьяна да друг пред другом бахвалились, кто каку вину наплёл на него. Уж, знать, так: коли в величии русский человек до самого неба возвысится, так уж в низости до самого дна дойдёт. А все одно, жалко их, потому как, виня его, самих себя в яму спихивали.
То ли слепы, то ли сонны, то ли нетрезвы!
Прости и им, Господи, не ведают, что творят!..
А что до обвинений, так те обвинения по душе и оправданий не стояли. И не оправдывался бы, если б опять же русским путь указать не хотел, чтобы впредь ни ради татар, ни ради иных не топтали они друг друга.
Удерживал ханскую дань? Ну и то не доказано, несмотря на все грамотки. Да ведь то русское серебро, что от дани утаивал, не для себя оставлял, не для Твери одной, а на всю нашу крепость! Да разве ж то серебро татарское, а не суть ваша кровь, что вы за него меня топите? А в смерть-то с собой и золотника не ухватишь. Да если б иначе, стал бы о тот ханский выход мараться?
В этой книге вы прочитаете о самых загадочных событиях и личностях в истории человечества, побываете в легендарных Шумере, Египте, Ниневии, заглянете в сокровищницы фараонов и древние библиотеки, попытаетесь расшифровать таинственные письмена древних народов, узнаете о судьбе исчезнувших государств и о многом другом. Итак, разгадывайте тайны, оставленные нам давно минувшими веками.
Исторический роман Андрея Косёнкина «Крыло голубиное» рассказывает о жизни и смерти великого князя Михаила Тверского, который посвятил свою жизнь собиранию русских земель и, как смог, сопротивлялся могуществу Золотой Орды. Именно его стремление к объединению Руси в единодержавное государство во многом предопределило дальнейшую политику победивших в борьбе с тверичами московских князей.
О жизни и судьбе сына великого князя Михаила Ярославича Тверского Дмитрия (1299–1326), прозванного «Грозные Очи», рассказывает исторический роман современного писателя А. Косёнкина.
В том избранных произведений известного датского писателя, лауреата Нобелевской премии 1944 года Йоханнеса В.Йенсена (1873–1850) входит одно из лучших произведений писателя — исторический роман «Падение короля», в котором дана широкая картина жизни средневековой Дании, звучит протест против войны; автор пытается воплотить в романе мечту о сильном и народном характере. В издание включены также рассказы из сборника «Химмерландские истории» — картина нравов и быта датского крестьянства, отдельные мифы — особый философский жанр, созданный писателем. По единодушному мнению исследователей, роман «Падение короля» является одной из вершин национальной литературы Дании. Историческую основу романа «Падение короля» составляют события конца XV — первой половины XVI веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В тихом городе Кафа мирно старился Абу Салям, хитроумный торговец пряностями. Он прожил большую жизнь, много видел, многое пережил и давно не вспоминал, кем был раньше. Но однажды Разрушительница Собраний навестила забытую богом крепость, и Абу Саляму пришлось воскресить прошлое…
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Юрий Долгорукий известен потомкам как основатель Москвы. Этим он прославил себя. Но немногие знают, что прозвище «Долгорукий» получил князь за постоянные посягательства на чужие земли. Жестокость и пролитая кровь, корысть и жажда власти - вот что сопутствовало жизненному пути Юрия Долгорукого. Таким представляет его летопись. По-иному осмысливают личность основателя Москвы современные исторические писатели.
Новый роман известного писателя — историка А. И. Антонова повествует о жизни одной из наиболее известных женщин Древней Руси, дочери великого князя Ярослава Мудрого Анны (1025–1096)
О жизни и деятельности одного из сыновей Ярослава Мудрого, князя черниговского и киевского Святослава (1027-1076). Святослав II остался в русской истории как решительный военачальник, деятельный политик и тонкий дипломат.
Время правления великого князя Ярослава Владимировича справедливо называют «золотым веком» Киевской Руси: была восстановлена территориальная целостность государства, прекращены междоусобицы, шло мощное строительство во всех городах. Имеется предположение, что успех правлению князя обеспечивал не он сам, а его вторая жена. Возможно, и известное прозвище — Мудрый — князь получил именно благодаря прекрасной Ингегерде. Умная, жизнерадостная, энергичная дочь шведского короля играла значительную роль в политике мужа и государственных делах.