Юридические аспекты организации и деятельности Парижского Парламента во Франции - [19]

В XIV–XV вв. забота об «общем благе короля и королевства» становится приоритетом не только для монарха, но и для деятельности Высшего суда королевства как «продолжения политического института короля».

Так, согласно Указу от 25 августа 1302 г., деятельность Парламента направлена на «общее благо нашего королевства»[186]; в соответствии с Указом от 28 июня 1337 г. — «на благо и пользу нас и наших подданных»[187]; согласно Указу от 28 апреля 1364 г. функция чиновников Парламента квалифицируется как «защита общего блага королевства и его подданных»[188]; в Указе от 19 ноября 1393 г. главная цель — «польза и благо публичных вещей»[189].

На открытии Генеральных штатов 1484 г. канцлер Франции заклинал всех собравшихся: «да не растлите души свои честолюбием и алчностью, но примите на себя устройство общественных дел и забудьте о личных выгодах»[190].

Таким образом, с момента становления Высшего суда Франции забота «об общем благе королевства» становится обязанностью не только короля, но и его советников.

Кроме того, показателен в данном контексте тот факт, что парламентарии добавили к своим обязанностям заботу не только «об общей пользе государства», но и «об общем благе самого короля».

Продолжает развиваться идея короны как «служения» (office) на благо и спасение королевства и подданных.

Французский историк и политический деятель Франции XV в. Жан Жувеналь говорил королю, что тот получает королевство «не в сеньорию, но лишь во владение, и имеет право только на способ управления и пользования и только в течение жизни», что он лишь «администратор, опекун и куратор в своих делах»[191][192].

Никола Орезм, французский ученый и философ XIV в., в своих трудах также говорил о монархе как пользователе, а не собственнике короны, как управителе и администраторе.

Канцлер Парижского университета Жан Жерсон (XIV–XV) напоминал королю, что он «не частная персона, а общественная власть, служащая спасению королевства»[193].

Французский юрист XVI в. Ф. Отман в своем труде «Франкогаллия» 1573 г. также рассуждал о французской короне как «служении» на благо государства.

Он приходит к выводу о том, что королевская власть по своей сути власть чисто исполнительная: «эта царская власть, похоже, представляла собой нечто вроде постоянной магистратуры»[194]. Вследствие чего король превращается в обычного чиновника, в рядовое должностное лицо, служащее на благо Франции.

Все данные суждения, вытекающие из принципа «общего блага», отражали процесс отделения персоны монарха от его функций и оформления суверенитета не персоны, но власти государя, выраженного в теории «двух тел короля»[195].

В контексте осмысления института государственной службы, обязанностей чиновников королевства, политическая мысль того времени взяла направление и на дальнейшую трактовку обязанностей монарха как главы государства, которые со временем, по мере расширения домена, увеличения численности служб и профессионализации управления, лишь возрастают.

Обращаясь к королю Карлу VII Победоносному (1422–1461), Жан Жувеналь писал: «Вы должны учитывать, понимать и знать, что королевское достоинство есть великое бремя, труд и работа» (курсив мой. — Е.К.)[196].

Канцлер Парижского университета Жан Жерсон (XIV–XV) так наставлял короля своими проповедями: монарх ответственен за все происходящее в государстве, «око господина хранит дом, око подчиненного не уследит за домом»[197].

Между тем, как считали мыслители того времени, король Франции не только глава государства, гарант справедливости и законности в стране, но и обычный человек — «бренное тело», лишенное всякой сакрализации, который не может знать все, который подвержен грехам и искушениям, как все люди, болезням, и которому нужен отдых, забота и лечение. «Государь не Бог, он смертный человек, и грешен»[198].

Но главная мысль заключалась в том, что король, как и все обычные люди, может ошибаться, он может поступиться общим благом, общественной пользой.

Политический деятель XV века Жан Жувеналь дез Юрсен советовал своему брату, который стал канцлером Франции: «король может ошибаться, если королевские письма неразумные и странные, лучше не сразу скреплять их печатью, а постараться переубедить короля, в противном случае отметить, что подписано по его прямому приказу. Что-то можно решить и без монарха, лишь позднее узнать его мнение. При принятии какого-либо решения идти на любые меры, лишь бы отстоять истину, ведь король иногда тверд в своем мнении, которое иногда бывает неразумным» (курсив мой. — Е.К.)[199].

Некоторые французские юристы видели иное решение проблемы ошибочности действий монарха.

Так, французский юрист XVI в. Ф. Отман в своем труде «Франкогаллия» 1573 г. пришел к выводу, что поскольку король всего лишь обычный человек, он не может принимать решения единолично: «королю не дозволяется единолично без власти общественного совета решать что-либо из того, что распространяется на государство в целом» (курсив мой. — Е.К.)[200].

Тема «профессиональной состоятельности» короля со временем становится все более угрожающей. Становится очевидным, что если монарх не справляется со своими обязанностями, не служит «общественной пользе», наконец, заблуждается как обычный человек, появляется возможность отстранения последнего от трона.