Юность воина - [8]

— Поражение или победа — какая разница. Я умру воином.

— Ну тогда попроси Воина еще, — криво усмехаясь, сказал лесничий. — Жизнь твоя была коротка, но безупречна. Я засвидетельствую, когда придет мой час.

Разговоры кончились. Блор приготовился, чуть согнувшись и наклонившись вперед. Рука вытянута и готова нанести удар. Рука с ножом находится сзади и расположена близко к телу, для того чтобы противник не мог попытаться разоружить.

— Молодец! — одобрительно согласился Зевтиц. — Помнишь мои уроки.

Дальше должен бы последовать быстрый выпад, и Блор мысленно взвыл: «Воин!» И ничуть не удивился, обнаружив себя смотрящим со стороны на долину. Над горой появились первые лучи солнца, осветив розовым кучерявые облака.

Откуда-то он точно знал — скоро начнется резкий ветер, и похолодает. Не суть важно. Плыть на манер облака было достаточно забавно. Это и есть гибель? Он уже того? Да вроде нет. Свое тело он продолжал чувствовать, но странно — будто игрушку на тонких ниточках, уходящих вниз.

Опустился ниже, отметив полное отсутствие в округе посторонних людей. Вот горные козлы или бараны, без понятия, как правильно называются, шли чередой куда-то вниз. Наверное, и они почуяли ухудшение погоды.

Очень зря они туда шагают. Как раз на дороге у ручья их поджидает снежный барс. Хотя нет, это кошка. Ну по-всякому хватит задрать одного из отары. Она и сама пока не знает, какая удача ждет, просто хорошее место для засады. Вода, тропа узкая.

А! Не суть… Сейчас все это ерунда. Надо вернуться в тело, иначе очень скоро и некуда станет вселяться.

Стоило пожелать — и началось резкое снижение, от которого захватило дух. Резкий рывок — и он завис над собственной напряженной фигурой. А потом, будто в открытую воронку, влился внутрь через голову.

Ощущения были изумительными. Он по-прежнему видел все вокруг себя, и при этом собственное тело воспринималось будто надетые сверху доспехи. В нем теперь было достаточно силы, чтобы сделать что угодно. И, судя по движению лесничего, прошло всего ничего. Тот все еще тянулся в выпаде. А Блор отчетливо увидел: сейчас он обязан шагнуть в сторону, избегая нападения. Зевтиц этого ждет и ударит справа понизу, разрубая бедро. Потом еще один удар и сверху по плечу — все. Останется кусок мяса, а человека по имени Блор фем Грай не станет навсегда.

Но зачем ему действовать так? Вот именно! И Блор сдвинулся вперед, уходя от очень медленно надвигающегося меча. Он пошел на сближение, чего никогда не смог бы в нормальной ситуации, но в эту секунду он точно предугадывал каждое движение противника. И испуг Зевтица, когда тот обнаружил Блора буквально вплотную, а не отпрыгивающего назад, даже позабавил. Но думать было некогда.

Блор вонзил нож в живот лесничего. Выдернул и опять воткнул. Три, четыре раза подряд, разрезая плоть со всей возможной силой. Очень быстро, не обращая внимания на брызжущую на руки и одежду кровь. Почти прижавшись, он наносил уколы вновь и вновь, вытаскивая осознанно грубым движением. Не просто рана — разорванная, и как можно паршивее.

И тут все закончилось. Пропало изумительное восприятие, когда одновременно видишь все, исчезло невозможное замедление времени, и он находился вплотную к Зевтицу без наличия недавнего преимущества. Сейчас тот его пришибет.

Блор со всей возможной поспешностью отскочил, чуть не упав, и опять замер в стойке, тяжело дыша и готовый драться. Лесничий стоял, глядя на него изумленным взором. Меч валялся на земле, а рукой он зажимал разрезанный живот, из которого лезли синие кишки. Потом рухнул на колени.

— Как? — прохрипел изумленно.

— Воин помогает честным и не любит отравителей, предателей и нарушивших клятву, — с глубокой убежденностью заявил Блор. Теперь он точно это знал, и никому не поколебать глубокой его уверенности.

Лесничий скривил в оскале рот в жуткой ухмылке.

— Алчность, гнев и ревность до добра не доводят, — произнес он с трудом и неожиданно подмигнул. — Слово не пустой звук?

— Ты был для меня хорошим учителем. Во всех отношениях.

Он не стал объяснять, что и в искусстве обмана тоже. Впервые так прокололся за последние годы. Потерял бдительность из-за того, что решил, будто поймал удачу. Не в слуги взяли, не мальчиком на побегушках. В качестве воспитанника воинов. Редко кому в их компании так повезло. Вот и вляпался.

Думать надо. Всегда думать. Не доверяй никому полностью и не будь откровенным до конца. Всегда держи нож наготове. Это жизнь, пришлось повидать разное. Хорошему научиться трудно. Плохое всегда смотрится заманчивее. Люди идут по пути наименьшего сопротивления, однако данная дорога не для него.

— Меч в могилу? — спросил без большой охоты. Самому пригодится. — Ты погиб в бою.

— Нет. Бесполезно. Воин видел.

— Да. Он знает.

— Не. Говори. Никому, — произнося каждое слово отчетливо, но с паузой, говорил Зевтиц. — Как. Умерли. Все. Боги. Знают. Людям. Нет.

— Да. Память родных — важно. «Нельзя отвергать совершившего ошибку, — процитировал Блор Кодекс Воина. — Однажды оступившийся будет благоразумнее в поведении, а близкие не отвечают за преступника».

Лесничий улыбнулся с заметным облегчением, впервые на памяти Блора светло и открыто, и осел. Он еще не умер, но сила, державшая его на земле до сих пор, вся ушла. Началась агония. Блор стоял и смотрел, как из могучего тела предателя и отравителя уходили последние капли крови.