Юность или зрелость? - [15]

— Ничего, она мне напишет, как доберется, правда? — РокХён выжидающе смотрел на ТэРи и та, хитро прищурившись, закивала. Я догадалась, что смс-кой всё не обойдется, и они ещё долго будут трепаться перед сном где-нибудь под подушками о том, и об этом.

— А ты? — МинУ обратился ко мне.

— Со мной ничего не случится. — отмахнулась я.

— Все так говорят, а итоги разные.

— Я могу проводить её до дома, — внезапно выпалил СанХун. На него удивленно посмотрели и я, и МинУ.

— Айвенго, успокойся, — старший разве что не покрутил у виска младшему. Я решила не вмешиваться. Не хватало мне ещё этого провожатого. Я лучше с ТэРи прокачусь на автобусе, обсуждая свои девичьи дела. — может, дашь ему номер телефона и успокоишь беднягу? А то он не уснет явно, не удостоверившись.

Парень покраснел, и мне захотелось встать к позорному столбу за то, что я заставила пристыдиться этого юношу своих лучших побуждений.

— Конечно, разумеется, — закивала я, чтобы скорее выйти из сложившегося положения. — записывай.

СанХун, промазав рукой мимо кармана, скорее полез за телефоном и начал вводить цифры под мою диктовку, после чего сделал дозвон, определившись у меня. Уже запрыгнув в полупустой автобус и плюхнувшись рядом с потягивающейся и радостной ТэРи, я поняла, что поспешила с решением и зря дала свой номер. А если об этом как-то станет известно МинУ? Моему МинУ, будущему мужу. Что я скажу? Оставалось надеяться на порядочность молодого человека и на то, что его молчаливость распространяется на все стороны его жизни, а не только на моё присутствие.

— Я готова влюбиться в РокХёна! — выдала ТэРи, заставив меня отложить мою проблему на потом.

— По-моему, ты и с их лидера глаз не сводила.

— А я и в него готова влюбиться, — засмеялась ТэРи. — но РокХён мне, по-моему, отвечает взаимностью. А МинУ нет. Хотя, представляешь, обе бы вышли замуж за МинУ? У тебя МинУ, у меня МинУ. КванХэ какого-нибудь МинУ впарим. Типичная картина страшного будущего. Настал двадцать второй век! Между людьми стерлись различия.

— Ты бредишь, — я посмотрела за окно, в котором отражались наши отражения на фоне проезжающих машин.

— А ты понравилась СанХуну.

— Спасибо, непревзойденный экстрасенс, а я-то думаю, почему он от меня не отходил и хотел проводить? — естественно, мне всё стало ясно. Хотелось только как-то вежливо отшить его. Но проще всего было, конечно же, больше с ним не пересекаться. Всего-то дел.

— А он тебе? — мне захотелось дать ей затрещину. Зачем она это спрашивает?

— Он красивый, — она почти залезла на меня, чтобы заглянуть в глаза и как бы вопрошая «а дальше?» — а я выхожу замуж за МинУ. Отстань!

Я добралась до квартиры и, пройдя в спальню, после минутной заминки, отослала сообщение «я дома». Через несколько секунд пришел ответ: «Я рад. Спокойной ночи». Я уже почти отложила мобильный, но села с ним и, ещё минут пять посмотрев на экран со словами от СанХуна, напечатала «и тебе добрых снов». Мой палец отказывался гнуться и отправлять, но я переборола его. Странно, у меня был номер моего суженного, а у него мой, но мы не писали друг другу послания с сердечками и смайликами. Даже сладких снов не желали друг другу. Всё-таки он взрослый мужчина и такой ерундой заниматься не будет. Я его знала дольше, лучше, чем СанХуна, но почему же мне было сложнее с ним перейти к каким-то вот таким жестам? Нужно ли это было? Я очень надеялась, что юноша мне ничего больше не напишет и, впервые за сегодняшний день, моё желание сбылось. Телефон замолчал. Я убрала его на тумбочку и, сходив в душ, вернулась, чтобы лечь спать. СанХун, наверное, уже спит без задних ног. Хотя, он же собирался тоже ополоснуться по возвращении. Возможно, мы сейчас одновременно принимали душ и по его телу тоже стекали капли воды, опускаясь ниже, ниже, касаясь его упругой кожи, блестя на его твердом животе и увлажняя стройные бока. Я подскочила в холодном поту. Сон или больная фантазия? Переменив позу, я накрыла голову подушкой. Никогда, никогда я больше не буду смотреть эти бесовские танцы!

Третий лишний

Настоящие подруги отличаются тем, что с ними можно не только болтать обо всем на свете, но и упорно молчать. Одновременно, втроем. И ничуть не будет скучно. После насыщенных информацией лекций на нас напало легкое отупение и, хотя мы перекидывались кое-какими суждениями о том и другом, всё же чаще смыкали уста и шли в тишине. Редкие фразы по делу срывались, как воланчик, и мы успевали подумать, прежде чем отбить его, чтобы разговор совсем не упал на землю.

КванХэ сегодня посвежела, как горный цветок. После известно каких занятий с Онью она всегда становилась похожа на расцветающий бутон. С заколкой в виде сиренево-голубоватой вербены, в легкой юбке, она неуловимо и грациозно несла в себе весну любви, и солнце приставало к её волосам, как собака к ногам хозяйки.

ТэРи, как я догадывалась, думала о РокХёне и МинУ — своем МинУ. Или только РокХёне. У неё на лице отражалась радость от невесомой влюбленности и даже походка у неё стала воздушнее. По сравнению с подругами я ощутила себя грузной и унылой. Но мне не в чем было обвинять их или кого-то ещё. И для зависти повода не было. Я сама была достаточно тоскливым по своему содержимому человеком; рационалистка, прагматик и педант, как я могла наслаждаться общением с противоположным полом так же, как они, когда я считала, что должна по отношению к определенному мужчине выполнять долг, а не носиться, окрыленная романтичными глупостями. Хотела ли я уподобиться КванХэ и ТэРи? Я не знала, но если МинУ — мой МинУ — не считает нужным разбавлять подготовку к свадьбе пустыми ухаживаниями, то мне стоило смириться с этим. Нет, смириться не то слово. Смиряются, когда первоначально бунтуют. А мне было всё равно. Нет, так нет.