Юнлинг [c илл.] - [9]

— Я вернусь, — кивнул я. — Дакари не бросают своих.

— Правильно. И мы будем ждать тебя, сын. Что бы ни произошло, сколько бы ни потребовалось. Ты должен помнить, здесь твой дом, где тебя будут ждать. И любить, — обнял он меня. — Всегда.

Весь оставшийся день прошел как в тумане. Если бы не эмпатия, может быть мне и было бы проще, а так с каждым часом все больше и больше накатывало. Особенно в этом плане усердствовала мать. Я же мог лишь стараться не показывать, как мне хреново.

Ехать в город мы должны были под утро. Всю ночь я слышал, как плакала мама, и это несмотря на плач Бейна. А по-другому те звуки, которые он издавал, я истолковать не могу. Вот ведь еще одна плакса на мою голову. Каково там было отцу, даже представлять не надо, я это и так чувствовал. Полдня я еще пытался успокоить маму, да вот беда, как только я заикался про то, что вернусь, она начинала всхлипывать и очень быстро уходила в свою комнату, откуда выходила только минут через двадцать. Так что, кто из нас под утро не выспался сильнее всех, сходу определить было затруднительно.

После завтрака мы пошли в гараж, где я был отдан на растерзание матери. Которая минут пятнадцать не хотела меня отпускать из объятий. А когда, наконец, отпустила, ко мне подошел отец.

— Необходимые вещи мы тебе собрали, — произнес он, присев на корточки. — Но кое-что я хочу вручить тебе лично, — с этими словами он показал мне продолговатый пластиковый цилиндр, который все это время держал в руках. — Я не знаю, понадобится ли тебе это, но если что, их можно и продать. В Ордене с деньгами для юнлингов обстоит не очень. Да и потом… В общем вот, — закончил он, открывая цилиндр.

В нем лежали кристаллы для светового меча. Четыре экспоната из коллекции отца.

— Это, — дотронулся он до крайнего справа кристалла, — Лоррдианский самоцвет. Вставленный в рукоятку меча он помогает предугадывать движение противника. Так, во всяком случае, говорят. Еще говорят, что он помогает отражать бластерный огонь. Это, — показал он на следующий кристалл, — Каша. Помогает очистить сознание. В бою это может очень сильно пригодиться. А вот этот камушек ты должен помнить – жемчужина крайт-дракона. Помогает увеличивает мощность луча светового клинка без потребления лишней энергии. И последний – Люксум. Добавляет ионный эффект лезвию. Думаю, против дроидов будет в самый раз. Что с ними делать, — произнес он, закрывая цилиндр, — тебе объяснят в академии. Я бы тебе и больше дал, но световой меч и кристаллы к нему – это такая индивидуальная штука… хоть бы тебе эти пригодились. Но если что, смело продавай, разрешаю. Только делай это через наставников, прошу тебя. Их облапошить будет гораздо трудней. — Как бы они меня не облапошили. — И ничего не бойся, — потрепал он меня по голове. — Как бы я ни относился к Ордену, обманывать с кристаллами они тебя не будут.

Мысли он, что ли, читает?

Но вот мы, наконец, выехали. Полчаса, за которые отец не произнес ни слова. В городе мы нигде останавливаться не стали, поехали прямиком в космопорт. Хотя называть это место подобным словом вслух я, пожалуй, поостерегся бы. Просто три больших забетонированных площадки, и на одной из них сейчас находился корабль джедаев, рядом с которым мы остановились.

— "Барлоз", — произнес отец, остановившись неподалеку от судна. — Неплохую машинку они отхватили.

Чем оно неплохо, я не знал. Но выглядела эта посудина… непрезентабельно. В длину… метров сорок, точно не скажу. Как и о форме – с моего ракурса сложно определить, но, вроде, этакий снаряд с кончиком-кабиной и огромной антенной над ней.

Не прошло и пяти минут, как из корабля вышел джедай. Мужчина-человек лет тридцати. В традиционной джедайской хламиде.

— Держи, сынок, — протянул мне отец небольшой рюкзачок. — Академия обеспечит тебя всем необходимым, а здесь мама отложила тебе… — продавил он комок в горле, — обед. И контейнер с кристаллами. — После чего достал кожаный пояс и, присев рядом со мной, затянул его на моем поясе. — На вырост, — отметил он. — Здесь в кармашках три обезличенных чипа с некоторой суммой. Трать с умом, сын. — Господи, неужто он не понимает, что говорит это четырехлетнему пацану? Да нет, все он понимает. Только сделать ничего не может.

— Я вернусь, отец, — сказал я уже в который раз. Вот только теперь не стал на этом останавливаться. — Ведь я твой наследник. Дакари. Ты будешь гордиться мной… когда я вернусь. Ты только о Бейне позаботься. И маме передай, как только появится возможность, я уйду от них.

С каждым словом мне приходилось говорить тише, потому что джедай, хоть и медленно, наверное, позволяя нам попрощаться, но все же приближался.

— Мы будем ждать, сынок, — обнял меня батя. После чего поднялся и, прищурившись, посмотрел на подошедшего мужчину. — Именно из-за подобного вас и ненавидят столь многие, — произнес он жестко.

— Пусть, — ответил джедай. — Лишь бы было, кому ненавидеть.

Передав меня с рук на руки мужчине, отец потрепал мне макушку.

— Не посрами там семью Дакари, малыш.

Проведя через весь корабль, джедай привел меня в небольшую комнату с двумя рядами кресел и голографическим проектором. Видимо, что-то вроде кают-компании или зала совещаний. Где и оставил, предупредив, что мы скоро взлетаем. Похоже, только меня и ждали. А через пять минут я почувствовал легкий гул, который, впрочем, скоро прекратился.