Юнармия - [10]
– Давай руку, – сказал он мне.
Я подал ему руку, и он легко подтянул меня кверху.
– Закрылись! Думали, мы другой дороги не найдем, – буркнул Андрей и спрыгнул с забора.
Я сполз по доскам за ним.
Впереди – грязное вокзальное здание с широкими потрескавшимися стеклами. Слева, за железнодорожными путями, на которых нет ни одного вагона, – заброшенный деревянный пакгауз. Справа – дежурка поездных смазчиков и закопченная кипятилка.
Мы подошли к дежурке. Андрей осторожно толкнул дверь.
На столе, на полу, на окнах крохотной конторки валялись груды бумаг, железнодорожные ведомости на мазут, на паклю, на инструменты.
– Никто на работу не идет, – сказал Андрей.
– А ты пошел бы? – спросил я.
– Держи карман шире.
В это время из-под навеса станции, обнявшись, вылезли два казака в папахах. Оба были пьяные. Один, здоровенный и толстый, прижимая локтем свою винтовку, болтавшуюся на ремне, что-то бормотал отвислыми губами. Другой, приземистый, с желтыми погонами, волочил за собой по земле казачью шашку и тонко тянул:
Мы спрятались за кипятилкой.
Приземистый казак несколько раз начинал все ту же песню: «Ехали казаки со службы домой», «Ехали казаки со службы домой», но дальше у него ничего не выходило. Наконец он махнул рукой и пискляво сказал:
– А ну ее, давай затянем другую.
Но толстый его не слушал. Толстый совсем осоловел. Заломив папаху на затылок, он остановился и стал задумчиво и сосредоточенно плевать в одно место. Маленький тоже стоял не двигаясь и смотрел в то место, куда плевал толстый.
– Песня – она как-то душу нашему брату потешает, – наконец выговорил маленький.
– Песня – она и есть песня, – согласился толстый.
Тут из-за угла высунулась лохматая мальчишеская голова и опять скрылась.
– Гришка, – сказал мне Андрей, – смотри, кажись это Сенька там возле телеграфа?
– Ну да, Сенька!
Сенька выскочил из-за угла и что было силы побежал к нам.
– Стой! – гаркнул толстый казак, снимая с плеч винтовку.
Маленький выхватил из ножен шашку и бросился навстречу Сеньке.
– Стой! – крикнул еще раз толстый и щелкнул затвором.
Сенька остановился.
– Куда бежал? – взвизгнул маленький, хватая Сеньку за ворот тужурки.
– Домой.
– Откуда?
– Со станицы.
– А что ты там, в станице, делал?
– К знакомому ходил, казаку… я…
– Врешь! Зачем ходил? Говори, да не плутуй!
– К станичнику ходил, он у атамана Шкуры служит. Родственник наш, – говорил Сенька, моргая глазами.
– А почему же ты идешь с энтой стороны? Станица в энтой стороне, а ты идешь с энтой. Зачем брешешь? – Казак вытащил из-за голенища плетку. – Видал?
– Дядь, не бей! Ей-право, в станице был! Ей-право…
– Врешь, не был ты в станице. Где проживаешь?
– В поселке, – робко ответил Сенька, переступая с ноги на ногу и тоскливо осматриваясь по сторонам.
В это время Андрей махнул ему из-за угла рукой. Сенька рванулся было бежать, но казак крепко вцепился в ворот его рубахи.
Сенька стоял перед ним, не решаясь взглянуть в нашу сторону.
– Веди к себе, кутенок чертов! Там мы расследуем, какие твои родственники у Шкуры служат.
Казаки дали Сеньке пинка и погнали его к поселку.
– Вот гады! Куда они его повели? – сказал Андрей и рванул меня за руку. – Бежим следом!
На Железнодорожной улице мы догнали казаков и Сеньку.
Маленький казак все еще не выпускал из рук Сенькиного ворота. Сенька, низко нагнув голову, медленно передвигал ноги.
– Что они с ним сделают? – шепотом спросил Андрей.
– Не знаю, Андрюша. А только я бы на его месте шмыгнул куда-нибудь в переулок.
– Да, шмыгнешь! – сказал Андрей. – Они тебя сразу пристрелят.
Сенька вел казаков в поселок. Они прошли мимо Кондратьевских номеров, через базарную площадь, по Бассейной улице, завернули в Грязный переулок и опять вышли к Кондратьевским номерам. Тут только казаки сообразили, что Сенька петляет.
– Ты что ж крутишь, чертова голова? Куда завел? – заорал толстый казак и топнул ногой.
– Ты, хлопче, не виляй, а веди правильно, – пропищал маленький.
– Я не виляю! – крикнул Сенька.
И вдруг он крутнулся и мигом перескочил через низенький забор.
Спотыкаясь, казаки бросились в разные стороны. Раздался выстрел. Потом второй, третий, четвертый. Со всех концов на выстрелы сбегались казаки, на бегу заряжая винтовки.
Мы с Андрейкой свернули в переулок и спрятались в чужом сарае. Когда мы опять выглянули на улицу, кругом было тихо. Ни казаков, ни Сеньки.
На другой день рано утром к нам во двор прибежал Андрей и вызвал меня из погреба.
– К Семену пойдем, – сказал он. – Надо узнать, жив ли.
Мы побежали к баракам, в которых жили станционные рабочие, и тихо постучали в одну из дверей, обитую войлоком. Никто не отозвался. Я заглянул в замочную скважину, но ничего нельзя было разобрать. Мы долго прислушивались и заглядывали в крошечное окошко рядом с дверью, занавешенное черным платком.
Нам не верилось, что в квартире никого нет. Должно быть, боятся, прячутся. Мы постучали снова. Наконец отозвался робкий женский голос:
– Кто там?
– Да это мы… свои – Гришка, Андрейка.
– А что вам?
– По делу, – сказал Андрей.
Звякнул ключ, дверь открылась. Мы вошли в маленькую комнатку, похожую на собачий ящик. Нас встретила женщина с заплаканным лицом. В углу на сундуке под старым лоскутным одеялом спали две маленькие девочки.
Роман «Осада Азова» – посвящен знаменитому «азовскому сидению» 1641 года, когда в течение почти четыре месяцев турецкий флот осаждал Азовскую крепость, но так и не смог захватить ее.
В романах «Азов» и «Осада Азова» Г.Мирошниченко рассказал о борьбе русского народа с иноземными захватчиками в XVII в, о походах донских казаков под взятый турками в 1471 г. старинный русский город Азов, превращенный ими в мощную крепость, которая препятствовала выходу России к Дону и к Черному морю.Ромен Роллан. Вильнев, 19 марта 1936 г.: Ваша маленькая книга, которую я прочел с величайшим интересом, очень трогательна. Я должен сказать, что, несмотря на то что это – книга для детей, она одна из самых трогательных, которые я читал о гражданской войне, имевшей место в вашей стране (конечно, я знаю только те книги на эту тему, которые были переведены на французский язык, так что я могу судить очень неполно)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге "Недуг бытия" Дмитрия Голубкова читатель встретится с именами известных русских поэтов — Е.Баратынского, А.Полежаева, М.Лермонтова.
Все слабее власть на русском севере, все тревожнее вести из Киева. Не окончится война между родными братьями, пока не найдется тот, кто сможет удержать великий престол и возвратить веру в справедливость. Люди знают: это под силу князю-чародею Всеславу, пусть даже его давняя ссора с Ярославичами сделала северный удел изгоем земли русской. Вера в Бога укажет правильный путь, хорошие люди всегда помогут, а добро и честность станут единственной опорой и поддержкой, когда надежды больше не будет. Но что делать, если на пути к добру и свету жертвы неизбежны? И что такое власть: сила или мудрость?
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».