Юмор и мистика! Дед мой был дворником. Тайна старинной кружки - [27]

Задремавший на диване, Захарыч испуганно приподнялся.

– Кто, я? – переспросил он.

– Вдохновение! – шутя, произнёс Василий.

– А-а, это ты, Василий, – узнал зятя по голосу Захарыч. – Всё шутки шутишь?

– Шучу.

– Я бы тоже пошутил, но мне не до смеха.

– Трагедию что ль сочиняешь?

– А зачем её сочинять. Всё равно лучше жизни не придумаешь.

– Так в чём дело?

– Из редакции ко мне приходили. Обещали напечатать.

– Так что ж ты не радуешься?

– Я бы радовался, кабы мне было лет тридцать. А в шестьдесят семь что-то уже не радуется, да и вдохновенья уже нет, – с горечью произнёс Захарыч.

– Ну, это не беда! – успокоил тестя Василий. – С вдохновеньем я тебе помогу.

Не надо! – возразил Захарыч. – Слишком много у меня сегодня уже было помощников.

– Не беспокойся, Захарыч, стихи я сочинять не умею. Вот унитаз установить или государством руководить – это, пожалуйста.

– Тогда чем же ты мне можешь помочь?

– Есть у меня волшебное средство, – интригующе произнёс Василий.

– Какое ещё средство?

Василий достал из пакета бутылку водки и колбасу.

– Принимай подарок, Захарыч. Приманка для вдохновения.

– Васька, ты что сдурел! – возмутился Захарыч. – Да после такой приманки я вообще усну.

– А ты соблюдай свою меру и не уснёшь. Тут надо, как в аптеке. С точностью до миллиграмма, – пояснил Василий. – Вот ко мне, например, вдохновение приходит только после двух с половиной бутылок пива, а после трёх уходит.

– Но с таким средством недолго и алкоголиком стать! – продолжал сопротивляться Захарыч.

– Не беспокойся, Захарыч, не станешь. Пушкин и тот этим не брезговал. Даже в стихах всё про кружку спрашивал. А мы-то с тобой, Захарыч, хрюкнем всего лишь по рюмочке и всё.

Василий порезал на кусочки колбасу, взял с тумбочки два пластмассовых стаканчика и, открыв бутылку, наполнил их водкой.

– Ну, давай, Захарыч, за вдохновенье!

– Ох, как же я это не люблю, – скривился Захарыч.

– Да, ты что, Захарыч! Разве это можно не любить? Жизнь без кайфа, всё равно, что еда без соли; пресная и невкусная.

– Ладно, – махнул рукой Захарыч. – За вдохновенье грех не выпить.

Тесть и зять выпили по стаканчику.

– Хорошо! – воскликнул Василий. – Приятно чувствовать, как тепло распространяется по всему телу.

– Это энергетическая волна вымывает песок из твоих почек, – пошутил Захарыч.

– Точно, – усмехнулся Василий и спросил. – Ну, а как на счёт вдохновенья?

– Пока никак.

– Смотри в оба, Захарыч, – предупредил Василий. – Как только появится, бери бумагу и пиши.

– А о чём писать? – уныло произнёс Захарыч. – О том, что я всю жизнь принимал и отправлял чужие посылки? Кому это интересно? Никакой поэзии в этом нет… Слушай, а может мне лучше рассказ написать? Дескать, жил, да был такой, Матвей Захарыч Воробьёв, проработал всю жизнь на почте и не заметил, как состарился.

– Тогда, Захарыч, давай хрюкнем за рассказ! – предложил Василий.

Разговор по душам

Когда Аркадий и Мария вернулись домой, было уже поздно.

Они дошли до крыльца и остановились.

– Как быстро день прошёл, – с грустью сказала Мария.

– У нас ещё будет много таких дней! – романтично произнёс Аркадий.

– Вся оставшаяся жизнь?

– Да.

Аркадий и Мария поцеловались.

– Ну, мне пора, – сказала Мария.

– До завтра!

– До завтра!

Мария открыла дверь и, помахав Аркадию рукой, вошла в дом, а Аркадий, проводив её влюблённым взглядом, направился к машине. Случайно в саду он увидел Семёна и подошёл к нему.

– На звёзды любуешься?

– Да, – ответил Сеня, – я люблю смотреть на звёздное небо. Где-то там тоже живут люди.

– А что, тебе земных людей не хватает?

– В земных я разочаровался. В том числе и в безногих.

– Намёк понял. Ну, что ж, в своё оправдание могу только сказать, что это был всего лишь небольшой эпизод из моей скромной жизни.

– Но притворяться безногим – это же мошенничество.

– Артисты на сцене тоже притворяются, но их никто мошенниками не называет.

– Ха! Нашёл с кем сравниться! Артисты не скрывают, что они играют, а ты…

– А что я? Если хочешь знать, я в отличие от артистов помогаю людям делать добрые дела. А это гораздо важнее.

– Допустим. А история с Аллой Афанасьевной? Кстати, она тоже из какого-нибудь самодеятельного театра?

– Нет. Она настоящий редактор. Не сомневайся.

– А Мария?

– Что, Мария?

– Она знает про твою вторую безногую жизнь?

– Конечно. Я ей уже обо всём рассказал.

– И как она отреагировала?

– Представь себе, спокойно. Она сказала, что играть роль нищего у церкви – не самый плохой вариант заработка. Да и чем я хуже Иннокентия?

– В таком случае, я вас поздравляю! Вы удачно нашли друг друга!

– Хоть поздравление и с иронией, но всё равно спасибо. А теперь, может, ты о себе что-нибудь расскажешь?

– А что мне о себе рассказывать? Я не вселенная и тёмной материи у меня нет.

– Ну, мне хотелось бы узнать, есть ли у тебя девушка?

– Нет. Я свою любовь ещё не встретил.

– А что так? Может, плохо ищешь?

– Может быть и плохо. А, может, мне просто не везёт.

– Не везёт?

– Да. Например, как сегодня. Встретил я у церкви одну скромную красотку, влюбился в неё, а она… оказался девицей лёгкого поведения.

– А зовут её Брендой.

– Ты её знаешь?

– Ну, не так, чтобы очень. Просто она мне кое-чем обязана. Если хочешь, могу устроить тебе с ней вечерок. И причём абсолютно бесплатно.