Юлька - [8]

Шрифт
Интервал

Александра Николаевна взволнованно перебирала снимки. На всех — Юлька. Сидит задумчивая на куче кирпичей. В ковбойке с расстегнутым воротом, со спустившимися на глаза волосами, замахивается пустым ведром. Отбивается, что ли, от кого? Да просто дерется. Видно, и теперь она такой же «смерч», как называл ее когда-то Петр Терентьевич. Надо будет написать Евдокии Акимовне письмо. Петр Терентьевич ушел на пенсию, и месяцами старики живут теперь у сына в Новосибирске. Наверно, совсем туда переедут.

А почему эти карточки отложены? И почему Костя их не показал ей?

С чувством обиды Александра Николаевна аккуратно завернула фотографии и положила их на прежнее место.

А в тот же вечер Юлька явилась га своим фото.

Изящная девушка с модной прической. Одета скромно: темное платьице с белым воротничком. Держится сдержанно, со спокойным достоинством. Ишь ты, какая голубица получилась из шалой Юльки! Что она пережила, передумала, перечувствовала за эти годы, что так изменилась?

Александра Николаевна не скрывала своего любопытства. Рассматривала Юльку внимательно, улыбаясь ей с приязнью и невольно все время сравнивая ее с той девчонкой.

Нет, неверно, что девятиклассницей Юлька была красивее. Миловидное личико стало резче, как-то определилось, но сколько в нем какого-то раздумья… И глаза другие. В них меньше откровенной радости, почти щенячьей, и сумрачности меньше… Они просто не так наивны теперь. Голос, по-прежнему низкий, стал мягче, глубже, богаче интонациями.

На вопросы Александры Николаевны Юлька отвечала с вежливой и приветливой сдержанностью.

Да, конечно, братья выросли. Младший — и то уже в шестом классе. Сашка кончает школу. Очевидно, придется ему поработать на заводе, а потом уже поступать в институт: теперь полагается иметь двухгодичный производственный стаж. Мама и папа здоровы, работают. Бабушка — бедная! — умерла в прошлом году.

Юлька сидела за столом, небрежно перебирая фотографии. Что-то тоненькая пачка у нее в руках. Разве столько Юлькиных снимков лежало в ящике?

— Ты совсем стала большая, Юля, — сказала Костина мать.

Девушка подняла на нее огромные глаза.

— Время идет…

Александре Николаевне почему-то стало грустно.

Костя сидел на диване, закинув ногу за ногу и улыбаясь неопределенно. И вдруг она подумала, что, наверно, и сын ее за эти годы изменился неузнаваемо, только она этого не замечает, видя его ежедневно.

«В сущности, далеко не все я знаю о нем. Приходит, уходит… Все главное в его жизни давно не здесь, не дома. Рассказывает, может быть, десятую долю того, что его занимает…»

От этих мыслей настроение у Александры Николаевны испортилось. Она почувствовала себя постаревшей, может быть, не такой уж и нужной сыну… Когда пошла ставить чайник, даже туфлями домашними зашаркала.

Некоторая скованность, неловкость улетучилась с приходом Сережи Кузнецова.

Теперь Сережа появлялся у них гораздо реже. Он учился на геологическом факультете университета, каждое лето проводил в экспедициях. Пути их с Костей разошлись, но, хоть временами подолгу не виделись, они по-прежнему дружили.

— Люлька! — воскликнул Сережа с изумлением. — Это ты или не ты?

— Перед тобой проклятье рода человеческого — факт! — прогудела Юлька, раздувая ноздри, и вскочила так стремительно, что в буфете задребезжала посуда.

Сережа смутился, малиново покраснел. Костя засмеялся.

Сама Юлька испуганно прикрыла рот ладошкой, виновато покосилась на Александру Николаевну:

— Ой, у вас ничего не разбилось?

Весь вечер Юлька подшучивала над Сережей. На Костю не обращала внимания, даже спрашивая его о чем-нибудь, не глядела на него.

— Каким ты был, таким остался, — фальшивя, пропел Сережа. — Юлька, ты — бес!

— Я самое кроткое, самое тихое и беззащитное существо, — сказала Юлька. — Одни женоненавистники, типа некоторых геологов, этого не замечают.

Но в Юлькину кротость уже и Александра Николаевна не верила, хотя не менее пяти минут выражение покорности не сходило с Юлькиного лица. Потом снова его овладело неудержимое веселье. А немного погодя она с сосредоточенно деловым видом играла с Сережей в шахматы.

— С кем ты тягаешься, Юлька? — ласково сказал Костя. — У Сергея первая категория по шахматам.

— А я и не сомневаюсь, что проиграю, — спокойно отозвалась девушка. — Но интересно — как.

— Ты, кажется, стала вдобавок философом, — заметил Сережа. — Шах твоему почтенному королю! Безумству храбрых…

— Главное — бороться и не сдаваться. Лучше погибнуть, чем сдаться! — Какой-то свой, только ей понятный смысл вложила Юлька в эти слова. Произнесла она их необычным тоном, и такая неподдельная грусть и как бы насмешка над собой промелькнули в ее задумчивом взоре, что Александра Николаевна чуть не спросила: «Ты что это?» Оглянулась на сына: заметил ли? Ведь весь вечер Костя не спускал с Юльки радостных глаз.

Не раз шевельнулась у матери тревожная мысль: «Уж не влюбился ли опять? Но ведь теперь она к нему совершенно равнодушна. И не посмотрит…»

После этого вечера Юлька за целый год появлялась у них всего раза три, всегда в компании и каждый раз — другая. То тихая до робости, то шумно-веселая, то сердитая, сумрачная, хмурая. Что за девушка — не поймешь ее совсем. И одевалась она то с подчеркнутой скромностью, то вызывающе модно, то вообще кое-как, точно забывая, что на ней надето.


Еще от автора Аделаида Александровна Котовщикова
Странная девочка

Аннотация отсутствует. В книге три повести: Лягушка-Пятнушка. Малютка с лесного озера. Странная девочка.


Васино утро

Аннотация отсутствует.


Кто моя мама

Повесть Аделаиды Котовщиковой «Кто моя мама» была опубликована в журнале «Костер» №№ 7–9 в 1959 году.В повести «Кто моя мама» писательница рассказывает о девочке Гале. Галя рано потеряла родных. Девочка часто думает о том, кто же была её мама, и пытается о ней что-нибудь узнать.Не лёгкая жизнь сложилась у Гали, но в трудные минуты девочка не одинока: ей помогают друзья — взрослые и дети.


Дядя Икс

«Дядя Икс» повесть о первокласснике Кирилке, который часто болеет, сидит дома, вместо того чтобы ходить в школу. Совершенно невероятным образом он знакомится с Гордеевной, собачкой Патом и… Но об этом ты узнаешь, прочитав книгу, которая у тебя в руках.


Если постараться

В сборнике «Если постараться» мы переиздаём две повести Аделаиды Александровны Котовщиковой: «Ох, уж эта Зойка» и «Пять плюс три». Жизнь первоклассницы Зойки полна неожиданностей и радостных, и огорчительных. Девочке во всём хочется быть похожей на своего старшего брата Глеба. Но Глеб мальчик серьёзный, уравновешенный, и Зойке трудно приходится с её строптивым характером. Герой повести «Пять плюс три» второклассник Матвей Горбенко увлечён математикой — сколько с ним происшествий случилось из-за хитрых задачек, примеров, и особенно из-за цифр, с которыми он играл и понарошку, и всерьёз.


Коля и перочинный ножик

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Грозовыми тропами

В издание вошли сценарии к кинофильмам «Мандат», «Армия «Трясогузки», «Белый флюгер», «Красные пчёлы», а также иллюстрации — кадры из картин.


Белый голубь

В книгу вошли четыре рассказа для детей, которые написал писатель и драматург Арнольд Семенович Кулик. СОДЕРЖАНИЕ: «Белый голубь» «Копилка» «Тайна снежного человека» «Союзники».


Шумный брат

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Цветы на пепелище

В книгу вошли две повести известного современного македонского писателя: «Белый цыганенок» и «Первое письмо», посвященные детям, которые в трудных условиях послевоенной Югославии стремились получить образование, покончить с безграмотностью и нищетой, преследовавшей их отцов и дедов.


Пуговичная война. Когда мне было двенадцать

Так уж повелось испокон веков: всякий 12-летний житель Лонжеверна на дух не переносит обитателей Вельранса. А каждый вельранец, едва усвоив алфавит, ненавидит лонжевернцев. Кто на уроках не трясется от нетерпения – сбежать и проучить врагов хорошенько! – тот трус и предатель. Трясутся от нетерпения все, в обеих деревнях, и мчатся после занятий на очередной бой – ну как именно он станет решающим? Не бывает войны без трофеев: мальчишки отмечают триумф, срезая с одежды противника пуговицы и застежки, чтоб неприятель, держа штаны, брел к родительской взбучке! Пуговичная война годами шла неизменно, пока однажды предводитель лонжевернцев не придумал драться нагишом – позора и отцовского ремня избежишь! Кто знал, что эта хитрость приведет затянувшийся конфликт к совсем не детской баталии… Луи Перго знал толк в мальчишеской психологии: книгу он создал, вдохновившись своим преподавательским опытом.


Синие горы

Эта книга о людях, покоряющих горы.Отношения дружбы, товарищества, соревнования, заботы о человеке царят в лагере альпинистов. Однако попадаются здесь и себялюбцы, молодые люди с легкомысленным взглядом на жизнь. Их эгоизм и зазнайство ведут к трагическим происшествиям.Суровая красота гор встает со страниц книги и заставляет полюбить их, проникнуться уважением к людям, штурмующим их вершины.