Юлий Цезарь - [70]

Цезарь, ведя боевые действия в Галлии, по своим полномочиям разительно отличался от других римских военачальников, которым приходилось возглавлять армию. Никто из них, за исключением, возможно, Помпея, не пользовался такой независимостью, как Цезарь. За Альпами он являлся настоящим царем, не стесненным политическими интригами и римскими институтами власти. Его слово было законом. Но после окончания Галльской войны перед ним замаячила мрачная перспектива снова окунуться в политические интриги и играть незавидную роль на сцене республиканского Рима. В Риме стали опасливо поговаривать о возможности гражданской войны.

Цезарь отчетливо понимал, что как только он лишится наместничества, а с ним и командования войсками, он подвергнется судебным преследованиям за неправомерные действия, совершенные им во время своего консульства. Катон не раз клятвенно заявлял, что привлечет его к суду тотчас, как только он распустит свои войска. Цезарь надеялся, что, согласно закону, принятому два года назад, он останется наместником римских провинций до 48 года, а в 48 году во второй раз станет консулом. Однако оптиматы провели в сенате другой закон, обязывающий кандидатов на государственные посты в избирательную кампанию непременно быть в Риме. Но Цезарю было ясно, что как только он окажется в Риме, его привлекут немедля к суду и он не сможет баллотироваться на пост консула.

Однако бороться с Цезарем, пока он возглавлял огромную армию, оптиматы были не в состоянии. Противостоять ему мог только Помпей, имевший войска в Испании и Италии. Хотя оптиматы его ненавидели всего лишь немногим меньше, чем Цезаря, они понимали, что он — единственный человек, который может им послужить. А когда Помпей одолеет Цезаря, то тогда, как надеялись оптиматы, можно будет расправиться и с Помпеем и вернуть в свои руки всю полноту власти в республике.

Оставшееся время 51 года Цезарь занимался государственным строительством Галлии, намереваясь придать ей статус римской провинции, а также вознаграждением тех, кто оказывал ему помощь в войне. Тем галлам, которые ему верно служили, он выделил большие участки земли, конфискованные у побежденных врагов, передал им часть военной добычи и наделил этих людей высшими должностями. В дальнейшем знатные галлы приобщились к римским обычаям и культуре и даже нанимали владеющих латынью учителей для обучения своих отпрысков. Римляне не одобряли жертвоприношения божествам, культивировавшиеся друидами, но если галлы вовремя платили налоги и не доставляли хлопот, то на эти обряды закрывали глаза. Галлы стали служить в римской армии за пределами родины, а в Галлии обосновались римские землевладельцы, управители и купцы. Галлы на протяжении столетий, считавшие себя исключительно эдуями, гельветами или венетами, сохранили племенные связи, но со временем стали считать себя прежде всего римлянами.

Находясь в Галлии, Цезарь следил за политической обстановкой в Риме. В то время Катон нацеливался стать консулом, однако избрали Марка Марцелла, правда, не меньшего врага Цезаря. Эта враждебность имела свою причину: Цезарь однажды попытался отнять у Марцелла жену — Октавию, свою внучатую племянницу, — чтобы выдать ее за Помпея, потерявшего Юлию. Поначалу, однако, Цезарь нанес удар, прибегнув к вполне современной пропагандистской уловке. Как требовал закон, он уже отправил в сенат отчет о галльских походах, но теперь представил публике отредактированную версию этого отчета в форме воспоминаний.

В 51 году Цезарь выпустил в свет свое сочинение «Галльская война». Эта книга, написанная ясным и простым языком, в которой подробно и ярко рассказывалось о кровопролитных сражениях с варварами и о беспримерной отваге римлян, произвела большое впечатление на читателей. И, разумеется, эта книга подняла престиж Цезаря на еще большую высоту: ведь это он обезопасил римский народ от вторжения диких германцев и галлов. Даже Цицерон оценил книгу Цезаря как превосходный исторический материал.

Оптиматы не могли похвастаться подобными достижениями и занялись политическими интригами, чтобы склонить на свою сторону римский электорат. Марцелл посчитал, что раз Цезарь завершил войну в Галлии, его армию следует распустить, а в Галлию отправить его преемника. Не довольствуясь этим, Марцелл решил пошатнуть и положение Цезаря в Цизальпинской Галлии и, руководствуясь этим соображением, потребовал лишить незаконно полученных прав гражданства жителей Нового Кома, колонии, основанной Цезарем на берегах озера Комо. Когда в Рим прибыл один из членов совета этой колонии, Марцелл даже подверг его наказанию розгами, после чего язвительно произнес: «Это тебе в знак того, что ты не римский гражданин. Отправляйся теперь домой и покажи рубцы Цезарю»[41].

Оптиматы хорошо понимали, что Цезарь хочет дать одинаковые с римлянами права жителям тех провинций, которые доказали свою преданность Риму, и в этом равноправии он видит будущее Римского государства. Закон о лишении прав гражданства жителей Нового Кома Марцелл не провел, ибо один из народных трибунов, получив мзду от Цезаря, наложил на это предложение вето. Цезарю было ясно, что оптиматы выступают не против его починов, а только против него самого. Но Цезарь, поднявшийся из захолустной Субуры до высот высшей государственной власти, не собирался уступать оптиматам. Он полагал, что завоевание Галлии превратило его в первое лицо Рима, и не хотел подчиниться сенату, подобно Помпею, вернувшемуся в Рим после окончания восточной кампании.