Юлианна, или Игра в киднеппинг - [22]

– Нет, уж я предпочла бы сестру-близнеца, – сказала Кира. – Можно так прикалываться! Мы бы носили одинаковые костюмы, делали одинаковые прически и всем дурили голову.

Юлька обалдело глядела на подруг. Но добил ее Юрик:

– А я всегда хотел иметь младшую сестренку. Она бы меня слушалась, я бы ее баловал, гулять водил, косички ей заплетал… Слушай, Юлька, а тебе не кажется, что сестра из провинции – это все равно что младшая сестра?

– И тут позавидовали: сестер им захотелось, – прошипела Юлька и предупредила: – Я сейчас закричу от злости! – И закричала: – У-а-у-а-а!

Завопив, она вскочила, затопала ногами и со всей силы швырнула в угол очередную банку пепси. На этот раз никто ее не перехватил в воздухе, банка ударилась об стену, и на атласных обоях в мелкую розочку появилась отвратительная полоса красно-коричневого цвета. Выплеснув гнев и пепси, Юлька сразу успокоилась и сказала обессиленно:

– Все, ребята, хватит на сегодня. Расходимся. У вас от напряжения мозги начали плавиться, и вы только путаете мои планы. Я для себя уже все решила – травить, травить и травить…

Глава 4

Аня так устала в дороге, что еще задолго до прибытия в Санкт-Петербург крепко уснула на заднем сиденье и не слышала, как ночью они с отцом въехали в город, как до-брались до Крестовского острова и как их машина заехала в распахнутые охранником железные ворота.

Тем более не слышала она схватки, которая произошла в саду Мишиных.

Папа бережно понес спящую Аню к дому, а Хранители Иоанн и Димитриус двинулись за ним.

У широких ступеней крыльца их уже поджидали Жан, Михрютка и троица бесов-минотавров, которых другие бесы звали «быками». Минотавры были приставлены к мишинским охранникам и похожи были на полубыков-полулюдей, причем бычья часть приходилась у них на верхнюю, думающую половину тела – со всеми вытекающими отсюда последствиями. Разговаривать по-человечески минотавры-«быки» почти не умели, могли только мычать да понимать простые команды, ну еще в карты играть. Шкура у всех у них была в зеленых пятнах – «камуфляжная».

Как только Ангелы Иоанн и Димитриус направились к ступеням крыльца, вся эта безобразная компания преградила им дорогу.

– В этот дом вы не войдете! – заявил Ангелам Жан.

– Ну-у-у! – согласно подтвердили «быки»: на их простом языке это «ну» могло означать все, что угодно, – и согласие, и сомнение, и угрозу, и обиду – смотря по обстоятельствам.

– Здесь мы обитаем, это место нашей службы, и вам тут делать нечего! – продолжал Жан.

– Ну-у, ну-у, ну-у! – промычали друг за другом «быки».

– Это почему же? – удивился Иоанн. – Я тоже на службе и покинуть мою подопечную, уж извините, никак не могу.

– Так, ясно. Ты – Ангел Хранитель этой девчонки, как я понимаю?

– Ты хочешь знакомиться, бес? Пожалуйста. Я действительно Ангел Хранитель Иоанн, но не девчонки, а отроковицы Анны.

– А я – бес Жан, духовный руководитель живущей в этом доме ведуньи Жанны. Поскольку моя подопечная является самой продвинутой из обитателей дома, то и я в этом доме старший.

– Ты хочешь сказать, что этим домом правит ведьма?

– Ведунья, – поправил бес.

– Ведьма, она ведьма и есть, как ее ни назови! – вступил в спор осмелевший в присутствии Иоанна Димитриус. – И пока твоя ведьма Жанна не состоит с Митей в законном браке, вы оба с ней здесь не живете, а только временно проживаете!

– Ишь ты, как заговорил, Ангелочек убогий! А ты-то на каком основании тут под ногами подвизаешься?

Димитриус смешался и обернулся к Иоанну. Иоанн между тем достал свой меч и пошел с ним на минотавров-«быков»: те отступили и сделали вид, что не видят ни меча, ни Ангела и вообще-то вышли в садик попастись; они отвернулись и стали разглядывать траву у себя под ногами: даже эти тупицы знали, что Ангел сзади не ударит. Домового Михрютки тоже как-то не оказалось поблизости. Иоанн, пройдя мимо «быков» и сразу утратив к ним интерес, двинулся по ступеням крыльца в дом. Проходя мимо оторопевшего Жана, он пригрозил ему полыхнувшим мечом:

– Посторонись-ка, бес! Идет Ангел Божий, Самим Господом приставленный к отроковице Анне, каждодневно ею поминаемый, к охране и защите призываемый. Посторонись, я в своем праве, и ты это знаешь, черный!

Жан заскрипел всеми своими акульими зубами и отскочил, давая дорогу Иоанну:

– Ладно, ступай, светлый. Но мы еще встретимся!

– Встретимся, встретимся, темный, – небрежно бросил Ангел и ушел в дом.

Но перед Димитриусом Жан снова выскочил, черным зонтом распахнул крылья и хлестнул по воздуху гребенчатым хвостом.

– Стой! А ты куда разлетелся, убогий?

– Я желаю войти в дом вместе с моим братом Ангелом Иоанном.

– Ага, войдешь. Но не когда сам пожелаешь, а когда тебя наш Митя позовет. Ха-ха-ха! Но пока я что-то не слышал, чтобы он тебя приглашал. Я прав?

– Ну-у, ну-у! – промычали минотавры, снова развернувшись рогами к месту действия.

– Заткнитесь, скоты! Не вас спрашивают, а вот этого! Звал тебя Митя? Отвечай, светлый!

И Ангел Димитриус, понурив голову, по-Ангельски честно ответил:

– Не звал он меня…

– Вот и погуляй пока на природе – звездочки посчитай, на цветики полюбуйся, птичек послушай… Светлячок ты наш неудельный!