Югославская трагедия - [8]

Сгорел склад… Из лагеря в Майданпеке убежали трое русских пленных и с ними десять сербов… Убежали прямо с шахты. Не прошло и двух дней после этого происшествия, как на Майданпек, где тоже добывается медь, напали партизаны.

А этой ночью в лагере «Дрезден» был обнаружен оглушенный часовой. Исчезло шестеро заключенных!

«И среди них опять русский! — с яростью думал Шмолка. — Жди теперь новых неприятностей! Что же делать? Усилить охрану лагерей? Выписать еще свору собак?..»

Перед домом рявкнула сирена автомобиля. Шмолка испуганно насторожился и выглянул в окно.

Желтый, под цвет африканской пустыни, бронетранспортер с автоматчиками. Какой-то коротконогий полковник в мундире войск СС.

Через минуту полковник уже стоял на пороге кабинета.

— Хайль Гитлер! — он выбросил вперед руку и так Пристально посмотрел на Шмолку, что тот невольно приподнялся с кресла. — Вот мои документы.

Шмолка бегло просмотрел внушительный документ на имя полковника фон Гольца, подписанный начальником отдела разведки штаба гестапо, и, опасливо покосившись на гостя, пригласил его сесть.

Но фон Гольц изъявил желание немедленно увидеть директора рудника Кребса.

— У меня есть особо важное поручение, — сказал он и бросил на фронтфюрера пренебрежительный взгляд.

У Шмолки екнуло сердце: не дошли ли до Гиммлера слухи о некоторых деловых операциях, предпринятых им недавно совместно с Кребсом?

Когда Кребс явился, полковник прежде всего потребовал у него бухгалтерский отчет за истекший год. Шмолка и Кребс, считавшие себя полновластными хозяевами борских предприятий, действовали обычно сообща, взаимно учитывая личные выгоды и интересы. Оба перепугались не на шутку: не послан ли фон Гольц канцелярией Гиммлера для ревизии их дел? Между тем фон Гольц попросил принести ему арифмометр и тут же, в кабинете Шмолки, покручивая ручку, начал подсчитывать столбцы цифр, которые он с ловкостью заправского бухгалтера выуживал из документов. При этом фон Гольц обнаружил такую осведомленность о богатствах борского рудника, что доктор Кребс мог только удивляться.

Этот рудник, заявил фон Гольц, один из самых значительных в Европе. Его медеплавильный завод ежегодно вырабатывал прежде около сорока пяти тысяч тонн чистосортной электролитической меди, то есть в два раза больше, чем дают знаменитые рудники Рио-Тинто в Испании. Конечно, здесь нет таких больших запасов руды, как, скажем, в Северной Америке или в африканской Катанге. Но зато, утверждал фон Гольц, местный колчедан имеет свои превосходнейшие качества: это, во-первых, чистота — отсутствие трудноотделимых примесей других металлов, в особенности свинца и олова, а во-вторых, подчеркнул он, в нем содержатся золото и серебро…

— Если считать, — говорил фон Гольц, быстро крутя ручку арифмометра, — что борская медь заключает в себе, как это точно установлено, тридцать-сорок граммов золота и сто граммов серебра на тонну, а завод дает по крайней мере сорок тысяч тонн в год…

— Что вы! — замахал руками Кребс. — Сорок тысяч! Сейчас не мирное время. Нам вредят партизаны…

— Вы готовы все свалить на партизан, лишь бы оправдать свою нерадивость! — повысил голос фон Гольц. — Поймите, медь нам нужна дозарезу, нужна военным заводам, фронту, нужна для борьбы с мировым коммунизмом! — Сизые щеки полковника затряслись. — Так и выковыривайте ее из земли, пока есть возможность. И никаких технических усовершенствований! Никаких излишних трат на пройдох, готовых пробраться на рудник под видом химиков и других ученых шарлатанов!

Кребс побледнел. В этих словах ему почудился намек на него самого.

— Какие уж тут усовершенствования, — возразил он. — В лаборатории завода нет даже микроскопа.

— А зачем вам микроскоп? — язвительно оборвал его фон Гольц. — Медь лежит у вас под носом, чуть ли не на поверхности земли. Уж не хотите ли вы обнаруживать холмы и горы медного колчедана с помощью микроскопа?! Итак, — продолжал он, снова взявшись за ручку арифмометра, — если вы отправили в Германию за год ну хотя бы двадцать тысяч тонн меди, то все равно выходит, что вы тут выбрали одного лишь золота, не считая серебра, на сумму…

И фон Гольц назвал внушительную цифру.

— По вашим же документам выходит гораздо меньше, — добавил он сердито, с раздражением, перелистывая бухгалтерскую книгу.

— Вы нашли ошибку? — заглянул через его плечо Шмолка.

— Эта ошибка стоит полмиллиона марок! — рявкнул фон Гольц. — Куда вы их дели?

Он фамильярно похлопал по нагрудному карману совсем растерявшегося Кребса.

— Положили сюда, дружище?

Кребс побагровел.

— Нет, нет, вы, конечно, шутите, герр оберст. Вероятно, тут какое-то недоразумение. Сейчас… — Он напряженно морщил лоб, мучительно что-то соображая.

На самом деле Кребс хотел протянуть время, вникнуть в то, что крылось под грубой фамильярностью фон Гольца. И вот после недолгих размышлений ему показалось, что он понял.

— Зачем нам понапрасну тратить энергию на мелочи? — Кребс заискивающе улыбнулся. — Всегда можно найти средство, чтобы предотвратить возможные нежелательные осложнения.

— Ну, хорошо! Довольно! Я погорячился, — примирительно сказал фон Гольц. — Поговорим об общем положении дел.